Кроме того, чтобы отвязаться от непрошеных попутчиков в аэропорт, пришлось пообещать подругам, что она предоставит им возможность хотя бы одним глазком взглянуть на английского жокея и даже дать переброситься с ним парой слов. Например, все в том же любимом пивном ресторане «Глёк Брой», чтобы островитянин мог прочувствовать тирольский колорит.
От себя Анна приготовила Роберту целую культурную программу. Долго листала справочники для туристов, представляя себя в роли иностранца. Первоначально перечень номеров программы получился чрезмерно громоздким, ужасая своими размерами. Для ее реализации потребовалась бы не одна неделя. Скорее даже, смена постоянного места жительства, Лондона на Грац, как минимум, на полгода. Да и от сопровождающей потребовала бы огромного терпения и крепких ног. Но потом она сжалилась над гостем и над собой. Оставила в перечне только то, что было спешно построено к славной дате — провозглашению Граца культурной столицей Европы в 2003 году.
Во-первых, «Грацер Кунстхаус» — выставочный центр из стекла, металла и пластика сверх модернистской архитектуры, чем-то похожий на раздувшийся «морской огурец» с шипами-воздуховодами по всей его темно-синей поверхности, втиснутый в старинный архитектурный ансамбль исторического центра города, на набережной реки Мур. Несмотря на чудовищность и абсурдность замысла, эксперимент скрещивания разных архитектурных эпох удался. Монстр прижился, и уже успел получить у горожан кличку «Дружественный чужеземец».
Гвоздем программы было посещение горы Шлосберг с ее «часовой башней» 13 века, возвышающейся над городом. Со смотровой площадки у подножия башни, окруженной небольшим каменным парапетом, открывался красивый вид на город, а главное — на «остров для влюбленных» Муринсель. «Второе чудо» современной архитектуры, воздвигнутое по проекту Вито Аккончи, художника из Нью-Йорка. Роберт сам должен был догадаться пригласить ее туда для свершения торжественного акта публичного признания в любви, поскольку в ее романе счастливое завершение любовной эпопеи происходило именно на этом, синтезированном из любви и стекла островке. Маленькая проверка на сообразительность и романтизм.
Впрочем, ее обширные планы как-то сразу после встречи в аэропорту пошли кувырком. Она не учла в них самого простого и самого главного. Их чувств. Пока она ожидала в аэропорту его прилета, ей казалось, что она вполне контролирует себя. Да, конечно, было вполне понятное волнение и переживания за то, как все это пройдет. Она представляла себе самые первые минуты встречи, думала о том, что сказать ему, и о том, что может услышать в ответ. Думала, о чем они будут говорить по дороге из аэропорта в гостиницу «Вайцер» на Грискай, где она заказала ему вполне приличный номер. И о том, как рассказать о приглашении родственников. И о многом-многом другом. В том числе, неизбежно, о его родственниках в Великобритании. О своей поездке туда, хотя бы только для того, чтобы ее роман был опубликован на этом знаменитом острове, укрывшемся в туманах за проливом Ла-Манш.
Отель «Вайцер» был расположен весьма удобно, в историческом центре, и как раз посередине между ее домом и местом работы. Она представляла, что после регистрации даст ему некоторое время, чтобы разместиться в номере и прийти в себя после дороги. Потом они встретятся в холле, и она поведет его в музей. Или вначале в кафе, а потом в музей. Затем… Впрочем, что будет затем, она представляла себе смутно. Да и не хотела особенно задумываться над этим. Дальше нужно будет просто довериться своим инстинктам. Конечно, вначале оба будут чувствовать некоторую скованность и отстраненность.
После столь длительной многомесячной разлуки потребуется какое-то время, чтобы вновь привыкнуть друг к другу. Телефон и электронная почта — это все же плохая замена живого общения. Суррогат. Но постепенно все изменится, восстановится и будет так же, как в Египте.
Но все оказалось иначе. Совсем не так, как это представлялось. Едва он увидел ее в зале ожидания, как бросил все свои вещи и даже букет цветов на пол и рванулся к ней. Как настоящий кентавр, как слившийся со скакуном жокей, выйдя на финишную прямую, завидев желанную конечную цель. Без страха и сомнений, только вперед, вложив в этот победный рывок все остатки сил.
— Анна! — услышала она зовущий, радостный крик.
И его голос как будто перевернул все внутри нее, пробуждая сладостные воспоминания, сметая все преграды, сомнения, запреты и нормы приличий. Она тоже рванулась навстречу, едва не сбив кого-то в толпе встречающих. И они переплелись в объятиях друг друга, соединившись в иступленных и жадных поцелуях, как будто не виделись целую вечность. Не замечая никого и ничего вокруг. Она не помнила, как оказалась на выходе из здания, на стоянке машин. Роберту самому пришлось вести ее «опель», потому что сейчас она была способна видеть только его лицо и глаза, слышать только его голос. Это было как наваждение, как полет во сне.
Впрочем, при въезде в город она все же смогла немного прийти себя. Достаточно, чтобы показать ему дорогу к отелю. Правда, перед этим он остановил машину на обочине дороге, и они долго и всласть целовались друг с другом, пока у нее немного не прояснилось в глазах, пока она сумела восстановить самообладание. Во всяком случае, могла уже довольно толково и связно отвечать на его вопросы.
Потом был недолгий перерыв, пока он регистрировался в фойе отеля. А потом опять как будто наступил провал в памяти. Она смутно помнила, как они поднялись в его номер вдвоем. Потом срывали торопливо друг с друга одежду. Затем опять были поцелуи. И ласки, конечно. Жадные и страстные, утонченные и не очень. Много поцелуев и много ласк. Очень много. Она отдавала себя без остатка и, как вампир, всасывала в себя всю его энергию и любовь. Это безумие длилось до тех пор, пока не наступило утро. Настоящее любовное исступление. И время, и все другие человеческие потребности как будто ушли из их жизни. Даже сон и еда не напоминали о себе. Временно оставили их наедине друг с другом, чтобы не мешать, не отвлекать от главного.
С первыми лучами солнца, приникшими в окно, они все же вспомнили о том, что на свете существует не только любовь. Скорее всего, усталые, уже изнемогающие организмы решили, что влюбленным необходим небольшой перерыв. И небольшая смена впечатлений, для усиления восприятия чувств. Как в ритуале поглощения кофе по-турецки. Пьется со стаканом воды. Глоток кофе, затем глоток воды. И новый глоток кофе вновь ощущается как первый поцелуй.
Они долго плескались вместе в ванной, смывая с себя сексуальные ароматы полной оргазмов ночи и приятную усталость. Затем выпили по чашке растворимого кофе с печеньем и шоколадкой. Кофе приготовил Роберт из запасов, предлагаемых отелем в номере. Затем опять забрались в постель, под теплое одеяло, обнялись так, чтобы чувствовать как можно больше любимое тело, соединились губами и сразу же погрузились в сладостный сон, в котором продолжали все так же страстно любить друг друга.
Так что намеченное на вечер пятницы посещение музея и театра не состоялось. Анна даже не стала напоминать об этом Роберту, когда они наконец проснулись и она заметила положение стрелок часов. Зачем? Им было слишком хорошо вдвоем, в общей постели, чтобы отвлекаться и тратить время на вечные ценности. Культурные раритеты никуда не уйдут, не исчезнут, будут терпеливо ждать их столько, сколько понадобится. Возможно, пока они не состарятся и не угаснут их чувства. А это вряд ли произойдет очень скоро. Человеческая жизнь проходит слишком быстро, и заниматься в первую очередь нужно ею.
