Книга Зависимые - Элен Гома

И я позволил ей уйти.

Я даже не знаю, что сильнее, моя злость на то, что она навешала на меня ярлыков, руководствуясь лишь событиями прошлого, или сожаление о том, что это прошлое вообще имело место быть в моей жизни и сейчас отравляло мое существование.

Черт, откуда мне было знать, что когда-нибудь появится некая младшая сестренка Джекки, сожмет мое сердце в кулак, а потом, прихватив его с собой, удалится, чтобы поразмыслить о том, какой я мудак, и заслуживаю ли своего шанса.

Я позвонил Дороти, чтобы она приехала и прибралась здесь, а сам отправился к Лукасу. В конце концов, я должен был быть чуть более гостеприимным, а не орать на него по телефону за то, что какая-то шлюшка не хочет покидать его кровать.

Да вашу ж мать. Мне не до этого сейчас. Я просто поеду туда и заберу свои вещи.

Мысль о том, чтобы продолжать жить там, наблюдая за всеми девицами, выходящими поутру из комнаты моего брата, что напоминало бы каждый раз о моем точно таком же недалеком прошлом, вызывала тошноту. Особенно после того, как мы с Эви сделали пляжный домик по-настоящему «нашим». И будь я проклят, если она не вернется в него через три долбанных дня.

Которые мне придется как-то пережить.

Я был зол на нее, я был зол на себя, я не знаю, как мне это удастся. Честно.

— Ну и как это понимать, братишка? Я уже второй день в Лос-Анджелесе, а ты только сейчас заявляешься домой, чтобы поздороваться. Я звонил тебе сутки напролет.

Лукас похлопывает меня по плечу, встречая меня, как настоящий хозяин дома, в банном халате и бокалом виски в руке.

— Не драматизируй. Мы виделись не так уж давно, я не успел соскучиться. — Я плюхаюсь в кресло, сняв и закинув кепку на рядом стоящий диван. — Кстати, ты сюда отлично вписываешься. Надеюсь, ты не будешь против жить тут один? Ну или с отрядом девиц, от которых не смог избавиться. — Я посмеиваюсь, он делано кривится.

— Не думай, что я такой слабак.

— Значит, твоя гостья все-таки ушла?

— Ага. Еле вытолкал.

Он заставляет меня рассмеяться.

— Не льсти себе, ей просто понравился дом.

— Ты придурок, мог бы и поберечь мое самолюбие хоть раз в жизни.

— Извини, неженка. — Я развожу руками. — Привык говорить правду.

— Ладно, тогда скажи мне правду, это от Эвелины ты не мог оторваться, чтобы ответить на звонок?

На секунду я напрягся. Ах, да, точно, они же знакомы.

— Я не настроен на «поболтать» сейчас.

— Да и ладно. Видел бы ты свое лицо, когда я произнес ее имя. Все и так понятно, чувак.

— Зришь в корень. Молодец. — Я показал ему средний палец, и он отстал от меня.

Мне не нравилась мысль о том, как легко Эви перечеркнула все, что между нами было за последние два дня. Все это время она видела меня настоящего, я ни разу не солгал ей, но все, что оказалось важным для нее, это то, что я мудак, изменивший ее сестре.

Этим же вечером я закинул в спортивную сумку кое-какую одежду, самые важные документы и вернулся в пляжный домик. В пустой и чистый пляжный домик. Да уж.

Дороти позаботилась о том, чтобы забить холодильник нормальными продуктами, и даже приготовила что-то, что пахло на всю гостиную, делая ее по-настоящему уютной.

Мне не хватало Эви. Теперь по ней тосковал не только мой член, но и я сам.

Я угостился любимыми кексами, которые Дороти оставила в корзинке на столике, запихнул вещи в шкаф наверху, принял душ. Я не знал, чем себя занять, чтобы не думать о ней. Но проблема заключалась в том, что все в этом доме, каждый проклятый угол напоминал о девчонке с золотистыми волосами и глазами цвета изумруда, я везде слышал ее смех, стоны, то, как мое имя слетает с ее губ. Твою ж мать.

Похоже, я забыл упаковать свои яйца при своем мини-переезде.

Наберись терпения, тряпка.

Она подумает и поймет, что сделала из ерунды проблему вселенского масштаба, и что такому очаровашке, как я, просто грех не дать шанс. Она хочет меня так же невыносимо сильно, как и я ее. И это только самая малость того, что мы чувствуем друг к другу. Нам обоим хорошо это известно, так что… Она вернется ко мне.

Но как бы я себя не успокаивал, лучше мне не становилось. И не зря. Ее сообщение в десятом часу вечера подтвердило все мои опасения.

Малышка: Полагаю, тут и думать нечего. Спасибо, что упростил мне задачу. Я знаю о тебе и Кэролайн. Все кончено.

Что, к дьяволу, это могло означать?

Через десять минут я уже был в пути. Телефон Эвелины был выключен. Я позвонил ей, наверное, раз пятнадцать, но каждый раз чертов автоответчик сообщал мне о том, что сегодня, на хрен, не мой день. Так что, я сложил два и два, и решил, что пора навестить моего лучшего друга.

Йен всех достал своими шуточками про меня и Кэролайн Линн, и конечно же, Мелисса и Джекки, поверили в эту чушь. А так как Эви сегодня была с Мелиссой, то вуаля! Я прибью этого ублюдка, честное слово.

Я всегда заходил к нему, как к себе домой. Если Йен был дома, то дверь всегда была не заперта. Но если бы и была сейчас, то я бы вышиб ее к чертовой матери.

Я нашел его сидящим в гостиной. При виде меня, он встал, но, не успев ничего сказать, оказался прижатым к стене.

— Какого хрена ты лезешь, куда тебя не просят? — Он пару раз удивленно моргает, а затем отталкивает меня с такой силой, что я вынужден сделать два шага назад, чтобы не упасть.

— Это какого хрена ты вытворяешь, псих? — огрызается он с спокойным видом. На его месте я бы не был так умиротворен. — Ищешь виноватых? Так посмотри в зеркало.

— Ты не мог угомониться со своими шуточками про меня и Кэролайн. Ты всем вбил в голову, что у меня с ней что-то есть, так что это ты виноват в том, что… — Я замолкаю, чтобы подобрать слова, — кое-кто теперь не хочет меня видеть, потому что думает, что я ей изменяю.

Пару долгих секунд он смотрит на меня, как будто мне на голову приземлилась летающая тарелка. А затем подходит к комоду, берет журнал и бросает его в меня. Я ловлю его на уровне груди.

— Читай, красавчик, — усмехается он, возвращает свою задницу в кресло, закидывает ноги на столик и складывает руки за головой. — Разворот.

Я открываю нужную страницу, где огромным шрифтом вижу заголовок «Завидный жених Джереми Холдер еще раз доказал, что верность не входит в список его приоритетов по жизни». Какого хрена? Рядом с заголовком напечатано фото. На нем Кэролайн Линн выходит из моего офиса поздно вечером. Ее волосы растрепаны, помада размазана по лицу, пуговицы блузки расстегнуты до середины. Весь ее вид кричит о том, что ее только что оттрахали.