Рик вдруг стал озабоченным.
– Серые. Что он имеет в виду – “серые”? Я пожала плечами:
– Это записки человека, сошедшего с ума. Или он наркоман.
Рик потер пальцами лоб, будто вдруг погрузившись в серьезную проблему.
– Этот… Карл Лангевельд говорит, что видит серых людей? Я снова пожала плечами, но меня озадачил такой пристальный интерес Рика к этой ерунде.
– Серых людей? Не знаю, если он душевнобольной, то мог с тем же успехом видеть голубых горилл или зеленых марсиан Рик, что с тобой?
– Ничего, ничего… Все в порядке. – Он встал и отдал мне бумаги. – Черт, жарко становится. – Он улыбнулся, но несколько принужденно. – Я хочу воды попить. Тебе принести?
– Нет, спасибо, я пила после еды. А с тобой точно ничего?
– Нет, все в порядке. Пока.
– Пока.
Рик пошел к своему рюкзаку, где у него была бутылка с водой, но у него явно было что-то на уме, потому, что он не стал открывать рюкзак, а остановился, поставив локти на калитку изгороди и разглядывая поле. Глаза его смотрели куда-то вдаль. Будто он видел приближающуюся фигуру. Я посмотрела – там никого не было.
26
Я пошел за Кейт Робинсон к озеру. Я, Рик Кеннеди, девятнадцати лет, собирался сделать глупость.
Я хотел за ней приударить.
Вот мы, новоиспеченные беженцы, делаем ноги из Ферберна, удирая от сорока тысяч других беженцев, которые скоро окажутся на краю голода. Земля разогревается изнутри, срабатывают вулканы, вырывается ядовитый газ, хлещут приливные волны, а я, Рик, с мозгами между ног, собираюсь приударить за красивой девчонкой, идущей по солнечному лугу.
Я шел за ней, отстав на сто шагов. Она несла в руках две четырехлитровые бутыли для воды и меня не видела.
Одна из шуточек Господа нашего, от которых животики надорвешь и уписаешься: Он вызвал смерть и опустошение по всей земле, Он накрыл Нью-Йорк миллиардами кубометров Атлантики, а парижские бульвары – мегатоннами пепла. Но здесь, в Долине Ласточек в Йоркшире, пейзаж был мечтой акварелиста, зеленый и радостный, и крольчонок высовывал голову из норки посмотреть, как я иду по тропе, думая только об одном: пальцами скользнуть за голову Кейт Робинсон, ощутить роскошь ее волос на своих ладонях, прижаться губами к ее губам.
Я прибавил шагу. Успею ее догнать до реки.
На ней была соломенная шляпа от солнца, просторная хлопковая блуза закрывала руки и плечи, обрезанные выше колен джинсы обтягивали зад поистине чудесно – слабее не скажешь.
Стивен дал нам всем часовой перерыв на ленч в этот второй день пути к пустошам Фаунтен-Мур. Первая ночь под брезентом прошла без проблем. Я только один раз проснулся. Я тогда увидел пригнувшуюся фигуру возле палатки, держащую одной рукой полог. Помню, видел голову, абсурдно большую на фоне звездного неба. Голова склонилась набок, будто внимательно меня рассматривая.
Потом по лицу прошло что-то твердое.
Я сел в ужасе, отпихиваясь от этого обеими руками. И тут же увидел, что это всего лишь рука Говарда, который зацепил меня, переворачиваясь с боку на бок в тесноте палатки. Когда я посмотрел на вход, полог был опущен. Я собирался сказать об этом Стивену, но при свете дня событие выглядело очень уж мелким. Может, кто-то вышел отлить, а потом перепутал палатку.
Сейчас мое внимание было поглощено вещами более важными. Я был уже шагах в пятидесяти от Кейт, когда она вошла в гривку деревьев у озера.
“Ну, Рики, – шепнул я себе, – давай! Не робей, вперед!”
– Кейт! – раздался голос из деревьев. – Ты бутылки принесла?
Черт бы побрал!
Я резко свернул влево. Сквозь просвет в кустах была видна Кейт. С ней у воды были Рут и еще одна девушка, незнакомая. Они сидели на сваленном бревне, болтая босыми ногами в воде.
Черт, черт, черт!
Я ушел в рощицу, вдруг смущенный мыслью, что меня увидят и поймут, что я задумал.
“Ну-ну, Рик, – слышал я дразнящий голос Рут, будто взаправду. – Ты за Кейт, что ли, шел?”
Я ушел глубже в гущу деревьев. Может, эти две еще уйдут и оставят Кейт одну, так что надо присматривать. Тогда я…
– Привет, Рик! Ты меня не забыл?
Я обернулся – Кэролайн выходила из чащи.
– Привет, Кэролайн. Я думал тут сполоснуться в озере. Она улыбнулась, глаза ее играли среди солнечных пятен под листвой.
– Время у нас есть. Действительно, почему не поплавать?
– Поплавать?
– М-м. – Она сняла мужскую рубашку, которая была на ней надета, под рубашкой была футболка. – Не стесняйся, никто не увидит.
– Мысль хорошая… но меня ждет Стивен. Мы хотели обдумать другой маршрут к Фаунтен-Мур… – Тут мне стукнула в голову мысль: – Кэролайн!
– Да? – Она пододвинулась так близко, что ей пришлось задрать голову, глядя на меня.
– Ты случайно не заходила ночью в мою палатку?
– К сожалению, нет. А что? Ты хотел бы, чтобы я зашла?
– Да нет, я просто видел, как кто-то ночью на меня смотрел.
– Может быть, Кейт Робинсон. Знаешь, она для девушки удивительно высокого роста.
– Нет, это точно была не Кейт.
– Стивен ведь ночью выставлял часовых?
– Да.
– Они ничего не видели?
– Мне они утром сказали, что ничего, но я думаю, они могли и задремать.
– Ну… – Она говорила, не отрывая от меня взгляда карих глаз. – Я слышала некоторое, скажем так, шевеление в соседних палатках. Может, они и ушли с поста попозже, потренироваться, скажем.
– В каких палатках? – спросил я, вдруг став подозрительным и вспоминая, в какой палатке живет Кейт Робинсон.
– Не помню точно, Рик. Кажется, слева от меня.
– Наверное, я все же должен сказать Стивену…
– Нет-нет, Рик. Не уходи сейчас от тети Кэролайн.
– Мне действительно надо вернуться…
– Нет-нет-нет, – тихо сказала она.
– Кэролайн…
– Тетя Кэролайн.
– Ладно, о’кей. – Я улыбнулся, но улыбка была принужденной. – Тетя Кэролайн.
– Ммм… хорошо снова оказаться вдвоем с тобой.
– И с тобой.
Снова меня закружило в водовороте. С одной стороны, я хотел свалить отсюда ко всем чертям – нечего заводиться с этой теткой, которая меня на двадцать лет старше. Но когда она так близко… Карие глаза, хриплый голос. Мягкая пена волос. Небольшое и совершенное тело. О Господи… у меня снова загорелось, как тогда.
Она приблизилась, прижалась:
– Ты мне так и не сказал ни слова о том, что было в субботу в доме Бена.
