Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
Матерью Бориса была рабыня-половчанка, поэтому он унаследовал от нее восточный разрез глаз, заметно выступающие скулы и желтые, как солома, волосы. Именно по цвету волос русичи и прозвали степное племя кипчаков — половцами. «Половый» на древнерусском наречии означает «желтый».
Матери Бориса вот уже лет десять, как не было в живых, она разбилась насмерть, на всем скаку упав с лошади. Анне Глебовне рассказывали люди из окружения Ярослава Всеволодовича, что мать Бориса имела горячий нрав и страстную натуру. Видимо, в ней говорила ее степная кровь. Вдобавок к этому она была изумительной красоты, сразу околдовав князя Ярослава, едва он ее увидел танцующей на пиру у какого-то половецкого бека.
Анна Глебовна рассудила, что не может у такой страстной и необузданной женщины родиться сын-тихоня. Поговорив наедине с Борисом, Анна Глебовна нисколько в нем не разочаровалась. В этом стройном красивом юноше, помимо задумчивости и некой внутренней созерцательности, были заметны и такие черты характера, как отвага, благородство и честолюбие. Как выяснилось, Борис совсем не рвался ехать в Новгород. Ему, как и Ярополку, хотелось сражаться с татарами. Но в отличие от Ярополка Борис был неопытен во владении оружием, так как больше времени проводил за книгами.
Анна Глебовна постаралась расположить к себе Бориса, что ей, опытной обольстительнице, быстро удалось. Она сумела убедить Бориса в том, что ему бы надо поменяться ролями с воеводой Судиславом.
— Не Судислав должен решать, что тебе делать и куда ехать, мой мальчик, — молвила Анна Глебовна. — Ты сам должен повелевать Судиславом и его слугами, ведь ты княжеский сын. Отец твой знаменит на Руси тем, что всегда побеждал своих врагов, его беспощадного меча страшатся ливонцы и литовцы, чудь и мордва. Яблоко от яблони недалеко падает, Борис. В тебе течет кровь воинственного Ярослава Всеволодовича, значит, и ты должен стать таким же доблестным воителем! Не пристало тебе скрываться в Новгороде, как твоей беременной мачехе. Ты обязан биться с мунгалами, мой мальчик, дабы твой отец мог гордиться тобой!
После беседы с Анной Глебовной в княжиче Борисе случился некий внутренний излом. Судислав изумленно вытаращил глаза, когда Борис решительно заявил ему, что он не поедет в Новгород. Мол, он не малое дитя, поэтому должен сражаться с татарами.
Мигом сообразив, откуда ветер дует, Судислав тоже пустился на хитрость. Понимая, что своими убеждениями он не сможет сокрушить чары Анны Глебовны, которая пробудила в Борисе его мужскую гордость, Судислав решил действовать ее же оружием. Воевода завел речь о том, что Твери тоже угрожает нападение мунгалов и тамошние жители в сильной тревоге, ведь их ополчение некому возглавить.
Борис тут же загорелся желанием ехать в Тверь и защитить от татар этот город, также входящий в княжеский удел его отца.
— Отличная мысль, княже! — поддержал Бориса Судислав. — Ярополк встретит мунгалов под Переяславлем, ты встретишь нехристей в Твери. Таким образом, владения твоего отца не будут оставлены на произвол судьбы.
На самом деле Судиславу хотелось поскорее убраться из Переяславля-Залесского все равно куда, лишь бы подальше. Тверь лежала не слишком далеко от Переяславля по сравнению с Новгородом, однако трусливый Судислав тешил себя надеждой, что татарская конница не сможет добраться до верховий Волги через прилегающие к ним лесные дебри.
* * *
Переяславль-Залесский был построен Юрием Долгоруким на юго-восточном берегу Плещеева озера, при впадении в него реки Трубеж. Этот хорошо укрепленный город вместе с Тверью и Кснятином Георгий Всеволодович уступил брату Ярославу в удельное владение. Сетью небольших лесных рек и речушек Плещеево озеро соединялось с Волгой. По этому водному пути каждое лето в Переяславль наведывались торговые гости из Новгорода, Полоцка, Смоленска и чужеземных стран. По реке Нерль купцы шли от Переяславля до Суздаля и Владимира.
В середине февраля Терех с Сулирадом и двумя своими спутницами добрались, наконец, до Переяславля-Залесского.
Сулирад, используя свое давнее знакомство с Анной Глебовной и Ярополком, живо затесался в ближайшее их окружение. Терех вступил в дружину Ярополка. Пристроил Сулирад и Беляну с Велижаной на поварне в княжеском тереме.
Каково же было удивление Тереха, когда он столкнулся на княжеском подворье с купцом Яковом, с которым он вместе бежал из татарской неволи, а потом добирался вместе с ним же от Коломны до града Москвы. С ними же тогда были Саломея и Гликерия, также вырвавшиеся из татарского рабства. Саломея осталась вместе с Терехом в Москве, а Гликерия ушла с Яковом во Владимир.
Яков тоже узнал Тереха и заключил его в объятия.
— Каким же ветром тебя занесло сюда, друже? — спросил купец.
— Злым ветром занесло, иначе не скажешь, — ответил Терех.
Он коротко пересказал Якову все свои злоключения, начиная со своего бегства из Москвы во Владимир и заканчивая ночной стычкой с татарами в Боголюбовском замке. Упомянул Терех и про Гликерию, что, мол, сманил он ее с собой, уходя из Владимира в Суздаль, как расстался с ней, уехав в Боголюбово, а после обнаружил ее, замерзшую насмерть, в лесу под Суздалем, пробираясь лесными тропами от Нерли к реке Каменке.
Слушая Тереха, Яков дивился и качал головой. Ему было жаль Гликерию, умершую такой жуткой смертью.
— А я-то ведь потерял ее тогда, — промолвил Яков. — Гликерия исчезла неожиданно, ничего мне не сказав. Уже на другой день после ее исчезновения мунгалы осадили Владимир. Начались такие страхи и тревоги, что токмо успевай поминать всех святых!
В свою очередь, Яков поведал Тереху, как он сражался с татарами сначала на внешней стене Владимира, потом на стене Мономахова града, затем на каменной воротной башне детинца. Как вместе с четырьмя сотнями добровольцев он пошел на ночной прорыв к дальнему лесу во главе с боярином Миловатом.
— Этот Миловат, видать, в рубашке родился, — с искренним восхищением и удивлением молвил Яков. — Провел он нас, целую ораву с женщинами и детьми, прямо под носом у нехристей, которые грелись у своих костров на берегу Клязьмы. И дальше Миловат вел нас по лесам и полям, где проторенными путями, где по глубокому снегу, обходя стороной становища татар. Жрать было нечего, пить было нечего, спать было некогда… — Яков вздохнул. — Так и шли мы днем и ночью, засыпая на ходу. Лишь в Юрьеве-Польском удалось отдохнуть как следует и поесть досыта.
— Так ты, стало быть, состоишь в дружине Ярополка? — спросил Терех, довольный тем, что судьба опять свела его с неунывающим Яковом.
Яков с улыбкой кивнул.
— Меня тоже Ярополк взял в свою дружину, — горделиво сказал Терех, потрепав Якова по плечу. — Значит, друже, вместе нехристей рубить станем! Отомстим им за Гликерию и за погубленных рязанских князей!
Яков опять кивнул. Вдруг в глазах у него появилась некая озабоченность, словно он вспомнил о чем-то важном.
— А что же сталось с Саломеей? — спросил он. — Она-то где теперь?
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
