— Ах, любимая… ты так прекрасна, — шептал он, продолжая раздевать ее.
Легкие, но возбуждающие прикосновения пальцев к ее соскам вызвали прилив желания, охватившего все тело Лауры. В голове промелькнула неведомо откуда возникшая мысль, что обещание, данное в прошлом, начинает выполняться. Клятвы не нарушены, любовь торжествует.
Энцо заскользил руками по ее телу. Теперь на Лауре ничего не было, кроме платинового обручального кольца, заказанного им у миланского ювелира: она лежала, полностью доступная его взору. «Я хлеб, который тебя насытит, сосуд с медом для твоей услады», — возникла в ее голове напыщенная старинная фраза, услышанная то ли во время одного из снов, то ли во время умопомрачительного видения, возникшего из глубин подсознания.
Лаура не желала тратить время на размышления по поводу источника, откуда она почерпнула фразу, или на размышления о том, знамение это или нет.
— Энцо, пожалуйста… разденься… — попросила она.
Ее муж более чем охотно поспешил выполнить ее просьбу. Он снял льняную спортивную куртку, сшитую на заказ рубашку, модные брюки и швырнул все это на стул. Загорелый, за исключением узкой полоски на бедрах, он был великолепно сложен — щедро наделенный природой мужчина в расцвете сил.
— Ты тоже прекрасен. Люби меня, — прошептала она.
Он поднял Лауру, со стоном прижал к себе и принялся покрывать ее грудь влажными, обжигающими поцелуями, от которых в ней все сильнее разгоралось желание, заставлявшее каждую жилку биться в трепетном ожидании. «Я буду неиссякаемым источником наслаждения для тебя», — мысленно пообещала она.
Он пытался овладеть ею на пути к кровати, но лишь уложив ее на подушки, неистово вторгся в ее жаждущую плоть, и Лауда завороженно подчинилась ритмичным движениям его заряженного страстью тела.
Как долго они двигались, подчиняясь единому ритму, на просторной, обдуваемой легким приятным бризом кровати, Лаура не смогла бы сказать. Для нее время перестало существовать. Она ощущала только одно — они с Энцо единое целое. Чутко улавливая каждое его желание, она раскрывалась ему навстречу, старалась отдать себя всю без остатка.
«Да, да, — мелькали в голове обрывки мыслей. — Без остатка, хочу, чтобы ты наполнил меня. Всю».
Все ее естество жаждало слияния и чтобы оно длилось как можно дольше. Ей казалось, что внутри нее прорастает и скоро распустится невиданной красоты цветок.
Предвкушение его расцвета было столь захватывающим, что сердце едва выдерживало — глаза Лауры были закрыты, она полностью отдалась охватившему чувству ожидания. Оно вздымало ее все выше и выше в царство восторга, где существовали только его прикосновения и его ласки, страсть заглушила остатки сознания. Пронзенная последней вспышкой блаженства, Лаура со стоном выгнулась на кровати и затихла, уносимая волнами неописуемого наслаждения.
Секундой позже к ней присоединился Энцо. Она снова начала ласкать его; и хотя щеки еще горели и во рту словно огонь развели, но напряжение уже покидало их.
Объятые блаженным покоем, они погрузились в сон, укрывшись мягким, ручной работы одеялом, а проснулись от осторожного стука в дверь.
— Прошу прощения, синьор Росси, — послышался виноватый голос подростка. — Но уже три часа. У меня неотложные дела дома. Я должен идти. Ваш багаж…
Вне всякого сомнения, неотложные дела были связаны с подружкой, ожидавшей его на уик-энд.
— Можешь принести вещи сюда, — разрешил Энцо, убедившись, что они полностью укрыты одеялом.
Явно испытывая замешательство при мысли о том, что придется войти в спальню, но с типично итальянской благосклонностью к влюбленным подросток сделал так, как ему приказали. После того как он вышел, Энцо с наслаждением потянулся и поцеловал Лауру в щеку.
— Что скажешь, если мы разопьем это шампанское, а насчет ужина распорядимся по телефону? — спросил он. — И потом снова займемся любовью.
Так они и сделали. Сразу после ужина, состоявшего из холодного мяса с хлебом, легкой закуски и фруктов, они заключили друг друга в объятия. Полностью удовлетворенная, испытывая приятную расслабленность во всем теле, Лаура окунулась скорее в небытие, чем в сон. Проснулась она, когда утро было уже в разгаре. Солнечный свет, затопивший спальню, играл на снежно-белых складках простынь.
Она потянулась к Энцо, но ее руки встретили пустоту. Беглый осмотр убедил ее, что Энцо не было ни в спальне, ни в примыкающей ванной. Накинув халат, Лаура отправилась на его поиски. Она обнаружила Энцо в бальном зале, расположенном в центре второго этажа. Он стоял у одного из высоких окон, пристально глядя в голубой простор. Его обнаженная фигура четко вырисовывалась на фоне ослепительно сверкающей глади озера.
О чем он думает?
Каждому окну, выходящему на озеро, соответствовало зеркало на противоположной стене, в позолоченной раме в стиле ампир. Заметив в одном из них отражение Лауры, Энцо повернулся и протянул навстречу ей руки.
— Подойди, любимая! — обратился он к ней с улыбкой. — Снимай халат. Я собираюсь пригласить тебя на танец.
* * *
Остаток медового месяца они делили между любовными утехами и прогулками по окрестностям. Несколько тихих вечеров провели, катаясь на лодке по чарующей водной глади озера Комо. Опустив руку в поднятую веслами легкую рябь, согретая любящим взглядом Энцо, Лаура не раз признавалась себе, что никогда еще не испытывала такого блаженства. Только в последний день пребывания ее прежние опасения возродились. Они отправились на машине через горы, чтобы посетить ярмарку в Луино — городе, расположенном довольно далеко от их резиденции, но тоже в окрестностях озера Лаго-Маджоре.
Случилось так, что в толпе американских туристов, швейцарских «роллс-ройсов» и местных коммерсантов, торгующих всякой всячиной, они потеряли друг друга. Глянув поверх нескольких прилавков со срезанными цветами, сыром и овощами, Лаура увидела, как ее муж разговаривает с дамой примерно ее возраста. Держалась дама уверенно и была довольно хорошенькой: пышные рыжие волосы, впечатляющий бюст и стройные ноги, которые неплохо смотрелись в американских модных джинсах. Сразу было видно, что, несмотря на случайность встречи, они хорошо знают друг друга.
Нахмуренное лицо Энцо свидетельствовало о том, что он не слишком рад встрече. После нескольких энергичных замечаний с его стороны, сопровождаемых столь же энергичными жестами, дама что-то кратко сказала в ответ и удалилась. Лауре сразу же припомнился рассказ Стефано о любовнице Энцо.
«Никогда больше не буду думать о том, что сказал Стефано, — поклялась себе Лаура, решительно отгоняя чувство ревности. — Дело не в том, прав Стефано или нет. С прошлым покончено! И нечего о нем беспокоиться».
Когда они встретились, Энцо не упомянул ни единым словом о той даме. А Лаура не стала расспрашивать. Его сильная рука, обнявшая ее за талию, и нежный поцелуй — это было все, чего она хотела.
* * *
