Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
Даже у италийских готов, несмотря на государственное обеспечение оружием, не все всадники были вооружены длинными копьями. Так, из некоторых пассажей Прокопия вытекает, что конники имели на вооружении небольшие копья δορατία, которые подчас синонимично именуются собственно ἀκόντια – «дротиками» (Procop. Bel. Goth., I,18,7; 27, 27; II, 2,11; 30; III,11, 24). Последние готы действительно метают во время конного боя (Procop. Bel. Goth., I,18,10). У визиготских всадников еще на рубеже VI—VII вв. на вооружении были не только копья для ближнего боя, но и метательные, причем последние были любимым оружием, как об этом заметил современник, епископ Исидор (Hist. Goth., 69—70): «Впредь они достойны внимания в искусстве владения оружием и сражаются верхом не только копьями, но и дротиками. И удивляют не только конной, но и пешей битвой. Хотя более они полагаются на стремительную скачку (praepeti cursu) всадников, отчего и поэт сказал: «Гет, который выступает на коне». Ведь они особенно предпочитают упражняться с дротиками (telis) и битвы начинать ими. Они ежедневно ведут полезные боевые состязания». Таким образом, для визиготских всадников была характерна стремительная атака с метанием древкового оружия. Такой способ действия подтверждается, видимо, и рассказом Григория Турского (Hist. Franc., II, 37) о битве при Пуатье в 507 г., где визиготы предпочитали сражаться издали, а франки – вблизи. Возможно, всадники, вооруженные не пикой, а более легким копьем, могли иметь на вооружении еще и щит, продолжая тем самым древнегерманскую традицию конного боя, тогда как конные пиконосцы появились у готов под иноземным влиянием. Во всяком случае, в погребении № 11 в Даганзо-де-Арриба было найдено два наконечника копья и длинный меч в богатых ножнах[323]. Поскольку визиготская знать сражалась на конях, то, вероятно, молодой человек, погребенный здесь, был именно всадником, вооруженным парой копий.
Еще одним элементом чужого, в данном случае кочевого, влияния следует признать использование готами в боевых действиях аркана. Так, Иоанн Малала (p. 364, ll. 11—17) рассказывает об одном эпизоде из истории римско-персидской войны 421—422 гг., о поединке гота Ареобинда, комита федератов, и перса из отряда бессмертных Ардазана: «И вышли оба конными и вооруженными. Ареобинд носил еще и аркан по готскому обычаю. Первым же перс двинулся с контосом, но Ареобинд, повернувшись на правую от него сторону, поймал его арканом и, скинув с коня, заколол». Таким образом, готский командир действовал арканом весьма умело: он увернулся от удара вражеской пики и, накинув аркан на противника, сбросил его на землю, а затем заколол. Причем Малала указывает, что ношение аркана было именно готским, а не обычаем какого-то другого этноса, что говорит о типичности использования ими этого оружия по крайней мере в представлении авторов VI в.[324]. Также, вероятно, в начале V в. визиготы короля Атаульфа использовали арканы, которыми (а не щитами или мешками, как иногда полагают) был пойман военачальник Сар, о чем можно судить по чтению манускрипта А «Библиотеки» патриарха Фотия, пересказывающего здесь «Историю» фиванца Олимпиодора (Olymp., frg. 17 = Phot. Bibl., 80, 58b)[325].
Могла ли существовать у готов легкая конница в виде верховых лучников? Учитывая кочевое, в первую очередь гуннское, влияние, нам хотелось бы предполагать существование и такого вида войск. Действительно, Прокопий (Bel. Goth., III, 30,12—13) рассказывает, что в 548 г. Тотила для недопущения высадки византийцев расставил конных воинов, вооруженных копьями или луками на побережье. Эти бойцы, очевидно, должны были обстреливать пытающихся высадиться, а затем напасть на причаливающихся. Кроме того, Прокопий (Bel. Goth., IV, 32, 7), пересказывая приказ Тотилы коннице в битве при Тагине (552 г.), говорит, что король велел не пользоваться «стрелами и другим» оружием, но только копьями, при этом как бы подразумевая, что всадники могли использовать и луки. Подобное вооружение верховых готов луками представляет собой разительное исключение из общего правила, которое сформулировал тот же Прокопий, пересказывая речь Велизария при обороне им Рима в 537 г. (Procop. Bel. Goth., I, 27, 27): «Неким образом почти все римляне и союзники-гунны являются хорошими конными лучниками, а у готов это дело никто не практикует, но их всадники обычно пользуются только доратионами и мечами». Подобная ситуация могла быть в начале войны в Италии, позднее, видимо, были попытки изменить вооружение для адекватного противостояния византийской армии. Хотя практику использования луков всадниками можно было бы посчитать кочевым влиянием, но, скорее всего, данное вооружение было вызвано конкретными обстоятельствами: противостоянию конным лучникам противника, против которых стали использовать соответствующий вид конницы. Хотя, естественно, эта попытка введения нового рода войск не принесла коренного перелома в военном противостоянии с византийцами. Проще было бы нанять природных конных лучников-кочевников.
В целом можно сказать, что основная масса готской пехоты по древнегерманской традиции представляла собой щитоносцев, вооруженных различного рода копьями в качестве оружия для дальнего боя и мечом и кинжалом для ближнего. Большой щит достаточно надежно защищал бойца, делая не необходимым прочее защитное вооружение. Именно с помощью такого большого щита готы составляли свое традиционное боевое построение – «стену щитов», эффективно прикрывавшее против метательных снарядов врага. Дальний бой вели лучники, на вооружение и умение которых оказали влияние соседние народы. По источникам, складывается впечатление, что стрелки были более развиты у визиготов, чем у их западных сородичей. Можно поддержать традиционное мнение о том, что конница была более развита у остроготов, у которых она получила развитие под сармато-аланским кочевым влиянием. Если в конце V в. готские всадники были во многом ездящей пехотой, то после завоевания Италии и налаживания государственного снабжения оружием и конями они отчасти стали даже катафрактами с конями, защищенными на византийский манер и вооруженными по сарматскому образцу пиками, предпочитавшими ближний бой, на ведение которого накладывал отпечаток племенной героический этос. Визиготы в более чистом виде сохранили германские военные традиции, а конница приобрела у них значение позднее, в Галлии и в Испании. Однако она продолжала сражаться в основном с помощью метательного оружия, тогда как конные копейщики, вооруженные, возможно, по римско-сарматскому образцу, пользовались меньшей популярностью.
V. Военные музыкальные инструменты и боевые значки
Очень мало сведений сохранилось о военной сигнальной системе готов, об использовании ими боевых музыкальных инструментов и значков. Античных авторов данная тема особо не интересовала, и они упоминают интересующий нас сюжет ad hoc. Естественно, названия, используемые источниками, лишь приблизительно сопоставляются с античными аналогами. Причем, с одной стороны, готы должны были продолжать германскую традицию военной музыки и музыкальных инструментов, а с другой – испытывать влияние римлян. Впрочем, из-за скудости источников отделить одно от другого очень сложно. На внешний же вид штандартов, конечно, оказало влияние и принятие христианства с его традиционной символикой.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
