Ознакомительная версия. Доступно 40 страниц из 196
Сразу же после этого линия была повреждена из-за холодов. Когда через несколько дней ее восстановили, Амундсен уже стал знаменитым. Но не со славой он столкнулся в первую очередь.
Два года Амундсен жил в раю. На своих двоих он вышел из дикой природы в Форт-Эгберт – и тут же вернулся в мир денег и тревог, будучи при этом совершенно без средств к существованию. Его путешествия с острова Хершеля благородно финансировал капитан Могг. Амундсен был знаменитым– исследователем, но испытывал реальную нужду. Он даже не мог оплатить телеграмму Нансену: 1000 слов на сумму 755,28 доллара. И послал ее с условием оплаты получателем.
Но подобную услугу еще не придумали. Амундсену поверили на слово в Форт-Эгберт, но дальше по линии ее отказались передавать другие почтовые служащие. По дороге многострадальная телеграмма была остановлена в Вальдез, и ее краткое изложение передали в Сиэтл начальнику системы телеграфной связи на Аляске войск связи США майору Глассфорду.
Майор немедленно сообщил ее содержание местным газетам – и новость разлетелась по свету. В телеграмме содержалась информация, которую Нансен должен был разместить на эксклюзивных началах в лондонской «Таймс» и в некоторых других газетах.
В свое оправдание майор заявил, что плата за телеграмму должна быть получена до ее отправления, а использование прессы стало самым быстрым способом уведомить Нансена. Вероятно, за этим стояла сделка с некоторыми предприимчивыми газетами, готовыми платить за сенсацию. Это был не единственный пример такого рода.
Когда бригадному генералу Адольфусу Грили, командующему войсками связи США, доложили о происшествии, он приказал Глассфорду никому ни о чем не рассказывать. Затем Грили связался с норвежской дипломатической миссией в Вашингтоне, гарантировавшей оплату. Телеграмма была отправлена Нансену через три дня и практически не имела смысла с точки зрения новостной рыночной ценности. Газеты, с которыми у него имелись договоренности, отказались платить, поскольку история больше не представлялась эксклюзивной. А Нансен отказался платить за телеграмму, поскольку майор Глассфорд «злоупотребил доверием».
Пикантная деталь: Грили, сам весьма известный исследователь Арктики, был врагом Нансена. Ему не нравилась идея дрейфа «Фрама», и он осуждал поход Нансена в сторону полюса как дезертирство с корабля и оставление команды на произвол судьбы.
Амундсен узнал о случившемся, когда линию на Игл-Сити открыли снова. Майор Глассфорд все сделал за его спиной. Финансовые потери были велики, но Амундсен не впал в отчаяние. Он воспринял это как дорогостоящий, простой и неприятный урок по обращению с новостями. По крайней мере он был наказан за наивность.
Амундсен с сожалением признал свою ошибку. «Впредь, – написал он брату Нансена Александру, руководившему деловой стороной экспедиции, – я постараюсь быть осторожнее».
Случай с украденной телеграммой стал одним из первых спорных вопросов, с которыми столкнулась новорожденная норвежская дипломатическая миссия в Соединенных Штатах. Пока Амундсен был затерян в снежной пустыне, Норвегия получила независимость 7 июня 1905 года, за шесть месяцев до того, как он впервые услышал об этом в Игл-Сити. Он уходил в море, будучи подданным Оскара II, короля Швеции, а теперь появился норвежский монарх – датский принц Карл, принявший имя Хаакона VII. Амундсен чувствовал себя счастливым, с такой новостью можно было возвращаться в Кинг-Пойнт.
Амундсен попросил Нансена передать родным всех членов его команды, что письма, отправленные немедленно, успеют прийти до его возвращения на «Йоа». Это был маленький сюрприз, который он задумал. Он задержался на два месяца, чтобы дождаться этих писем.
3 февраля 1906 года, получив почту из Норвегии, Амундсен снова встал на лыжи за санями, которые тянула собачья упряжка, и направился из Игл-Сити на север, к своему кораблю. Снег стал более плотным, пассажиров не было, и обратное путешествие оказалось намного легче. Он прибыл на «Йоа» 12 марта, пройдя на лыжах более 1000 миль. В общей сложности Амундсен отсутствовал на корабле пять месяцев.
Сердечная встреча [писал он] оказалась лучшей наградой за длинное и изматывающее путешествие. Над кораблем и жилищами развевался норвежский флаг… Как же я был рад принести этим замечательным парням новости от близких им людей. Все были так обрадованы и воодушевлены.
На следующий день они объявили на судне официальный выходной.
Снова развевался флаг. Это была наша первая возможность восславить своего нового короля. Благослови его Господь.
Пока Амундсен отсутствовал, Хелмер Ханссен прошел сотни миль, охотясь в дельте реки Маккинзи. Там, среди извилистых замерзших каналов, едва прикрытых снегом, что очень затрудняло передвижение, он достиг высочайшего мастерства в управлении собачьей упряжкой. На это у него ушло три полных сезона.
Ханссен великолепно чувствовал своих животных, что подтверждается историей о его любимой собаке, суке по имени Йоа, названной так в честь корабля. У нее был феноменальный нюх. Однажды по пути в Кинг-Пойнт после поездки на охоту она отказалась бежать в нужном направлении.
Ханссен рассказал, что обычно она идеально выполняла все команды, «[но в этот раз] упорно сворачивала только туда, куда хотела идти сама. Я ограничился тем, что обещал ее отхлестать, но это не помогло. Тогда я сдался и позволил командовать Йоа… наконец она остановилась… и принялась копать снег… к моему величайшему изумлению, я увидел свои рукавицы, потерянные по дороге сюда [неделю назад]. Теперь я горько сожалел, что бил ее… Я решил, что обязательно должен компенсировать это, – и немедленно раздал каждой собаке из упряжки по половине заячьей тушки… После той поездки я никогда больше не хлестал Йоа».
Еще на четыре месяца Амундсен оказался запертым во льдах. За это время он увидел, как китобои с острова Хершель охотятся на гренландских китов. И был шокирован, узнав, что они забирают только китовый ус – длинные узкие костяные пластины, растущие из челюсти. «Все остальное, – отметил он, – идет на корм рыбам».
Я спросил… для чего используется… ценный китовый ус, и с изумлением услышал, что в основном он применяется для изготовления корсетов!
Женская фигура – настоящая драгоценность!
Но думаю, что, получив опыт полярника, я бы проголосовал за реформу моды.
«Йоа» вышел из Кинг-Пойнт 1 июля, спустив флаг до середины мачты. В конце марта от короткой неизвестной болезни внезапно умер Вик. Амундсен думал, что будет правильно похоронить его в той самой природной магнитной обсерватории, где он провел столько времени. Этому «мавзолею» и салютовал «Йоа», оставляя за кормой последнюю жертву долгого исторического поиска.
И снова маленький корабль Амундсена с гордо развевающимся флагом осторожно обходил мели, огибая оконечность Северо-Американского континента. Он миновал мыс Барроу 30 августа, прошел Беринговым проливом и, преследуемый штормом, наконец, покинул Арктику.
Я собирался отпраздновать наше плавание через Берингов пролив [писал Амундсен], однако мы смогли лишь торопливо выпить по стаканчику виски прямо на палубе – о торжествах не было и речи. Но что бы ни происходило в тот момент, мы были счастливы, провозглашая тост за то, что пронесли норвежский флаг Северо-Западным морским путем на одном корабле.
Ознакомительная версия. Доступно 40 страниц из 196
