– Так как же все-таки ты ее накажешь, брат? И накажешь ли вообще?
Не отвечая, Даг резко поднялся из-за стола и вслед за ярлом направился прочь из зала.
– Ты думаешь, они убьют меня? – Фиона схватила Бреаку за руку. – Всего лишь за то, что я ранила человека, который хотел меня изнасиловать? Что же тогда они за люди, эти норманны?
Бреака только пожала плечами.
– Я предупреждала тебя, что они относятся к рабам лишь немного лучше, чем к животным. По их понятиям, Бродир имел право изнасиловать тебя прямо на столе, у всех на глазах; зато, когда ударила его ножом, ты совершила тягчайшее преступление.
– Но Сигурд совершенно ясно сказал, что я принадлежу Дату!
– Может, это тебя спасет. Если он захочет сохранить тебе жизнь, ты скорее всего отделаешься только поркой.
Фиона почувствовала, как у нее ком подступает к горлу. Сколько раз она отказывалась повиноваться этому викингу – и теперь ее жизнь снова оказывается в его руках! Но захочет ли он спасти ее?
Девушка быстро встала и одернула свой балахон. Она вспомнила густой лес, начинавшийся сразу за поселком и тянувшийся в сторону пристани. Если бы только ей удалось выбраться из дома…
– Что это ты задумала? – насторожилась Бреака.
Фиона бросила на нее настороженный взгляд. Может ли она верить ей? И все же другого выхода у нее не было: если уж она решилась на побег, то ей обязательно понадобится помощь.
– Я хочу бежать. Ты поможешь мне?
Лицо Бреаки помрачнело.
– Ты сошла с ума. Думаешь, тебя не найдут и не заставят вернуться? Раба, пытавшегося убежать, викинги всегда убивают после того, как вдоволь поиздеваются над ним. Даже Даг не сможет отменить этот обычай.
– Но если я все-таки сумею? – не сдавалась Фиона. – Я знаю, как выжить в лесу: моя тетка научила меня ловить мелких животных и отыскивать съедобные ягоды.
Бреака с сомнением посмотрела на свою собеседницу.
– Может быть, какое-то время ты и продержишься, но скоро наступит зима, и ты либо умрешь от стужи, либо тебя съедят волки. Не забывай, это тебе не Ирландия. Сейчас здесь тепло, но зимы в этих краях такие суровые, каких ты даже не можешь себе представить.
Фиона опустила голову; она чувствовала, как ее охватывает отчаяние. Слова Бреаки звучали убедительно, но как она может оставаться здесь, покорно ожидая смерти?
– Мне понадобится нож или какое-нибудь другое оружие, надеюсь, хоть в этом ты сможешь помочь?
В ответ Бреака раздраженно произнесла:
– Я начинаю думать, что ты заслуживаешь смерти, на столько ты глупа. Если меня поймают с оружием, то казнят вместе с тобой. Я не настолько люблю тебя, Фиона из Дунсхеана, чтобы рисковать собственной жизнью ради твоей чести.
Она придвинулась ближе к подруге по несчастью, и голос ее зазвучал настойчивее.
– Ты не воин, Фиона, и тебе не надо бросаться в смертельную битву. Лучше используй свои женские таланты и постарайся убедить Дага, что тебе стоит сохранить жизнь.
Фиона принялась расхаживать по каморке. Какой путь более достойный? Умереть, не покорившись, или сделать все возможное, чтобы выжить и совершить возмездие? Наконец она повернулась лицом к Бреаке.
– Но что, если это не сработает и Даг мне откажет? Тогда я потеряю сразу и честь, и жизнь.
Юная рабыня закатила глаза.
– Это обязательно сработает. Даг просто очарован тобой – он будет стараться спасти твою жизнь, даже если ты плюнешь ему в лицо.
Быть может, Бреака права и этот воин и в самом деле испытывает какие-то чувства к ней? Фиона недоверчиво взглянула в глаза своей доброжелательнице:
– Думаешь, я должна предложить себя ему и таким путем завоевать прощение?
Бреака улыбнулась.
– Вот теперь ты поняла меня и стала говорить как разумный человек. Распусти волосы и сними всю одежду. Когда Даг вернется, уверяю тебя, он будет готов сделать все, что в его силах, чтобы помочь тебе.
Вскоре после того, как Даг вышел на свежий воздух, к нему присоединился Рориг, держа под мышкой бурдюк с крепким сладким вином, который он раздобыл в разграбленном ирландском поселении. Передавая вино друг другу, они довольно быстро прикончили его, после чего тело Дага стало тяжелым и неуклюжим; он понял, что назавтра будет чувствовать себя ужасно. Хорошо было лишь то, что в голове его не было никаких мыслей: он не хотел думать, не хотел вспоминать про проблемы, уже возникшие перед ним и ожидающие его в будущем.
Вокруг валялись на полу бесчувственные тела; воины храпели, что-то бормотали во сне, а пиршественный зал больше напоминал свинарник. На соломе, покрывавшей грязный пол, тут и там виднелись следы рвоты. Даг поморщился, представив себе, как Мина и другие женщины будут наводить здесь порядок. Ничего удивительного, что молва представляла его соплеменников как грязных и жестоких зверей. На самом деле они еще хуже: даже свиньи не валяются в своих собственных нечистотах.
Добравшись до спальни, викинг рывком открыл дверь. К его удивлению, светильник, стоявший на рундуке, все еще горел. Пошатываясь, Даг ввалился в каморку. Сидевшая на полу рыжеволосая рабыня тут же вскочила на ноги. Он с трудом вспомнил, что велел ей остаться и что-то сделать, – но только что? Ах да, она должна была разыскать его, если кто-нибудь придет.
Ему здорово повезло – никто так и не вломился в его владения, а он чересчур пьян сейчас, чтобы сражаться, и вряд ли он смог бы защитить девушку, если бы Бродир явился требовать возмездия.
Быстро взглянув на кровать, Даг убедился, что с ирландкой все в порядке: она лежала, завернувшись в шкуры, из которых выглядывало только ее бледное лицо.
Вздохнув, викинг тяжело опустился на край кровати. Ирландка вздрогнула и открыла глаза, но ему было совсем не до нее; у него просто не осталось сил для новых препирательств. Завтра утром он непременно разберется с ней.
Нагнувшись, Даг принялся развязывать сыромятные ремешки своих башмаков.
– Позволь мне сделать это…
Викинг поднял взгляд, и рыжеволосая служанка улыбнулась ему.
– Да, – он устало откинулся назад. Рабыня стащила с его ног башмаки, а затем помогла ему снять рубаху, но Дагу не стало легче. Ему казалось, что его голова набита шерстью. Тут девушка снова заговорила.
– Что? Повтори, я не расслышал.
– Я сказала: «Вы хотите снять с себя все?»
– Ода.
Даг снова почувствовал у себя на поясе тоненькие пальцы девушки. Наконец, совершенно обнаженный, он забрался в постель. Наткнувшись под шкурами на тело ирландки, он подтянул ее поближе к себе и через несколько секунд уже довольно посапывал.
Фиона с трудом выскользнула из сильных рук норманна и с отчаянием взглянула на Бреаку.
