Крис побледнел под своим загаром. А у Ленни сделалось такое лицо, будто он лягушку проглотил. Ковбои недоуменно переглянулись, но тут раздался третий голос:
— Извините, что прерываю, но все-таки не могли бы вы мне помочь? — Голос Вейда вывел всех из оцепенения.
Закипела работа. Они разгребли камни и высвободили ему ноги. Осмотрев их, Харли удовлетворенно хмыкнул.
— Ничего страшного. Простая царапина. А вот с черепушкой твоей придется повозиться.
Осторожно погрузив Вейда на носилки, ковбои втащили его в грузовик и отправились обратно — домой, где нет засухи, пожара, поют птицы и вдоволь виски.
— Вот чего я не могу понять, так это одного: неужели, ребята, никто из вас не догадался, что я никакой не парень? — Ди удобно расположилась на коленях у Линдона. Все складывалось отлично: вместо жесткой спинки стула — его мускулистое тело и нежные поглаживания, вместо горького пива — минеральная вода, вместо притворства и кривляния — обаяние женственности. Ведь теперь ей уже не нужно было притворяться парнем и скрывать свои чувства к Линдону.
— Уж я-то точно ни о чем таком не подозревал, — прогудел Крис. — Разрази меня гром, но я считал, что ты просто парень-недоросток, повзрослеешь и будешь как все нормальные мужики. А ты, Ленни, о чем-нибудь таком догадывался?
— Конечно! — расхохотался тот. — Недаром я сразу же положил на нее глаз!
Раздался взрыв смеха.
— Кажется, я знаю, кто первым раскрыл мой маскарад. — Ди повернулась к Харли Скоувилу. — Вы, да?
Папаша Скоувил кивнул. На его лице сияла мудрая улыбка.
— Как? — поразился Линдон. — Не может быть! Я думал, ты даже и не… Обалдеть можно!
— Но как же, — вмешалась Ди, — вы позволили нам с Линдоном жить вместе, если с самого начала обо всем догадались?
— Ха! — проговорил Харли. — За вами же приглядывал Вейд. Случись что, он тут же дал бы мне знать.
— И ты нанял ее, хотя знал, что она девушка?
— Конечно! Если она так вырядилась и даже рассталась со своими роскошными рыжими волосами, от которых я еще в первый ее приход не мог оторваться, значит, ей отчаянно нужна была эта работа. Почему бы не дать девочке шанс? А если получится и никто на нее не покусится, пусть работает себе дальше! В конце концов, это ее дело. А уж я-то знаю, кто способен трудиться на моем ранчо, и не выпущу удачу из своих рук!
— Это точно, папа, — кивнул Линдон. — Это точно.
Через полчаса, хотя ковбои еще продолжали праздновать удачно потушенный пожар и спасенную человеческую жизнь, Линдон отозвал Ди в сторонку.
— Я хотел тебя спросить…
— Да?
— Как нам быть дальше?
Ди в недоумении взглянула на него.
— Ты о чем?
— Согласно строгим правилам, которым непреложно следует отец, на его ранчо мужчина и женщина не могут жить под одной крышей. Тебе придется переехать.
— Но…
— Никаких «но». — Линдон прижал ее к себе. — Есть лишь один способ не пойти поперек морали и в то же время жить вместе.
— И какой же?
Он откинул голову. В его глазах она прочитала нечто такое, чего не видывала никогда прежде. Он смотрел на нее как-то по-ребячески, в его взоре была мальчишеская застенчивость и в то же время решимость.
— Ты можешь остаться, — медленно произнес он, — если согласишься выйти за меня замуж.
У Ди было предчувствие, что сегодня произойдет поворотное в ее жизни событие, и все же при этих словах сердце у нее ёкнуло. Подумать только, сколько событий за один день! Сначала это бесконечное путешествие к северному участку, затем пожар, несчастье с Вейдом, а теперь…
— Неужели, — еще не веря своим ушам спросила Ди, — ты предлагаешь мне стать твоей женой?
— Да! Скажи, что согласна, умоляю тебя! Ди, я тебя люблю, верю тебе и хочу остаток жизни провести с тобой. Скажи, что согласна стать моей женой!
Из глаз Ди покатились слезы. Но она ведь плакала не от горя. Это были слезы счастья.
— Да! Да, я согласна! Я тоже люблю тебя, Линдон, и я выйду за тебя замуж!
— Боже, — сказал Линдон, — я никогда не был так счастлив!
— Не торопись с выводами. Ведь настоящее счастье у нас еще впереди.
Их губы сомкнулись в нежном поцелуе.
— Я так и жду, что вот-вот откуда-нибудь появится Вейд, — признался Линдон.
— Он, конечно, появится, когда мы будем целоваться. На свадьбе! Но там мы с тобой уже будем в своем праве.
И Ди улыбаясь припала к его груди.
