Марша Браун говорила, что найти номер персонального страхового свидетельства легче всего.
Филип быстро поднялся.
— Прошу прощения, — сказал он, — мне нужно срочно позвонить.
— Джесс, — выдохнул он в трубку, — как звали отца вашего ребенка?
На другом конце провода повисло молчание.
— Ричард. Ричард Брайант.
Опять наступило молчание. Филин чувствовал, как забилось его сердце, как заиграл адреналин в крови.
— Может быть, Ричард Брайант-младший, — тихо добавила Джесс. — Я точно не помню. Прошло столько времени…
Филип прикрыл глаза.
— Отлично, Джесс. Я скоро вам позвоню.
Он достал из кармана горсть мелочи и набрал номер Марши Браун.
Джесс подошла к окну. Не понятно, почему Филип вдруг заинтересовался фамилией Ричарда. Какое это имеет отношение к ребенку?
— Мама!
Джесс вздрогнула от неожиданности, но обрадовалась, что услышала голос Тревиса, а не Моры.
— Да, родной?
Тревис стоял посреди кухни, весь мокрый и грязный. Он устроился рабочим по уборке территории кондоминиума, заявив матери, что отныне сможет платить за учебу в колледже сам, а не брать деньги у нее.
Джесс уставилась на своего восемнадцатилетнего рыжего сына, выглядевшего так, будто он только что вылез из песочницы и попал под проливной дождь.
— Так, поскользнулся чуть-чуть.
— Чуть-чуть? — Она всплеснула руками. — Немедленно переодевайся, я брошу все это в машину.
Тревис расстегнул рубашку и снял джинсы.
— Что ты, собственно, делал возле пруда?
— Боже мой, Тревис!. — раздался с порога голос Моры. — Хватит разгуливать в трусах. Эдди уже выехал.
Джесс, скомкав грязную одежду, поспешила к стиральной машине.
— Он упал в пруд, — бросила она Море. — Не приставай к нему.
С того дня, как Мора приехала домой на летние каникулы, Джесс ощущала напряжение в их отношениях. До сих пор она не упрекала дочь за то, что та все разболтала Чарльзу. «Но, — думала Джесс, запуская стиральную машину, — возможно, лучше было бы наконец объясниться. Мора, конечно, покричит, зато потом успокоится».
Она вернулась на кухню. Мора стояла у открытого холодильника. Тревис, вероятно, ушел в комнату, по обыкновению, подчинившись старшей сестре.
— Мора, — тихо сказала Джесс, — удели мне, пожалуйста, минутку.
— Что у нас есть вкусного? Чем мне кормить Эдди?
Джесс не спросила, почему бы Эдди не привезти что-нибудь с собой: Он решил остаться в Йеле на лето, и у Джесс возникло подозрение, что на нее лягут заботы о его пропитании.
— У нас есть цыпленок. Сделай ему сандвич.
Мора захлопнула дверцу холодильника.
— На Багамах были тушеные моллюски и махи-махи.
— А в Коннектикуте будет сандвич с цыпленком., — Джесс потерла затылок.
Мора оглядела кухню, словно ожидая, что на столе материализуется блюдо с тушеными моллюсками.
— Он должен появиться с минуты на минуту.
— Закажи пиццу.
— Фу!
— Раньше ты не морщилась.
Ей хотелось сказать, что в последнее время Мора сильно изменилась: стала воротить нос и от брата, и от матери, но она сдержалась. Да, ясно, как отреагирует Мора, если Джесс еще раз попытается завести разговор о поисках ребенка.
Мора снова открыла холодильник.
— Так о чем ты хотела со мной поговорить?
Раздался звонок в дверь.
— Ри, это Эдди! — Мора захлопнула холодильник и помчалась в прихожую.
— Ничего особенного, — пробормотала Джесс. — В любом случае ты скажешь «фу».
Два дня спустя, когда Филип сидел в новом кресле в своем новом кабинете, на столе у него зазвонил аппарат внутренней связи.
— Вас просит Марша Браун, — сообщила секретарша. Филип схватил трубку.
— Слушаю вас, Марша.
— Я нашла их, — услышал он.
— Их?
— Отца и сына. И того и другого зовут Ричард. Только они переменили фамилию. Теперь они не Брайанты, а Брэдли.
— Брэдли? — переспросил Филип, торопливо записывая фамилию в блокнот.
— Да. Сын сейчас живет в Эдгартауне.
«Эдгартаун», — записал Филип.
— Штат Нью-Йорк?
— Нет, Массачусетс. В Вайнарде.
Вайнард? Филип задержал дыхание, вскочил, отошел от стола, насколько позволяла длина шнура, потом вернулся на место.
— Вайнард? — проговорил он. — Невероятно.
— Отец живет в Вайнард-Хейвене, — продолжала Марша. — Как мне удалось выяснить, у него там гостиница. Называется «Мейфилд-Хаус».
— Отлично, — пробормотал Филип, записал название, значившееся на почтовом штемпеле злополучного конверта, и подчеркнул его. — Наверное, там хорошо коротать время в старости.
— Вряд ли в этом дело, — возразила Марша. — Они переехали на остров в шестьдесят восьмом, как раз тогда, когда переменили фамилию.
В шестьдесят восьмом. Вот, значит, когда это случилось. В тот самый год, когда Филип впервые увидел свет и судьбы еще нескольких человек изменились.
Он закрыл глаза. Страшно подумать, что означает эта информация и что почувствует Джесс, узнав обо всем.
— Значит, родители Ричарда сменили фамилию, взяли у моего отца деньги и скрылись в Вайнарде, — почти шепотом подытожила Джесс.
— Похоже, что так, — подтвердил Филип.
Он и Джесс стояли на балконе ее квартиры, где их не могли услышать Мора и Тревис.
— Очень мило с их стороны.
— Есть кое-что еще, — продолжал Филип. — Я навел справки о совершенных в том году сделках в Вайнарде. Так вот, Брайанты — или Брэдли — не покупали гостиницу. Отец Ричарда устроился туда на работу.
— Кем? Смотрителем? Имея двести тысяч долларов?
Филип покачал головой.
— Не знаю. Известно только, что гостиница принадлежала даме по имени Мейбл Адамс. После ее смерти гостиница перешла к отцу Ричарда. По ее завещанию.
Джесс кивнула.
— Значит, этот бережливый янки предпочел спрятать деньги в кубышку. И все-таки я не понимаю смысл письма и звонка. Не понимаю… — Не договорив, она вздрогнула и быстро повернулась к Филипу. — Господи! — вскрикнула Джесс. — Как вы сказали? Как звали эту женщину?
— Мейбл Адамс.
Колени у Джесс подкосились, и она задрожала.
— Филип, — прошептала она. — Мейбл Адамс была знакома с мисс Тейлор.
