— Опаздываете, Ева Васильевна, — намеренно язвит, вводя меня в ступор. Зная Кирилла, так он проявлял свою сучью сущность. И если раньше я на многое закрывала глаза, то сейчас, лишь жалела о стольких лет, подаренных ему впустую. Боже, почему я так была зависима им… влюблена, как девчонка, у которой отшибли мозги.
— Тебя никто не приглашал, Кирилл, — резко оборвав его на полуслове, я вошла и встретилась взглядом с Игнатом Лотарёвым.
Высокий мужчина шестидесяти лет с сединой в висках, поднялся со стула и снял свою шляпу. Это была его слабость — он никогда не ходил без своего головного убора. Примечательно, что сегодня Игнат пренебрёг своей формой, а предстал перед нами в обычном джинсовом костюме. Стало быть, наша встреча носит сугубо личный характер. Оценив меня, Игнат протянул свою правую руку, кожа на которой была дряблой. Но переступив через себя, я тоже протянула свою, и мы поприветствовали друг друга. Ветров закрыл дверь в переговорной Димы, кстати, которого не оказалось здесь. Сейчас я почувствовала себя немного уязвимой без своего партнера.
— Доброе утро, Игнат, — кивнула, отпрянув на шаг в сторону свободного стула напротив него.
— Ева Васильевна, как всегда безупречны. Смотрю, вы слегка поправились. Кажется, новые отношения вам пошли на пользу, — его ехидное замечание разозлило меня, а когда я пристально и с презрением посмотрела на Лотарёва, тот понял, что зря начал наш разговор с перехода на личности.
— Безусловно, — быстро ответила, начав раскладывать на столе документы. Я специально положила мобильный телефон себе на колени, чтобы на крайний случай не пропустить важной информации, если Миша найдет что-нибудь.
Кирилл отодвинул рядом со мной соседний стул, но я резко схватилась за спинку.
— Нет, — в голосе ни намека на мягкость. Ветров фыркнул, практически швыряя стул обратно к столу.
— Ну и сука, ты, — рыкнул в мой адрес, сквозь зубы.
— Приятно это слышать, — не осталась в долгу.
Лотарёв с интересом наблюдал за нами, и даже не пикнул, а мотал себе на ус каждое наше слово. Зная Игната, я была готова к любому удару, даже к тому, что он начнет мной манипулировать, как обычно происходило на любой нашей встрече. Даже в суде на слушании мужчина умудрялся торговаться со мной, а, потерпев неудачу, свирепел и просил самого максимального срока наказания для моего клиента. И порой его необоснованность смешила всех, а он упорно не замечал обратного.
— Где Дима? Без него не вижу смысла начинать, — спокойно сделала замечание, на что Кирилл снова фыркнул. Обратив на него внимание, я увидела своего бывшего совсем другими глазами: казалось, я и взаправду очнулась ото сна, особенно, когда его злость была настолько явной и открытой по отношению ко мне.
— Дмитрий задерживается, — Игнат посмотрел на свои часы, затем вновь уставился своими бесцветными глазами на меня, будто пытался запечатлеть в своей памяти каждую мою черту лица. — Собственно, мы можем начать без него. По своей инициативе я пригласил еще Ветрова. Надеюсь, вы, Ева, не против, — насмехаясь, Игнат, прятал свою ехидную ухмылку. Слишком расслабленно он себя вел, и мне это не нравилось. Его напускная победа над делом меня настораживала, словно прокурор знал больше, чем я, и этим козырем он непременно воспользуется на заседании. Но что больше поразило в ситуации, как Кирилл предательски отвернулся от меня, наплевав на все, что было между нами. Ни капли сожаления, только чувство мести, которое он не против показать своим отношением ко мне.
— Нет, не можем, — твердо заявила, вставая. Свой телефон я положила рядом с бумагами. Собрав все документы со стола, быстро сунула их обратно в папку. Искоса посмотрев на обоих мужчин, заторопилась.
— У нас есть неоспоримые доказательства того, что Александров убил мою дочь, Ева, — раздался громоподобный тон голоса прокурора. Я замерла на месте, поворачиваясь к ним двоим лицом.
— Я слушаю, — с подозрением пристально посмотрела на каждого из них. И если у Игната был более-менее серьёзный вид, то в выражении лица Кирилла меня насторожили его смешинки во взгляде. Как будто мужчина присутствовал на шоу клоунов, где главным условием было не проколоться. — Игнат, не тяните время…, — начала я, замечая, что они оба намеренно изводили меня.
— Ну что ж вы говорите такое. Должно быть Александров хорошо заплатил, что вы кинулись ему в койку. Я был о вас иного мнения.
— Игнат, ваше мнение меня не интересует совершенно никак, — спокойным тоном ответила прокурору, наблюдая за его движениями. Мужчина напряжен, и едва сдерживает себя, чтобы не показать себя настоящего. Кирилл притих, и тем не менее прислушивался к словам, которыми мы обменивались с Лотарёвым. Обида, злость и ненависть сложились в одну непредсказуемую эмоцию, которую я ощущала в данный момент к Ветрову. Но больше всего мне было противно от мысли, как сильно я верила ему и во многом открылась. Он знал мои слабости, а я его, но вопрос в том, насколько он ловко мной управлял, зная, что я была ослеплена им. — И уж тем более вас не должно волновать, с кем я провожу свои ночи. К тому же, смею заметить, господин прокурор, я могу запросто выдвинуть в вашу сторону обвинение в предвзятости. И я настолько уверена в своем иске, что суд непременно пойдет мне навстречу, и вас отстранят в виду того, что родственники не могут вести дела своих погибших. Вы — отец Жанны, не забывайте, как со стороны выглядит ваша вендетта к Александрову. Разве это в первый раз, когда вы так в открытую заявляете о его преступности. Сначала обвинение в отмывании денег, затем в незаконном ведении всего банковского бизнеса на территории страны, теперь убийство вашей единственной дочери. По мне так, это скорее ваша месть за прошлые проигрыши, — оскалившись, с каждым словом я превращалась в ту самую Еву, которой боялись многие адвокаты, и с которыми я успела повстречаться. Я даже почувствовала себя лучше после того, как высказалась в адрес Лотарёва, потому что он меня достал.
За несколько лет накопилось множество вопросов к нему, с какой целью он гнобил большинство бизнесменов, а потом с удовлетворенной победой над некоторыми вещал на каждой пресс-конференции после оглашения результатов. Чаще всего предприниматели оставались банкротами, лишь несколько из них смогли подняться после подобных разбирательств. Лотарёв и Ветров сидели молча, каждый из них не ожидал от меня взрыва. Оба скорее всего надеялись, что я легко поддамся на их уловку, но их постигла очередная неудача.
— Растете, Ева Васильевна, — будто очнулся, Игнат потер ладонью свой подбородок, и вновь устремил бесцветный взгляд на меня. — Скажу только одно, если Александров не примет мои условия, он явно окажется за решеткой. Да, как вы только что об этом упомянули.
— Не надейтесь, — фыркнула, проявляя к прокурору пренебрежение. — Чтобы начать со мной торговаться, Игнат, как минимум представьте неоспоримые доказательства, а пока я не вижу оного — идите вы к черту, — я искоса посмотрела на Ветрова, который неотрывно смотрел на меня, свирепея с каждой секундой.
— Как же ты за него впрягаешься, — вырвалось у Кирилла, и тот долбанул по столу кулаком. Мы с Лотарёвым уставились на Ветрова, ожидая продолжения. Мужчина тем временем опустил свой ядовитый черный взгляд в пол. Собравшись с мыслями, Кирилл вновь пригвоздил меня своими глазами, словно вонзил несколько стрел, и теперь я не могла пошевелиться. Нутром чувствовала, что ничем хорошим наша встреча не закончится, ведь Игнат даже палец о палец не стукнет встать на мою защиту, если у Ветрова вдруг поплывут мозги. А судя по всему, это случилось именно сейчас. — Ты всегда его выгораживаешь. Всегда, — Кирилл начал подниматься. Я отступила на несколько шагов назад к двери, в случае если потребуется немедленно покинуть кабинет. — Сколько было дел против него, и всюду ты… Черт возьми, ты с ним уже тогда трахалась? Скажи мне?! Купилась на его деньги, богатства? Или у него член длиннее? А?
