Джексон поднял руки, подтверждая капитуляцию:
— Признаю, я вел себя… самонадеянно.
— Именно. — Критика смягчила душу Велвет, и она начала принимать извинения.
— Извини, что я решил за тебя, какая работа тебе больше подходит.
— Ты прощен. — Велвет наконец позволила себе улыбнуться.
— И я вовсе не имел в виду, что эта работа ничего не стоит. — Джексон выпрямился. — Я не сноб, просто мне пришла в голову эта мысль с работой в школе.
— Если я буду продолжать работать официанткой, ты не будешь против? — спросила Велвет. Ей очень хотелось добавить: «Если это тебя вообще касается».
Джексон хотел что-то сказать, но на минуту задумался. Улыбка получилась робкой.
— Я работаю над собой.
— Что ты имеешь против кафе, тем более что мне здесь нравится?
— Я хочу, чтобы ты была… ближе ко мне.
Потрясенная, Велвет не удержала чашку в руках и пролила кофе на стол.
— Что?
Теперь Джексону предстояло самое трудное: надо было признать, как он был не прав. Во всем.
— Я кое-что сказал утром… ну, мы оба сказали не то, что надо было. И я думаю, что частично проблемой было то, что я говорил одно, а делал другое.
Ее фырканье, выражавшее согласие, насмешило Джексона. Но следующие несколько минут были так важны для него, для них обоих. Он хотел, чтобы Велвет поняла все правильно и не сомневалась в его серьезности.
— Как ты знаешь, я всегда чувствовал…
Он не знал, как подобрать нужные слова. Все казалось таким простым, когда он стоял у порога дома Берди и объяснялся, но теперь это оказалось намного сложнее.
Сделав глубокий вдох, он начал заново:
— Я был ребенком, когда развелись мои родители, и думал, что это моя вина. Я сильно боялся, когда женился в первый раз. — Он замолчал. — Сейчас я боюсь намного меньше… и намного больше влюблен.
Велвет уставилась на него:
— Что ты сказал?
— Ты разве не слышала? Я повторю громче. Я скажу так громко, чтобы все услышали.
В первый момент Велвет не поверила своим глазам. Джексон выскочил из-за стола и забрался на стойку; он был удивлен своим поступком не меньше, чем его возлюбленная. Но на лице отразилась решимость, он распрямил плечи и улыбнулся.
— Дамы и господа! Этим утром Велвет сказала, что любит меня, но непременно выбросит меня из головы, потому что я не способен на любовь. Мне даже досталась пощечина.
Несколько дам, стоявших у стойки, уставились на Велвет. Девушка съежилась, желая, чтобы все это немедленно прекратилось.
— Когда она оставила меня стоять посреди моего двора, я понял, что не хочу, чтобы она выбрасывала меня из головы. Я хочу, чтобы она любила меня, потому что, — он посмотрел прямо на нее, буквально парализуя своими голубыми глазами, — я люблю ее.
Свист, рукоплескания и крики оглушили Велвет. Кто-то похлопал ее по спине и подтолкнул к стойке. Но она была слишком ошеломлена, чтобы двинуться с места, ведь он потратил столько времени и сил, чтобы дать ей понять, что у них нет будущего. Теперь, когда она наконец смирилась с этим, он возвращает к жизни ее разбитые мечты. Она не знала, чего хочет — поцеловать его или снова ударить.
— Поцелуй ее! — Велвет узнала голос Бетти, заглушающий крики.
— Именно это я и собираюсь сделать. — На лице Джексона появилась озорная улыбка, он подмигнул. — Если вы позволите девушке пройти сюда… — Она посмотрел вниз на толпившихся у стойки людей. Очень быстро проход освободили.
Кто-то подтолкнул Велвет вперед, но она не поддалась. Если бы он знал, что она так и собиралась стоять там, то придумал бы что-нибудь другое.
Ему помогла лучистая улыбка Берди.
— Давай, девочка, порадуй его.
Прежде чем Велвет могла ответить, ее подняли на руки и передали в объятия Джексону. Он поставил ее рядом с собой и посмотрел на восхищенных посетителей. Дымящиеся тарелки были отставлены; люди без стеснений взирали на представление, разыгрываемое в самом центре сцены.
— Джексон, — прошептала Велвет, — нельзя ли где-нибудь в другом месте?
— Поздно, Велли. — Он посмотрел вниз на Берди, которая в ответ подняла большой палец в знак одобрения.
Джексон взял Велвет за руку.
— Велвет, я люблю тебя.
Свист мальчишек прервал его. Шум усиливался. Велвет нервно озиралась. Ей очень хотелось, чтобы они вышли на улицу или поехали к Берди или куда угодно, только не оставаться больше здесь, но Джексон, похоже, никуда не собирался, он хотел высказать все.
— Я был великим трусом и подтверждаю это. Но сейчас я повторю. Я люблю тебя. Мне наплевать на мое или твое прошлое. Я забочусь лишь о будущем, нашем будущем. — Он замолчал и судорожно сглотнул. — Велвет Деверо, ты выйдешь за меня замуж?
Когда прозвучал этот вопрос, аплодисменты и возгласы заполнили помещение. Потрясенная, Велвет смотрела на Джексона, смутно различая шум вокруг себя. Она мечтала о том, чтобы он сделал ей предложение, но не верила, что эта мечта станет реальностью.
Она с трудом могла вынести все это. Джексон сказал, что любит ее и хочет жениться. У нее полное кафе свидетелей. Сейчас он не может забрать свои слова обратно… И тут она поняла, что он действительно любит ее.
Ее доверчивая улыбка дрогнула в нерешительности, когда Джексон посмотрел ей в глаза.
— Ну что? — Его голос был едва слышен из-за гула.
Велвет закрыла глаза, глубоко вздохнула и посмотрела на него. Она услышала свой голос, звучащий как будто в отдалении:
— Да, да. Я выйду за тебя.
Джексон заключил ее в свои объятия и поцеловал так, как никто никогда не целовал.
