здесь делаешь?
— Любуюсь! — он медленно прошёлся глазами по моей фигуре. — И честно сказать, есть на что.
— Налюбовался? — я уже более-менее пришла в себя и была готова в случае чего дать отпор. — Тогда пусти на берег.
— А заплатить? — глянул на меня феникс наивными большими глазами, которым совершенно не соответствовала его похабная усмешка.
— Ах, заплатить?!
Дефансер, поможешь?
«С радостью».
По моим губам зазмеилась стервозная улыбка.
— Ну, если ты так хочешь… — я сделала два шага вперёд, притянула его голову и поцеловала в губы. Серебряный Дождь расслабился и поддался вперед. Теперь поворот, одновременно тяну на себя его руку, сейчас посильнее толкнуть в спину…
Плюх! Красиво.
Я выбежала из воды и завернулась в большое полотенце.
— Это тебе плата за твои нехорошие желания и за то, что рассказал, что не нужно.
Феникс рассмеялся.
— Твоя взяла, но я ещё отыграюсь.
Серебряный Дождь вылез из воды, начал стягивать одежду и снимать оружие. Я боязливо попятилась, но он подхватил моё мыло и пошел обратно в реку.
— Полотенце оставь.
Приколист.
* * *
— Зачем ты к ней лезешь?
— Весело с ней.
Серебряный Дождь растянулся на траве, с видимым удовольствием подставляя полуобнажённое тело тёплому и ласковому дневному светилу.
— Особенно в пещере, — поддакнул друг. — Весело было до умопомрачения!
— Не будь таким злопамятным. Выжили — и хорошо. Что касается Елены, то она мне нравится. С ней просто и весело. Как оденет свою хламиду, так вообще за парня принять можно… было.
— Да, девчонка похорошела. — Молния вытянулся рядом на животе, положив подбородок на скрещенные руки.
— И сильно. Надеюсь, она не пройдёт обряд.
— Почему? — изумился такой логике Молния.
— Тогда я её украду и отвезу подальше от Креолы. Куда-нибудь в глушь. Во дворце её быстро испортят.
— Она тебе житья не даст.
— Я ей тоже. В конце концов она сложит оружие. Неужели эта девчонка тебе совершенно не нравится?
— Ну почему же, нравится. Внешне. Но характер…
— Зато не скучно. Помнишь, мы ужасались, что придётся возиться с этакой фифой? — Серебряный Дождь улыбнулся и выставил вперёд руку с растопыренными пальцами, по его лицу пробежали тени и замерли.
— Она в сто раз хуже неженки: лезет куда не надо, пререкается и поступает наперекор, — недовольно пробурчал Молния и перекатился на спину, поморщился от слишком яркого света, бьющего прямо в ставшие слишком чувствительными глаза, и повернулся обратно на живот.
— Можно подумать её поведение сильно отличается от твоего! Ты просто слишком серьёзно относишься к своим обязанностям. Расслабься и наслаждайся жизнью.
— С такой расслабишься. Сразу на колени поставит и условия диктовать начнёт.
— Ага. Харолану проклятый другом покажется. Особенно если она притащит с собой этого Дениса. И ведь притащит! В общем, это надо будет видеть своими глазами.
— Мы ещё не добрались до Креолы. Будет обидно, если мы не уследим за ней сейчас.
— Ничего с такой не случится. — Серебряный Дождь повернулся на бок лицом к другу и весело произнёс: — Чувствую, если её умудрятся похитить, то через день приползут на коленях и будут умолять забрать её обратно.
— Или тихо и быстро прирежут, — вздохнул Молния, не разделяя его беспричинного веселья.
— Опять ты за своё? Спорим, что она целой и невредимой доедет до дворца! Я беру на себя всю ответственность, если с ней что-нибудь произойдёт. А ты до конца поездки просто-напросто расслабься и радуйся жизни.
— Посмотрим, вот сдам на руки тёмным, тогда и будем расслабляться.
— Тогда давай, кто быстрее её завоюет? — Серебряный Дождь протянул Молнии руку, как он всегда делал, когда хотел на что-то поспорить, но друг только отвернулся и пробормотал:
— Посмотрим.
— Проверим, — эхом откликнулся Серебряный Дождь и резко притянул к себе того, кого привык называть братом.
* * *
Похоже, Молния и Серебряный Дождь решили ни на минуту не спускать с меня глаз. Куда ни пойду, обязательно на кого-нибудь из них наткнусь. Они даже взялись меня обучать: Серебряный Дождь обращению с кинжалами и метательными ножами, Молния рукопашному бою. Дениса, того вообще мучают с утра до вечера, но ничего, не жалуется. Правда, когда его оставляют в покое, до него добираюсь я с книгами.
По вечерам играем в карты, в слова, поём. Молния и Странник учат меня играть на гитаре. Странные у них отношения: ни разу за всё время поездки словом не перекинулись, смотрят друг на друга исподлобья. Сейчас это стало более заметно, чем раньше, хотя не скажу, что уж прямо бросается в глаза.
Молния меня очень сильно удивил: из вечно занудствующего и правильного он превратился в кампанейского весёлого парня. Шутки у него иногда похлеще, чем у Серебряного Дождя. Например, игра в карты на вещи была его идеей. Она похожа на наш аналог на раздевание, но снимается не только одежда. В конце за каждую вещь исполняешь желание. Можно, конечно, не исполнять, но победитель забирает всё выигранное добро себе. Кстати, самые жаркие битвы и извращенные желания шли не за штаны, с которыми парни расставались легче, чем с иным оружием, а за кольца и амулеты.
Во время этой игры я чувствовала себя самой неодетой. Эти уникумы под одеждой таскали целые арсеналы, при этом умудрялись двигаться легко, быстро и совершенно бесшумно. Больше всего ругались на Серого Орла и Серебряного Дождя. Мы выбили из них 68 метательных ножей, игл и кинжалов, а они так и не начали раздеваться.
Я узнала ещё кое-что интересное: почти у каждого было любимое оружие — древнее, магическое, смертоносное. Странник рассказывал, что такому оружию давали имя, делились кровью и в самых сложных ситуациях полагались только на него. Многие из этих клинков имели свою душу и могли помочь своему хозяину в сражении, если он им нравился. Мне продемонстрировали такие клинки, но потрогать не позволили со словами «Убьешься ещё».
Я боялась, что, как только мы тронемся в путь, Молния вновь станет нервным и неразговорчивым, а остальные просто буками, но ничего подобного не произошло. Через три дня мы достигли Блэра — небольшого городка близ Креолы. Странник связался с самим повелителем Гиперии и после продолжительного разговора «обрадовал» меня официозом первой встречи. Это значит, что мне предстоит не ударить в грязь лицом и предстать при полном параде, то есть в платье, макияже, с причёской и на каблуках. Какой ужас. А ещё больший ужас в том, что мне будут помогать приводить себя в порядок, а это значит постоянно указывать, что надо и не надо делать. Сразу же захотелось уехать обратно в глушь, где не нужно будет следовать придворному
