Струя по касательной прошлась по ее ногам, и Клэр взвизгнула от щекотки.
— Расслабься, — посоветовал Рон. — И не открывай глаза.
Она кивнула.
— У тебя песок в волосах, — заметил Рон, и вода полилась сверху, стекая по плечам, рукам, груди. — Нравится?
— Да. Это…
— Знаю.
Вода текла по губам — должно быть, он поднес шланг совсем близко и уменьшил напор. А потом к воде добавилось что-то еще. Его губы.
Клэр не стала открывать глаза, но приоткрыла рот, впуская язык Рона, и тут же застонала, почувствовав его настойчивое желание проникнуть еще глубже. Клэр, снедаемая точно таким же желанием, подалась навстречу Рону, но он отступил, будто дал себе обещание не прикасаться к ней.
— Чего ты хочешь?
— Тебя, Рон. Пожалуйста.
Он поцеловал ее еще раз, теперь уже грубее, и Клэр вздрогнула, но не от поцелуя, а от легкого удара струи по низу живота. Теплая струя омывала ее там, где она хотела чувствовать прикосновения Рона. На секунду Клэр охватило смущение, но оно тут же прошло, унесенное другими чувствами.
— Раздвинь ноги, — велел Рон, и она послушно повиновалась, открывая себя его причудливым ласкам.
Но то, что ее ждало, стало для Клэр полной неожиданностью. Вода ударила между ног, и мир наконец взорвался. Клэр захлебнулась в молчаливом крике и, выгнувшись, откинулась назад. Наверное, она упала бы, если бы не поддерживавшая ее рука Рона.
Еще несколько секунд она хватала ртом воздух, чтобы прийти в себя.
— Похоже, получилось неплохо, — прошептал он, наклонившись к ее уху.
Клэр открыла глаза — он стоял перед ней и удовлетворенно улыбался.
— Это было… поразительно.
— Рад, что тебе понравилось.
Она провела ладонью по лицу и неуверенно спросила:
— Возвращаемся в дом?
— Да. — Рон протянул ей полотенце и сам принялся вытирать мокрые, всклокоченные волосы.
— В чью комнату? — осмелев, спросила Клэр, чувствуя, как сердце подпрыгнуло и остановилось.
Она хотела продолжения, хотела спать с Роном, но не собиралась просить его об одолжении. Ответ стал ясен ей еще до того, как Рон озвучил его.
— Не забывай, милая: игра еще не закончена. И веду ее я, — бесстрастно сказал он.
Клэр показалось, что голос прозвучал слишком твердо, как будто он старался убедить себя в правильности именно такого решения, и, хотя Клэр в общем-то ожидала отказа, суровость Рона больно задела ее растревоженные чувства.
К глазам подступили слезы, и ей пришлось несколько раз моргнуть, чтобы они не поползли по щекам. До этого дня она, пожалуй, не в полной мере осознавала, насколько сильно оскорбила в свое время Рона. Но теперь ей стало ясно и еще кое-что: он хочет ее, ему доставляет удовольствие быть с ней, проводить с ней время. Но что-то — гордость, злость, обида, самолюбие — все еще не позволяло ему признаться в этом.
Клэр взглянула на него и повторила:
— В чью комнату?
Ее голос прозвучал слишком небрежно, и Рон, наверное, уловил в нем слабый проблеск надежды.
В какой-то момент Клэр показалось, что он дрогнет. Она видела желание в его глазах и понимала, что ему так же, как и ей, хочется послать ко всем чертям разработанный им план, позвать ее в свою комнату и заняться наконец любовью. До утра. До изнеможения. При мысли о том, во что может превратиться приближающаяся ночь, по телу Клэр прокатилась волна сладостного предчувствия. Она стиснула кулаки, мысленно умоляя Рона уступить сжигавшей их обоих страсти.
Но огонь в его глазах погас, в них мелькнул холодный блеск решимости, и Клэр поняла, что ей предстоит еще одна долгая ночь одиночества. Да, они хотят друг друга, но между ними все еще стоит стена.
Проклятье.
Но кого винить? Шесть лет назад их отношения рухнули из-за ее отъезда в Америку. Что можно построить из обломков? Стену. И Рон все шесть лет возводил ее — каждый день становился кирпичиком боли, обиды, злости. Теперь стену предстоит разрушить и построить вместо нее мост. Мост, который соединил бы прошлое и будущее, соединил бы их сердца. И это работа для двоих. Здесь нужны терпение, упорство и вера.
Есть ли у нее терпение, упорство и вера? Клэр не знала.
— Рон? — Она уже знала ответ, но все же надеялась на чудо.
— Ты в свою, а я в свою.
Клэр отвернулась. Стоит ли спорить? Но и молча соглашаться со всеми его решениями не в ее характере. Отбросив осторожность, Клэр посмотрела ему в глаза.
— Рон, так дальше продолжаться не может. Ты же хочешь меня. Мы оба хотим одного и того же. Я буду совсем близко от тебя, только перейти от одной двери к другой.
— Мне не впервой бороться с искушением.
— Знаю.
— Так что спи спокойно.
— Ты не забыл — я ведь не надеваю на ночь пижаму.
Он стиснул зубы, и Клэр мысленно записала на свой счет одно очко.
— Что ж, мне будет о чем подумать до завтрашней ночи.
Она вскинула брови.
— До завтрашней ночи?
— До нашего следующего свидания.
Клэр кивнула. Конечно. Еще одна тщательно продуманная пытка. Еще один пункт в его плане.
Рон шагнул к ней.
— Одна просьба.
Клэр замерла, не зная чего ожидать.
— Я слушаю.
Он усмехнулся.
— Приготовься.
Глава 12
— Ты сукин сын! — воскликнула Ребекка, едва Рон вошел в зал.
Она прождала его все утро, с самого открытия ресторана, и ярость нарастала в ней с каждой секундой впустую потраченного времени.
— И тебе тоже доброе утро.
Рон прошел мимо, едва удостоив Ребекку взглядом, и это демонстративное невнимание распалило ее еще больше.
Ребекка схватила его за руку. Устало вздохнув, Рон остановился, потер покрасневшие глаза и повернулся к Ребекке.
— Что, утомился со своей шлюшкой?
Она заметила, как он напрягся. Хорошо. Возможно, стрела, посланная наугад, попала-таки в цель.
— Чего ты хочешь, Ребекка? — холодно спросил Рон.
Ребекке стало не по себе от пронзительного, неприязненного взгляда недавнего любовника, но она работала на телевидении и умела выходить из самых сложных ситуаций, возникающих порой в ходе ток-шоу.
— Я хочу услышать от тебя объяснение. — Ребекка расправила плечи и твердо посмотрела ему в глаза. — Ты отказал мне, когда я попросила разрешения провести ток-шоу в твоем драгоценном ресторане. Но стоило здесь появиться какой-то фифе из Нью-Йорка, как ты распахиваешь перед ней двери и подносишь все заведение на тарелочке.
