— Ян, что там с преследователями?
— Пока что продолжают идти по следу.
Слава Богу, десантник не был новичком: голос его прозвучал негромко, но в нем не почувствовалось ни робости, ни какой-то особой торжественности. По всей видимости, картелям Майера не раз приходилось бывать в подобных местах. И как бы в подтверждение этой, далеко не являвшейся открытием, мысли, Ян вытащил из кармана куртки хорошо знакомый всем санрайзовцам прибор и сообщил, что радиационный фон в норме.
Разведчик согласно кивнул: по его расчетам, так называемая «голубая», то есть зараженная пустыня — пространство, непосредственно примыкавшее к одному из эпицентров древней катастрофы, — находилась достаточно далеко, чтобы ее смертоносное влияние смогло докатиться до побережья Внутреннего моря…
«Так, за Яна можно не тревожиться. А что Риу и Онк? Мальчишка, конечно, хранит свою обычную невозмутимость… Ну и характер! Ладно, если хотя бы часть этой уверенности не является показной, уже неплохо… Онк. Тоже скрытничает… Ишь, принюхивается… Можно себе представить, каких страстей наговорили ему о заброшенных человеческих поселениях в свое время учителя-шаманы… С другой стороны, раз принюхивается — значит, находится здесь и сейчас и успеет, ежели чего, среагировать…»
Вполне удовлетворенный результатом наблюдений, Ральф переключил внимание на начавшую открываться в этот момент панораму. Издали окраина города представляла собой ряд холмов, поросших травой и кустарником. Однако, стоило сделать еще несколько сотен шагов, как становилось заметно, что это не совсем обычные холмы и что рядом с чахлыми, невзрачными растениями — так резко контрастирующими с могучими деревьями Тайга — из земли торчат разнообразной формы обломки.
Что именно они составляли изначально, понять теперь было невозможно: время изменило их до неузнаваемости — растрескавшиеся от дождя, ветра и перепадов температур, поросшие мхом, это были лишь отдельные фрагменты, а целого, увы, уже давно не существовало. Интересно, сколько времени должно пройти, чтобы не осталось ничего? Или это вообще невозможно? Разве только однажды вдруг разверзнется земля и навеки вберет в свои недра эти печальные останки?
В примерно одинаковых, расположенных почти на равных расстояниях друг от друга холмиках смутно угадывались двух- или трехэтажные домики. С обязательным гаражом, аккуратным газончиком и ровной дорожкой. Уютный провинциальный городишко (Ральф немало видел таких на рисунках — копиях древних фотографий): единственная площадь с непременной ратушей в центре… Кстати, вот и она — возвышается. По утрам взрослые разъезжались — каждый на своей машине — на работу, детей забирал специальный школьный автобус. Думал ли кто-нибудь из живших здесь когда-то людей, что однажды все это кончится? Что где-то один за другим прогремят далекие взрывы, и начнется цепная реакция, которая вскоре перевернет весь мир? И привычная размеренная жизнь рухнет, отбросив избалованное массой всяких милых, удобных мелочей человечество на много веков назад…
Пространство между рядами домов сейчас мало походило на также виденную Ральфом на рисунках асфальтированную дорогу. Пучки травы, нанесенные ветром ветки, сучки и хвоя; обязательные обломки, какие-то колючки — словно брезгуя этой, освоенной еще задолго до его рождения, землей, Тайг здесь не рос.
«Пустырь…» — выплыло из памяти разведчика неведомо откуда вычитанное, диковинное слово.
Петлявшая среди холмов «дорога» сворачивала то влево, то вправо, то шла немного в гору, то под уклон, и по мере приближения к центру древнего города пейзаж постепенно начинал меняться. «Улицы» — большей частью в местах, где они пересекались с другими — ощетинивались выпиравшими из земли переплетениями каких-то ржавых конструкций: стоило дотронуться, и они рассыпались в прах; а уже привычные глазу «холмики» сменили присыпанные землей развалины домов. Кое-где даже возвышались чудом уцелевшие остатки стен, отчего общая картина производила еще более удручающее впечатление. Теперь это уже точно был город — плод некогда существовавшей цивилизации, и хотя царивший на окраинах дикий растительный мир добрался и сюда — трава выглядывала чуть ли не из каждой щели, коренилась, где только могла уцепиться, — присутствие человека (пусть и очень давнее) чувствовалось на каждом шагу, внося в общее восприятие окружающего какой-то новый оттенок.
Усиливавшееся буквально с каждым кварталом ощущение незримого присутствия человека превратилось почти в реальность в тот момент, когда б'буши в сопровождении троих людей вышли на центральную площадь. Нет, здесь так же не было ничего, кроме медленно разрушавшихся домов, — ничего такого, что выдавало бы хоть какую-то жизнь, — однако бдительная интуиция почему-то именно сейчас напомнила Ральфу об осторожности: ни раньше ни позже…
— Справа на мусорной куче… — подсказал в этот момент Ян.
Разведчик осторожно повернулся — в нескольких шагах, на поросшей травой куче обломков преспокойно «совершала свой туалет» огромная серо-черная крыса. В то время, как ее ручки-лапки быстро-быстро чистили острую подвижную мордочку, блестящие глазенки внимательно следили на находившимися неподалеку людьми.
Ральф сделал нарочито резкое движение — крыса мгновенно скрылась за холмом.
— М-да-а, — многозначительно протянул разведчик.
— Вот именно, — согласился Ян.
Крыса, да еще вполне упитанная; опять же, судя по поведению, явно встречавшаяся с людьми… Вот и Онк как-то подозрительно повел носом… С другой стороны, ни единого следа, точно так же, как и ни малейшего намека на ментальную активность. Кажется, разведчик впервые пожалел, что рядом не было Алекса: сейчас бы его умение считывать информацию пригодилось как никогда.
Окинув взглядом близлежащие развалины, Ральф остановился на ратуше. Бывшая несомненно местной достопримечательностью, рассчитанная на века, но выдержавшая тысячелетия, она, конечно, тоже здорово пострадала от времени: зазеленела, облупилась, вместо часов в башне темнела дыра. Не радовали глаз и неровные провалы окон: ну кто бы сейчас поверил, что когда-то они имели правильную форму, которую в точности повторяли вделанные в них рамы (со стеклами!); — и тем не менее капитальные стены ярда в три толщиной стояли незыблемо и, похоже, пока не собирались сдаваться.
«Так, а что у нас здесь? Никак вход… — У самого основания здания темнело отверстие, достаточное для того, чтобы через него мог пройти человек. — Похоже на то…» — Правда, воспользовались им в последний раз, очевидно, очень давно: выросшая за лето трава, девственно нетронутая, закрывала его почти до половины.
Не спешил нарушать ее неприкосновенности и Ральф: вместо этого разведчик подпрыгнул и, уцепившись руками за неровный край, взлетел в один из расположенных над «входом» оконных проемов. В былые времена окно, вероятно, находилось довольно высоко, но сейчас, из-за того, что здание ратуши постепенно оседало и уходило под землю, Ральфу не составило труда проделать подобный трюк. Света было достаточно, чтобы разглядеть внутренность здания, и, как и представлял разведчик, здесь разрушения оказались куда значительнее, чем снаружи.
