Потянуло в сон.
– Слушай, не смейся только, – попросил я Прометея, понимая, что он не откажет. – Отчет за меня составишь?
Ведь ему это как раз плюнуть.
«Дай мне разрешение подключиться к твоему инфолинку».
Юмор такой, да? Еще шутит.
– Даю. Вскрой его как консервную банку. Да… можешь взять у Эспер запись из лагеря FEMA, которую она анализировала. Похоже, тебе нужнее всех, – я чувствовал, что перестаю опасаться Прометея, поскольку начинаю понимать его. К тому же он намекнул, кем является, а в его случае это стоило многого.
Сон оказался очень коротким. По крайней мере в памяти сохранилось совсем чуть-чуть.
Передо мной была кирпичная стена, покрытая толстым слоем неброской серой краски, и по ее поверхности струилась вода. Откуда-то сверху доносился монотонный шум дождя. Вода будто… сочилась сквозь стену и была повсюду. Я оглядывался, смотрел вверх и вниз. Везде, куда бы я ни бросал взгляд, оказывалась влага. Даже в темноте угадывался ее блеск, ее запах, ее шум. Вода пропитывала мир. Воздух. Даже пустоту. Вода – это…
Безумие?
Мое безумие?..
Не только. Дождь идет по всему городу. Вода струится по всем уровням, проникает в каждый закоулок. Витает в воздухе и пропитывает каждую вещь. Каждую мысль. Таится в каждом чувстве.
Постепенно шум дождя как бы отошел на второй план. Я слышал только близкую капель. Где-то сверху. Но и она понемногу исчезла. Остался лишь слабый звук – падение одной-единственной капли, которая, впрочем, падала снова и снова…
Кап. Кап. Странным образом, точно внутри сна, я еще раз открыл глаза. Киберзрение? Нет, не может быть. Имплант удален почти пять лет назад. Или во сне он все еще со мной?
Казалось, я уже смотрю куда-то вверх. Смотрю на эту каплю.
Неудаленный имплант позволяет разобрать… то, что отражается на поверхности. Размытые детали странной комнаты, картинка искажена. Все какое-то неправильное: выгнутый диван, искривленное тело на нем, рядом необычный светящийся кот, и они как бы приближаются ко мне. А когда я понимаю, что надвигающееся тело мое, и что у того меня открыты глаза, которые постепенно заслоняют поле зрения, все будто распадается на осколки. Рассыпается квартира, диван и я сам. На мельчайшие капли распадается мой мир.
Наконец, удалось проснуться.
Я понял, что проснулся.
Оказалось, Рик Беркли лежит на диване лицом вверх и смотрит на падающие с потолка капли. Протекла крыша дома, и теперь вода льется в квартиру. Прямо на лицо.
Кап… кап.
Я потянулся к столику и стащил с него тарелку. Подставил ее под капающую воду, а потом вспомнил кое-что.
– Как отчет?
«Отправлен капитану».
– Ни хрена себе, – буркнул я, слезая с дивана. – Хоть бы дал проверить.
«Он сохранен в инфолинке».
Я тут же взял его. Прочитал отчет и… остался доволен.
– Отличная работа. Надеюсь, ты не вычтешь это из моей зарплаты.
«Нет, партнер».
Мое тело снова плюхнулось на диван.
«Поднимайся. Сегодня придется поработать».
Я сделал новую попытку встать, при этом неловко оперся о подлокотник дивана и едва не уронил стоявшую на нем бутылку виски.
«Осторожнее».
Я отыскал в тумбочке спасительный шприц-тюбик. Препарат приятной волной тепла влился в тело. Я согнул локоть и еще немного полежал с закрытыми глазами… Пармитал – настоящее чудо, способное поднять на ноги в любое время суток, из любого состояния. Даже если ты почти труп.
Потянуло на кухню. Вода из под крана показалась настоящим благословением. Я подставил под струю голову и около минуты пребывал в приятном ощущении того, как она проясняется. После не удержался и немного отпил.
Холодильник. Что у нас там?
Ничего нового. Алкоголь всех сортов и мастей. Немного синтетических яиц, псевдомолока и порошкового творога… Мда, из настоящего только выпивка.
Поджарил глазунью и проглотил эту неприятную фальшь. Заел корочкой «хлеба», мумификация которой продолжалась еще с прошлой недели. Запил стаканом вскипяченной воды, с тоской посмотрел на виски.
Поработать, значит.
– Зачем я тебе? Ты уже не всесилен?
«Из-за недавних событий системой предприняты особые меры. Это несколько ограничивает мои возможности».
– Твой ответ, – сказал я по пути в туалет, – мало что проясняет.
«Тебе ни к чему подробности. Достаточно знать, что активность Три-С и кое-что еще вызвали недоверие внутри системы».
– Ты имеешь в виду экономическую систему? Политическую?
«Одно и то же. Концентрация капитала это концентрация власти».
Я вернулся в гостиную и обратился к своему компьютеру:
– Эспер, слышишь меня?
– Да, Рик, – произнесла она таким образом, будто и впрямь просыпалась.
– Ты пугаешь меня… – не подумав, вполголоса произнес я.
– Чем, создатель? – кажется, она не столько удивилась, сколько обиделась.
– Так… Ничего. Как результаты проверки?
– Все в порядке.
– То есть как? Что со сбоем?
Я подошел к шкафу, за задней стенкой которого, во встроенном в стену сейфе был спрятан системный блок Эспер.
Неужели разбирать?
– Проблемы устранены. Больше подобного не повториться, – заверил компьютер.
– Очень надеюсь, – сказал я и удивился тому, сколько неуверенности в моем голосе. – Ладно, вернусь обратно, разберусь. Пока.
– До свидания, Рик.
Но вернемся к нашим баранам. Что там говорил Прометей про «кое-что еще»?
– Уточни, что вызвало недоверие внутри системы.
Мой босс не ответил. Я молча подошел к прихожей и начал одеваться.
– Слушай, скажи хоть что-нибудь… Ты сам говорил, что лучше иметь думающего партнера, чем безмозглую марионетку.
«Хорошо. Но дело в том, что мне самому многое не понятно. Появилась странная группа… людей, которые действуют подобно Три-С. Они могут быть связаны как с группировками внутри системы, так и с Три-С. Возможно, они, скажем так, гости издалека».
– Триады?
«Вероятно».
– Та женщина из клуба одна из них?
«Как и напавшие на лагерь FEMA».
Я подумал, устраивает ли меня ответ, хотя бы на данный момент. По крайней мере меня перестают держать за дурака, и в общих чертах картина проясняется.
– Гестапо тоже ищут их?
«Эта часть системы заинтересована в том, чтобы ликвидировать их».
