Глава 1Среда, 10 апреля. За несколько минут до полудня
«А-а-а-а-а!»
Я лечу — ты летишь — мы летим. Зеркало взрывается осколками, и все они падают на меня. Ненавижу зеркала! Меня подбрасывает, швыряет к стене. Грохот, вой, треск! Тормози! Тормози! Неужели остановились? Боже, какое счастье!
Ложись!
Куда? Зачем? Пули! Те, что не застревают в стальной обшивке, сыплются прямо на нас. Ну за что, за что мне такое счастье? Я хочу выйти! Немедленно! А еще лучше вообще не заходить в этот лифт. Никогда!
О черт, они повредили аварийные тормоза! Мы падаем, мы снова падаем! Все, на этот раз нам точно несдобровать. Грохот, скрежет, стук…
Лифт остановился.
… и тишина словно застыла вокруг нас.
Все? Пора вылезать? Конечная остановка?
«Интересно, — ловлю я себя на мысли, — это будет рай или ад?»
— Подземный этаж, — выдыхает Арбатов, глядя на панель, которая каким-то чудом еще светится. — Паркинг.
Мы лежим на полу, не в силах даже пошевельнуть мизинцем. Сквозь отверстия от выстрелов в двери пробивается слабоватый свет, и свет этот чудодейственным образом возвращает меня к жизни.
— Они взорвали тросы, чтобы кабина упала? — спрашиваю я у Арбатова.
Кивок.
— Это твои конкуренты?
Он по-королевски передергивает плечами.
— Все в жизни взаимосвязано, — хрипло говорит он. Его лицо все еще мертвенно-бледно. — Эти стрелки на этаже, ордер на мой арест, начавшаяся кампания против меня в прессе…
Я пытаюсь подняться, но ноги не слушаются меня. Правая по привычке хочет забраться на потолок, а левая — упереться коленом в раму зеркала напротив меня. В ярости я бью кулаком по двери. На руке проступает кровь, но я немного прихожу в себя. Арбатов тоже встает, цепляясь за стенку. Его костюм измят, изорван и кое-где в крови, а шикарный галстук превратился в жалкую тряпку.
— Давай, — я киваю ему на дверь. — Надо ее открыть.
Она поддается неожиданно легко. Арбатов шатается и едва не падает. Лифт завис на метр с лишним ниже уровня гаражного пола. Сущие пустяки, — в здоровом состоянии я бы выбралась наружу за считаные секунды, но сейчас для меня этот несчастный метр с копейками все равно что десять. Руки предательски дрожат, колени тоже, и я не могу справиться с собой. Если бы Арбатов не подтолкнул меня сзади, я бы ни за что не выбралась из лифта. Пол холодный и грязноватый, но с каким облегчением я распластываюсь по нему! Тяжело дыша, я протягиваю руку Арбатову:
— Вылезай… Скорее, пока они не пришли.
«И-и-и-их!» Кабина со скрежетом опускается еще сантиметров на двадцать. Арбатов едва удерживается на ногах. Теперь пол гаража на уровне его груди.
— Убери руку, — говорит он очень тихо, — прищемишь.
Да уж, если кабина упадет, она просто-напросто оторвет мне руку, и как я тогда буду писать романы? Я повинуюсь и, ухватившись за стену, поднимаюсь на ноги. Арбатов рывком подтягивается и выбирается из кабины. Я хватаю его за ворот и поспешно оттаскиваю от лифта, который для нас едва не стал стальной мышеловкой.
— Где твоя машина?
Он делает неопределенное движение головой:
— Вон там.
— Давай ключи.
Если он и колеблется, то менее секунды. В самом деле, любому понятно, что пора делать ноги.
— Идем, — говорю я, поймав связку ключей, которую он мне бросил.
Арбатов кидает косой взгляд внутрь подземного гаража, и по его виду я понимаю, что где-то там находится охрана. По некоторым причинам мне не хочется с ней сейчас встречаться, поэтому я вытаскиваю наручники, подхожу к Арбатову и защелкиваю кольцо на его руке.
— Эй, ты что делаешь? — возмущается он.
Вместо ответа я застегиваю второе кольцо на своем запястье.
— Ты что, ненормальная?
— Это чтобы мне не захотелось от тебя убежать, — объяснила я, отдышавшись. — Шагай!
Если бы взгляды обладали способностью убивать, то я бы уже лежала мертвой.
— Да ты… ты такая же, как эти поганые менты!
Я дернула рукой с наручником так, что Арбатов споткнулся и едва не упал.
— Больная! Нет, ну чего ты добиваешься, в самом деле?
Я остановилась возле здоровенной черной машины.
— Твоя?
— Ну, моя, — злобно дернув щекой, ответил он.
— Садись.
Сдавленно пискнула сигнализация.
— Как я сяду, когда ты меня приковала?
Пришлось ему забираться на сиденье пассажира со стороны водителя. Сама я села на место водителя и захлопнула дверцу. Как выяснилось, мы проделали это весьма вовремя, потому что в гараже послышались звуки стрельбы, и откуда-то выскочили трое или четверо молодчиков с автоматами наперевес.
— Будем надеяться, что машина не заминирована, — буркнула я, включая зажигание. Судя по урчанию двигателя, агрегат мне попался первоклассный. — После такого насыщенного событиями дня, — продолжала я, — это было бы чересчур, ты не находишь?
— Быстрее! — кричит Арбатов. — Уходим! Иначе они нас убьют!
Наш автомобиль рванул с места.
Штамп, конечно, но вполне отражает суть ситуации. Рванул, как серна! Как лань! Как гепард, самое быстроногое среди всех животных!
Сукины дети, однако, не унимаются. Заметив, что мы пытаемся удрать, они открывают по нам огонь. Пули отскакивают от стекол, как потенциальные невесты от бедного жениха.
— Хорошая броня, — замечаю я и прибавляю скорость.
— Что ты делаешь! — кричит Арбатов, но уже поздно. Я налетаю на двух стреляющих и сминаю их в лепешку. Они разлетаются в стороны, как кегли в кегельбане, и падают, как сломанные куклы. Сбив на прощанье третьего любителя пострелять, я выезжаю из гаража.
