На лице его отразилось удивление.
– Но этого я и не ждал от вас! – пробормотал он. – Что тут странного? Множество браков заключается вовсе не по любви, и это не мешает супругам жить счастливо. К тому же я могу многое предложить вам, Каталина.
– Вот то-то и оно! – возмутилась она. – А я считаю, что было бы нечестно выходить за вас замуж лишь ради того, что вы можете мне предложить!
Удивление на его лице сменилось замешательством. Хосе был явно сбит с толку.
– Но разве женщины выходят замуж не поэтому? – пробормотал он. – Не ради положения в обществе? По крайней мере, в нашей семье браки устраиваются именно так. А ваша честность, прямота, храбрость – разве это ничего не стоит? Думаю, мы с вами сможем стать со временем настоящими друзьями. А это уже не мало. Согласитесь, что не каждая супружеская пара сможет похвастаться этим.
Кэтрин набрала полную пригоршню песка и рассеянно смотрела, как он сыплется между пальцами. Стало быть, она напрасно боялась пылкого изъявления чувств со стороны своего жениха. Но холодность Хосе почему-то больно задела ее. Слава Богу, подумала девушка, что она не влюблена в него. Но дружба – это тоже не мало, и впервые мысль о браке с ним закралась в ее сердце. Достаточно только сказать «да», и Эдвина будет счастлива, а Сальвадор доволен. Да и что ее ждет, если она откажется? Тоскливое одиночество, вечное прозябание в старых девах? Сезар уехал, ей не суждено увидеть его снова.
– Не знаю, достаточно ли одной дружбы, чтобы стать мужем и женой, – неуверенно протянула она. – Но я поняла, что у вас много идей и планов, как помочь вашей стране, и если я смогу быть вам полезной, Хосе...
Мысль о том, что можно сделать свою жизнь хотя бы полезной, и тогда она пройдет не зря, запала ей в душу.
– Так оно и есть, – с готовностью подхватил он. – Вы только подумайте, что такое Испания в глазах обычного иностранца? Серенады да бой быков. А у нашей страны гигантский потенциал для экономического развития. Поэтому я хочу посвятить свою жизнь прогрессу, и вы... вы поможете мне. Как только умрет дедушка, мы тут же продадим «Каса»... – Он вдруг осекся. – Но, может, это вам не по вкусу? Наверное, вы мечтаете стать хозяйкой огромного дома?
– Нет! – почти крикнула она. – Я с радостью поселилась бы в обычной квартире. Но мне казалось, вы любите «Каса», ведь это ваш фамильный дом, не так ли?
– Это как раз те узы, которые я хотел бы порвать, – заявил он. – Дом, конечно, старинный, вот пусть и станет музеем. Но, если я правильно понял, Каталина, вы не против?
– Конечно нет, – пробормотала она и, невольно покраснев, торопливо добавила: – То есть я хочу сказать, мне надо подумать. Есть и еще кое-что, о чем вам следует знать. Я... я люблю другого, хотя знаю, что никогда не смогу стать его женой.
– Сердце порой неподвластно разуму, – рассудительно проговорил он, не отрывая глаз от моря. Судя по всему, мысли его были далеко и смысл сказанного Кэтрин даже не сразу дошел до его сознания. И вдруг резко повернулся к ней. Густые брови, сошедшиеся на переносице в одну прямую черту, и пытливый взгляд глубоко посаженных глаз делали его настолько похожим на деда, что девушка ужаснулась. – Не пытаетесь ли вы дать мне понять, что обладаете... хм... некоторым опытом?
Она даже не сразу поняла, что он имеет в виду. Потом, сообразив, багрово покраснела от стыда:
– Конечно нет!
– Тогда какое это имеет значение? – спросил он. – К чему было вообще упоминать об этом?
Сбитая с толку, Кэтрин не знала, что сказать.
– Ну... я хотела быть с вами совершенно откровенной...
Хосе смерил ее испытующим взглядом. Лицо его просветлело.
– Вы такой невинный, милый ребенок, Каталина. Простите мне мою грубость. Когда слышишь так много о распущенности среди англичан, чего мы никогда не допустим в нашей стране, то чему удивляться? Вы хоть представляете, о чем я подумал, когда заявили, что собираетесь мне в чем-то признаться?
– Ох, Хосе! – рассмеялась Кэтрин. – Похоже, вы и в самом деле забыли, что я воспитывалась в монастыре и только-только покинула его! Наверное, вообразили Бог знает что. Ну ладно, забудьте об этом.
Некоторое время Хосе молча смотрел на море. Кэтрин уже раскаивалась, что, повинуясь безотчетному порыву, рассказала ему о Сезаре. Хорошо еще, сердито думала она, что ей хватило ума не упомянуть его имени.
И вдруг он сказал:
– Прошлым вечером я видел на вашей руке свой браслет...
Кэтрин почувствовала, как заполыхало ее лицо. Эти слова воскресили в ее душе прежнюю боль. Сразу вспомнилось, как разозлился Сезар, когда увидел этот браслет. Она опустила глаза в землю и натянуто подтвердила:
– Да, мне дал его сеньор де Агвилар. Я и понятия не имела, что это подарок от вас.
– Конечно от меня! Этот браслет – символ нашей помолвки. Разве вы не знали, что жених дарит невесте браслет в знак того, что она теперь связана с ним нерасторжимыми узами?
– Да, теперь знаю, – коротко буркнула она. – Но в Англии обычно дарят кольцо.
– Вы получите и кольцо.
– Только не сейчас, – взмолилась она. – Я еще не решила!
Судя по всему, Хосе не хотелось слишком уж сильно давить на нее. И он решил переменить тему. Поболтав несколько минут о всяких пустяках, юноша отправился переодеваться, а Кэтрин собрала в корзинку остатки завтрака.
Усевшись в машину, они двинулись в Тарифу, откуда многочисленные туристы, собирающиеся пересечь океан, посылают Испании последнее прости. Они долго бродили по городу, обнесенному высокой крепостной стеной, полакомились в харчевне салатом из креветок, запивая его местным вином, а потом отправились домой. Потихоньку смеркалось. И Кэтрин вдруг почувствовала, как в сердце ее понемногу просыпается теплое чувство к сидевшему рядом с ней мужчине.
То, что Кэтрин провела целый день наедине с Хосе, сделало их помолвку состоявшимся фактом, по крайней мере в глазах обитателей «Каса». Дона Луиза, втайне порадовавшись, стала потихоньку поговаривать о приготовлениях к свадьбе. Уйти на это должно было несколько месяцев, и Кэтрин вдруг с ужасом поняла, что все, кроме нее самой, похоже, уже считают эту свадьбу делом решенным. Однако понимала, что, прежде чем положить этому конец, ей следует откровенно поговорить обо всем с Эдвиной, но, боясь обидеть приемную мать, все тянула и не решалась начать неприятный разговор.
Между тем ей удалось настоять на том, чтобы выходить на улицу одной, – дерзость, вызвавшая явное неудовольствие у Эдвины и доны Луизы. И вот как-то во время сиесты Кэтрин ухитрилась ускользнуть из дому незамеченной, чтобы побродить, смешавшись с толпой туристов, между кафедральным собором и Алькасаром.
Проходя по узкой улочке, куда никогда не заглядывало солнце, девушка ненадолго укрылась под каменной аркой ворот, чтобы через их ажурную решетку полюбоваться патио, где вокруг древнего каменного фонтана росли удивительно красивые цветы. Вдруг какое-то движение заставило ее поднять глаза. На один из каменных балкончиков напротив вышла хорошенькая девушка и принялась их поливать.
