Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
Чего ж ради они его прежде не связали, почто не отдали мне, то я был им неприятель, и весь разумной свет скажет, что в Уральске уральцы имели больше приятелей, как и на форпостах оного. Наших передовые здесь нечто сбились на киргизские следы, и, чтоб пустыми обрядами не продолжить дело, немедленно принял я его в мои руки, пошел с ним чрез уральскую степь назад, при непрестанном во все то время беспокойствии от киргизцов, которые ОДНОГО БЛИЖНЕГО ПРИ МНЕ УБИЛИ И АДЪЮТАНТА РАНИЛИ, и отдал его генералу графу Петру Ивановичу Панину, в Симбирске. В следующее время моими политическими распоряжениями и военными маневрами смуты башкирцов и иных без кровопролития сокращены, императорским милосердием.
Высочайшим императорским соизволением в 1776 году был я определен к полкам московской дивизии, в Крым» [30].
Заметим следующее.
1) Описание Суворова его действий против «Пугачева» местами весьма туманно. В то же время, все остальные свои воинские деяния он описывает весьма четко. Создается впечатление, что здесь Суворов что-то недосказывает.
2) Крайне интересно признание Суворова, что ему ПРИХОДИЛОСЬ ПРИНИМАТЬ НА СЕБЯ ЗЛОДЕЙСКОЕ ИМЯ. То есть – ИЗОБРАЖАТЬ ИЗ СЕБЯ «ПУГАЧЕВА». Это признание приподнимает краешек завесы над тайнами «пугачевской» войны. По-видимому, Панин и Суворов осознавали, что не смогут победить противника в открытом бою просто потому, что их собственные войска в решающий момент перейдут на противоположную сторону. И потому, по всей видимости, прибегли к ПРОВОКАЦИИ. По-видимому, Суворов изображал из себя «Пугачева» и переманивал солдат Панина на свою сторону. То есть, якобы на сторону тобольцев. А затем хватал перебежчиков и жестоко наказывал их на виду у всех. Что, в конце концов, поселило в войсках страх и неуверенность перед переходом на сторону противника. Боясь попасть в ловушку, солдаты перестали перебегать. Тот же провокационный прием, по-видимому, применялся и для усмирения местного населения, тяготевшего к Тобольску и ненавидевшему Петербург.
3) Суворов лишь один раз вскользь упоминает Михельсона, сухо отмечая, что в Царицыне он «встретился с г. Михельсоном». При этом, Суворов ни слова не говорит о пресловутых «заслугах Михельсона» в войне против «Пугачева». Совершенно ясно, что Суворов таким образом выражает свое молчаливое НЕСОГЛАСИЕ с романовской версией, согласно которой основная заслуга в разгроме «Пугачева» принадлежала именно Михельсону.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
