Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 153
Исана ничего не почувствовала от Рилл, но неожиданно ее посетило прозрение, и она удивленно раскрыла глаза.
— Вы хотите сказать, у вас больше никого нет?
Серай удивленно вздернула подбородок, но не отвернулась.
— Больше никого нет.
— А что произошло? — мягко спросила Исана.
Серай помолчала немного, а потом ответила:
— Однажды наш стедгольд захлестнула болезнь. Страшная болезнь. Она унесла жизнь моего мужа и дочери. Ей было всего три недели. Мой брат и родители тоже умерли. И другие гольдеры. Из всех осталась я одна, но у меня больше никогда не будет семьи.
Серай отвернулась и выглянула в окно. Она положила одну руку себе на живот, и Исану, точно ведром холодной воды, окатила неприкрытая, почти невыносимая боль.
— Мне очень жаль, — сказала она куртизанке и покачала головой. — Я даже представить себе не могла, что вы были гольдером.
Серай улыбнулась, не глядя на Исану.
— Я добровольно стала рабыней после того, как поправилась. Чтобы пристойно их похоронить. Именно там я стала… — она сделала короткую, но исполненную значения паузу, — куртизанкой. Многих находят так же, как нашли меня.
— Мне правда жаль, — повторила Исана, — что я заставила вас вспомнить о вашей боли.
— Не стоит сожалеть, милочка. Это было очень давно.
— Глядя на вас, этого не скажешь.
— Моя семья обладала… она владела магией воды, немного, — сказала Серай, и в ее голосе появились радостные интонации, но Исана знала, что это все напускное. — Конечно, я не так сильна, как вы, стедгольдер, но с парой морщин справиться могу.
Паланкин наклонился, и у Исаны слегка закружилась голова. Она в ужасе выглянула в окно, но увидела только густой белый туман. Одна нога у нее слегка заскользила по полу, и она задохнулась от страха.
— Все в порядке, — заверила ее Серай и положила руку ей на колено. Ее пальцы показались Исане слишком горячими, а собственная рука ледяной.
— У нас мало времени.
— Что вы имеете в виду?
Исана заставила себя оторваться от головокружительного вида и посмотрела на свою спутницу.
— Серай, — сказала она, и голос у нее дрогнул. — Если бы вы могли их вернуть, вы бы сделали это?
Глаза Серай широко раскрылись от изумления, которое тут же превратилось в холодный, цвета агата гнев.
— Ну и вопрос вы мне задали, милочка, — ответила она ровным голосом. — Разумеется, я бы это сделала.
Исана взяла обе ее руки в свою и наклонилась вперед, глядя ей в глаза.
— Именно ради этого я и согласилась лететь на фестиваль. Мне плевать на Гая. Мне все равно, кто будет сидеть на троне. Меня не интересует политика или заговоры. Меня беспокоит только то, что ребенку, которого я вырастила, угрожает опасность, а мой брат может погибнуть, если я не сделаю все, чтобы ему послали помощь. Они все, что есть у меня в мире.
Серай склонила голову набок в безмолвном вопросе.
У Исаны дрогнул голос, когда она произнесла два слова:
— Помогите мне.
Серай медленно выпрямилась, и в ее глазах появилось понимание.
Исана сильнее сжала ее руки.
— Помогите мне.
Она почувствовала боль Серай, но ее лицо и глаза оставались совершенно спокойными.
— Помочь вам? Ценой долга перед моим хозяином?
— Если потребуется, — сказала Исана. — Я готова сделать все, чтобы им помочь. Но я не знаю, смогу ли справиться в одиночку. Прошу вас, Серай. Они моя семья.
— Мне очень жаль, стедгольдер, что ваши родные в опасности. Но слуги Короны — это единственная семья, которая у меня есть. Я выполню свой долг.
— Как вы можете такое говорить? — спросила Исана. — Как можете быть такой равнодушной?
— Меня нельзя обвинить в равнодушии, — сказала Серай. — Я знаю, что стоит на кону, лучше многих других. Будь моя воля, я забыла бы о более важных проблемах королевства, чтобы спасти вашу семью.
В ее словах прозвучала чистая, серебряная правда, а еще твердость и решимость. Новый укол страха за своих родных пронзил грудь Исаны. Она опустила голову и закрыла глаза, пытаясь разобраться в сложном переплетении чувств куртизанки, которые она так старательно скрывала.
— Я не понимаю.
— Если бы решения принимала я, я бы вам помогла. Но это не так, — ответила Серай, и ее голос был полон сострадания и одновременно твердости. — Я поклялась в верности королевству. Мир Карны — холодное, жестокое место, леди. Он наполнен опасностями и врагами нашего народа. Именно королевство его защищает.
Неожиданно пропитанное горечью презрение опалило Исану, она вздохнула или сдавленно рассмеялась.
— Какая ирония! Человек, которого королевство не смогло защитить, готов пожертвовать другими семьями, служа ему.
Серай отняла у Исаны свои руки, и в ее голосе появился холодный, с трудом сдерживаемый гнев:
— Без королевства не было бы никаких семей.
— Без семей, — резко сказала Исана, — королевству будет нечего защищать. Как вы можете такое говорить, когда, вероятно, способны им помочь?
Голос и манеры Серай оставались холодными и непроницаемыми.
— Вы воспользовались своими собственными возможностями, чтобы вытащить на свет самый тяжелый момент моей жизни и с его помощью заставить меня действовать так, как вам этого хочется, Исана. Не думаю, что вы имеете право меня осуждать.
Исана в отчаянии сжала руки.
— Я всего лишь прошу вас помочь мне защитить мою семью.
— Ценой моей клятвы в верности, — ровным голосом сказала Серай. — Дело не в том, что я не хочу вам помочь, стедгольдер. Или вашим родным. Но в королевстве живет много женщин, у которых есть семьи. И если я смогу спасти десять тысяч из них, пожертвовав вашей, я это сделаю. Это будет плохо, но необходимо. Таков мой долг. Я никогда не предам свою клятву.
Исана выглянула в окно.
— Достаточно, я поняла, — сказала она и через некоторое время добавила: — Вы правы. И я приношу вам свои извинения, леди. Мне не следовало пытаться использовать вашу боль от потери родных как средство, чтобы убедить вас мне помочь.
— Возможно, — сказала Серай спокойно. — А может, и нет. Я похоронила свою семью, стедгольдер. Это больнее, чем я могла себе представить. Наверное, я тоже пошла бы на все, чтобы их защитить.
— На самом деле я в ужасе. А вдруг я не смогу сделать все, что нужно, в одиночку?
Неожиданно Серай улыбнулась.
— Этого можешь не бояться, милочка. — Она наклонилась вперед, и в ее глазах появилось напряженное выражение. — Я исполню свой долг перед хозяином. Но я лучше умру, чем допущу, чтобы твои родные пострадали. Я тебе клянусь.
Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 153
