— Немного, но я поняла, что ты его не любишь.
— Только как друга. Да, он хотел большего, но я не пошла на это. Он только останавливался на несколько дней в моем доме, так как ему больше некуда было идти. А Байрон увидел Тони, когда тот только что вышел из душа, и сделал неправильные выводы. Это было неожиданным выходом из положения, который я искала. Я позволила Байрону думать самое худшее. — Ее лицо передернулось от боли. — Тогда это показалось мне очень хорошей идеей.
— Нам многое часто кажется, — сухо сказала Саманта. — Мне тоже мысль о помолвке с Байроном казалась замечательной. Я не остановилась и не подумала, почему он попросил меня выйти за него замуж. Я просто руками и ногами ухватилась за выпавший мне счастливый случай.
— Ну почему бы тебе не сохранить помолвку? Почему бы тебе не стать его женой? — О, ужас, неужели она и вправду задает такие вопросы? — Байрон не отпустит тебя. Он научится любить тебя так же сильно, как ты его любишь. Сэм, тебе не нужно бояться, что я когда-нибудь…
— Даниэлла! — резко одернула ее Саманта. — Я не изменю своего решения. Я буду рассматривать свою кратковременную помолвку с Байроном как восхитительный эпизод своей жизни. И я надеюсь, что полюблю кого-нибудь другого раньше, чем действительно осознаю этот печальный факт. Пожалуйста, не волнуйся за меня.
Когда Даниэлла вернулась домой, Саманта все никак не шла у нее из головы. Эта прекрасная блондинка была самым неэгоистичным человеком, какого Даниэлла когда-либо встречала. При этом здесь не было и намека на позу — ведь Сэм отказалась от мужчины, которого она так любила. И Даниэлла могла бы побиться об заклад, что Саманта сейчас в своем номере безутешно рыдает.
Она позвонила сестре Мелиссы и объяснила, что после всего случившегося она за границу не поедет. По крайней мере, в течение какого-то времени.
Каждый день она ходила в больницу к Байрону. Иногда там была Саманта, но чаще она видела Байрона одного, и он ни разу ей так и не сказал об отмене помолвки.
Как же радовались Даниэлла и Саманта, когда неделей позже доктор выписал Байрона из больницы домой.
— За ним теперь должен кто-то ухаживать, — предупредил он. — Не советую вам, Байрон, возвращаться сейчас к работе и делать что-нибудь, что требует усилий. Вам сейчас нужен полный покой.
Первыми словами Саманты, как только доктор вышел из палаты, были:
— Мне кажется, у нас появилась проблема.
Байрон нахмурился.
— Какая?
— Кто будет за тобой ухаживать? Я работаю все дни, поэтому этого делать никак не могу. И отгулов у меня больше не предвидится. — Байрон еще больше нахмурился и собрался что-то сказать, но Саманта продолжала, стараясь говорить как можно более небрежно: — Я думаю, что ты должен остаться на несколько дней с Даниэллой. Здесь ты будешь дышать свежим воздухом, вместо того чтобы отравлять свои легкие выхлопными газами Лондона. Ты сможешь много гулять, может быть, даже верхом на Шандоре, когда достаточно окрепнешь. Здесь тебе во всех отношениях будет лучше.
— Это не самое удачное решение, — резко оборвал Байрон.
Даниэлле это решение тоже не казалось удачным. Она понимала, почему Саманта это предложила именно тогда, когда они были в палате втроем. Это не позволяло Даниэлле сказать, что она против, что она этого не хочет. И она была рада, что это за нее сказал Байрон.
— А мне это кажется самым верным решением, — упрямо настаивала Саманта. — Я уверена, что ты не будешь против этого, Даниэлла. Я права? — И она невинно улыбнулась.
Даниэлла ничего не успела ответить, так как Байрон сказал:
— Ты забываешь, Сэм, что Даниэлла живет не одна, а с Тони. Они не захотят, чтобы я был рядом с ними. На самом деле, Сэм, думаю, что нам с тобой нужно поговорить наедине. Ты не против, Элли?
Даниэлла не возражала. Выходя из палаты, она скрестила на счастье пальцы, молясь о том, чтобы Байрон смог убедить Саманту в неправильности ее решения. Самое лучшее для Байрона — это отправиться домой и нанять сиделку или кого-нибудь другого себе в помощь. Ведь с деньгами проблемы нет.
Выходя, Даниэлла поймала взгляд Саманты, и та ей подмигнула. Позже, когда Саманта отыскала ее в больничном кафетерии, она узнала, что это значило.
— Я это сделала, — сказала блондинка.
— А тебе не кажется, что в первую очередь ты должна была посоветоваться со мной? — спросила Даниэлла. На Сэм она не сердилась. Просто ее страшно пугало то, что ждало впереди.
В ответ Саманта протянула ей свою руку — на среднем пальце кольца больше не было.
Даниэлла вскрикнула. Ей пришлось зажать себе рот рукой, так как несколько пар глаз уже смотрело в направлении их столика.
— Ты хочешь сказать, что ты все-таки сделала это?
Саманта кивнула.
— И как отреагировал Байрон? — В голосе Даниэллы слышались нотки уважения, хотя сама она об этом не подозревала.
— Как я и ожидала, он вздохнул с облегчением.
Даниэлла посмотрела на нее подозрительно.
— Сэм, ты говоришь мне правду? — Он должен испытывать недоумение, любопытство, даже боль, а тут вдруг — облегчение? Он мог бы испытывать облегчение, если бы не любил ее, но он никогда бы не сказал этого Сэм — ведь он был настоящий мужчина и джентльмен!
— Хорошо, мне это показалось, — призналась Саманта. — Он отказался принять обратно подаренное кольцо. Байрон сказал, что я могу положить его в карман, если не хочу носить. Поэтому я тут же его сняла. Байрон все понял и смирился.
— Как ты все это объяснила?
— Я сказала, что недостаточно его люблю и что мне кажется, он меня тоже по-настоящему не любит. Байрон не стал этого отрицать.
— Ты не сказала ему, что?..
— Нет, не беспокойся! — быстро перебила ее Саманта. — Я сдержала свое слово. И я думаю, ты убедишься, что Байрон не против того, чтобы ты за ним ухаживала. Тебе не кажется, что у меня возникла очень хорошая идея? — Она шаловливо подмигнула Даниэлле. — Я обещала забрать из отеля его вещи, и тебе не удастся свалить все на свои якобы нерешенные проблемы. Байрон сказал, что хочет тебя видеть. И, кстати, не забудь ему рассказать о Тони, — напомнила ей Сэм.
Собрав все силы, Даниэлла вернулась в палату Байрона. В ожидании ее он сидел на стуле у окна и теперь следил, как она пересекала палату.
— Сэм сообщила тебе? — были его первые слова.
Даниэлла кивнула. Она не знала, что сказать.
Фраза «мне жаль» казалась неуместной. Да и было ли ей жаль? Или она испытывала облегчение? Нет, облегчения она не испытывала, так как, если бы он все-таки женился на Сэм, это решило бы все проблемы. А сейчас ситуация только еще больше осложнилась.
— Это меня сильно потрясло.
— Да, должно быть, это тяжело.
— Ты знала, что она собирается это сделать?
