И тут же в мозгу у нее вспыхнули слова «вольный дух»… В нем угадывалось нечто от благородного разбойника. А еще чем-то он напоминал ей маленького потерянного мальчика, вроде Джеймса Дика, только более рослого и мускулистого.
– Сегодня у нас с вами будет уйма дел, но я не хотел бы переутомлять вас, – сказал он.
Лия взяла себя в руки.
– Об этом можете не беспокоиться.
– Прежде всего я поведу вас на обзорную экскурсию, а потом мы еще кое-что обсудим.
– Я готова.
Жестом он предложил ей пройти вперед, и в течение следующих двадцати минут они осматривали здание, а затем по сходням перешли на пароход, где царил настоящий разгром.
Дэлтон высказал вслух то, о чем она думала:
– Черт ногу сломит, верно?
– Но зачем же крушить все подряд?
– Я же вам говорил, тут все не по мне.
– Да уж, вас можно понять. Я в жизни своей не видела ничего более безвкусного, чем вот тот ковер.
– Ну ничего, скоро от этого хлама останутся одни воспоминания – на всех трех палубах.
– А те резные украшения по краям потолка? Вы ведь не собираетесь их заменять?
– Ни в коем случае. Это настоящее красное дерево.
– Они очень хороши.
– По-вашему, тут можно сделать что-нибудь стоящее? – спросил Дэлтон, проследив за направлением ее взгляда.
– Конечно, только до конца расчистки нечего и думать о том, чтобы начинать новую отделку.
– И я того же мнения.
– А оборудование? Прежний владелец что-нибудь закупил?
– Он заказал несколько игровых автоматов, а я их оплатил, они хранятся в трюме.
Лия промолчала, и он предложил:
– Давайте уносить отсюда ноги, пока мы не расплавились.
Лия кивнула: ее одежда так отсырела, что прилипала к телу.
– После такой жары, – заявил Дэлтон, – я скорее всего и у сатаны в пекле буду чувствовать себя как дома.
Лия изумленно взглянула на него.
– Это просто такой оборот речи, – пояснил он с усмешкой.
И больше ничего не было сказано, пока они не вернулись к рабочему столу Дэлтона. Объявив, что его мучает жажда, Дэлтон вышел и скоро появился снова; он принес чай со льдом в двух запотевших кружках.
После того как оба сделали по глотку, Дэлтон спросил:
– Скажите откровенно, какое у вас впечатление?
– Я думаю, это грандиозная задача.
– Но вы с ней справитесь?
– Будем надеяться. Только я все еще не могу взять в толк, почему эта работа досталась мне. Есть фирмы, которые проектировали и оборудовали множество других казино, и даже очень успешно.
– Верно, только я ведь вам говорил, что не хочу иметь дело с крупной фирмой. Мне нужен кто-то, с кем я мог бы работать индивидуально, один на один. – Он сделал паузу. – Кстати, об индивидуальности: можно я задам вам пару вопросов личного характера? Нет возражений?
Возражения были, и очень основательные. Поэтому она отреагировала уклончиво:
– Это зависит от того, насколько личного.
– Сказано достаточно честно. Итак, из-за чего вы ушли из фирмы Андерсона?
– Из-за денег. Точнее, из-за их недостаточного количества, – ответила она без особой уверенности в голосе.
Она не собиралась сообщать ему истинную причину своего ухода. Видимо, и Купер не стал откровенничать. Да и трудно было ожидать, что он захочет открывать миру свои грязные секреты.
– Они платили вам меньше, чем вы – по вашему мнению – заслуживаете?
– Они платили мне меньше, чем я действительно заслуживаю.
Дэлтон поднял обе руки:
– Поправка принимается. Не беспокойтесь. Я верю, что вы первоклассный специалист, иначе вы бы здесь не присутствовали.
Снова наступило молчание. Потом он спросил:
– А ваш муж? В каком он состоянии?
Лия застыла.
– Я вижу, вы собирали сведения о моих личных делах.
– Если вы имеете в виду отзывы о вас, то да, собирал.
Лия чувствовала, что опять сглупила. Конечно же, кто-нибудь мог в разговоре упомянуть, что ее муж болен, и скорее всего этот кто-нибудь – Купер Андерсон. Вероятно, очень мало осталось такого, чего бы не знал о ней ее новый босс; это совершенно естественно, учитывая масштаб работы, которую он намеревался ей поручить. Так почему же ей так не по себе? Может быть, из-за не вполне благопристойного начала их сегодняшней встречи?
– Послушайте, я скажу вам напрямик. Ваш проект для меня – дело чести, но эта работа мне необходима еще и в чисто финансовом отношении.
– Почему? – спросил он без обиняков.
– Я думаю, вы знаете почему, мистер Монтгомери.
– Дэлтон. Терпеть не могу всех этих «мистеров».
Она кивнула, но не назвала его по имени.
– Я уверена, что Купер вас просветил.
Дэлтон не отреагировал.
Лия поджала губы.
– И еще, я уверена, он поведал вам, что в доме, где я работала, пропали драгоценности и что меня допрашивали в полиции в связи с этим делом.
– Так и есть, поведал. Но я и на секунду не мог бы поверить, что вы – воровка.
– Вот спасибо. – У Лии как гора с плеч свалилась: к этому злосчастному эпизоду можно больше не возвращаться. По крайней мере он не стал расспрашивать ни о каких унизительных подробностях.
Но… напрямик так напрямик. И она продолжала:
– Если вам известна даже эта история, то, вероятно, известно и другое: мой муж неизлечимо болен, он находится в специальной больнице для хроников, а содержание в такой больнице обходится очень дорого.
– В таком случае почему бы не забрать его домой?
Лию привело в ярость не то, что он сказал, а то, чего он не произнес вслух.
– Я не в состоянии обеспечить ему такой уход, какого он заслуживает, вот почему! – почти выкрикнула она. Как он смеет судить о ней или о ее семейных делах?
Между ними упала тяжкая тишина.
– Извините, – сказал наконец Дэлтон. – Я несколько вышел за рамки. Я уверен, вы делаете для него все, что в ваших силах.
Теперь его глаза были устремлены прямо на нее и полны нескрываемого сочувствия. И все-таки…
– Ну а ваш сын?
Снова почувствовав твердую почву под ногами, Лия повернулась к нему с улыбкой, которая совершенно преобразила ее черты.
