ведь конкретики никакой не использовал в своих рассуждениях. Только Бекетова перед мои уходом вспомнил. А до этого момента — исключительно растекался мыслью по дереву, рисуя перспективы внешней разведки. Хотя, казалось бы, на кой чёрт мне эта информация?
— Закордонная разведка в современных условиях должна изменить главные направления своей работы. Ее основной задачей должна стать не борьба с эмиграцией, а подготовка резидентур к войне в Европе и на Дальнем Востоке. Думаю, Алексей, об активности наших врагов тебе прекрасно известно. И вот как раз при такой ситуации гораздо большую роль будут играть наши агенты влияния, то есть люди из деловых правительственных кругов Запада и Японии, которые имеют выход на руководство этих стран и могут быть использованы для достижения необходимых целей во внешней политике.
Вот что говорил нарком. Если не дословно, то очень близко. Сейчас так уж подробно, слово в слово, я не вспомню. Главное — суть. И каким боком в подобном ракурсе картины лепится наша группа, позвольте спросить? Я мысленно усмехнулся, а потом представил себе Подкидыша с Бернесом. Ну какой там выход на агентов влияния и уж тем более на правительства стран? Бред вообще.
То есть, велика вероятность, что скорее всего нас и правда хотят использовать разово. Совместить, так сказать, приятное с полезным. Дадут какое-нибудь задание, в процессе выполнения которого группа «случайно» погибнет. Почему нет-то? Я бы лично на месте чекистов так и сделал.
Только предварительно, само собой, заберут архив, который спрятал Витцке. Соответственно, если мои предположения верны, лучше, наверное, не торопиться. Искать, да. Но когда найду, посмотреть по ситуации, как лучше поступить.
— Товарищ сержант государственной безопасности, — я оторвался от созерцания городских улиц за окном и повернулся к Шипко. — А можно вопрос?
— Смотря какой, — ответил Панасыч.
Я покосился в сторону Павла, который сосредоточенно вел машину и вроде бы на нас не обращал внимания. Государственные тайны, конечно, никто обсуждать не собирается, но хрен его знает, насколько можно свободно высказываться.
— Говори, — кивнул Панасыч. Мой взгляд он, похоже, понял правильно.
— Скажите, вы же, наверное, знаете, как сейчас обстоят дела с разведкой. Имею в виду, именно наше направление. То есть… Общий вид, так сказать.
— Хм… — Шипко прищурился, изучая меня пристальным взглядом.
Такое возникло ощущение, будто Панасыч сомневался, что сделать: ответить или снова «включить» того самого простачка сержанта, который ходит по школе и периодически выдает свои «в рот те ноги». Однако спустя буквально несколько секунд, он все же заговорил:
— До недавнего времени существовало два подразделения, занимающихся разведкой за рубежом. Первый — это Иностранный отдел. Задача отдела — собирать для Центра разведданные, добытые как по легальным, через сотрудников, имеющих дипломатическое прикрытие или работающих в торговых представительствах за рубежом, так и по нелегальным каналам. Особо важными являются сведения о деятельности правительств и частных корпораций, тайно финансирующих подрывную деятельность русских эмигрантов и белогвардейских офицеров в странах Европы, в Китае, направленную против Советского Союза. Иностранный отдел разбит на отделения по географическому принципу, а также включает подразделения, занимающиеся сбором научно-технических и экономических разведданных. Эти отделения обобщают материалы, поступающие от резидентур за границей — как легальных, так и нелегальных. Приоритет нелегальных каналов вполне естествен, поскольку за рубежом не так уж много советских дипломатических и торговых миссий. Вот почему нелегальные каналы для получения интересующих разведданных столь важны. В то же время существует и другая разведывательная служба — Особая группа при народном комиссаре внутренних дел, непосредственно находящаяся в его подчинении и глубоко законспирированная. В ее задачу входит создание резервной сети нелегалов для проведения диверсионных операций в тылах противника в Западной Европе, на Ближнем Востоке, Китае и США в случае войны. Учитывая характер работы, Особая группа не имеет своих сотрудников в дипломатических и торговых миссиях за рубежом. Ее аппарат состоит из небольшого количества количества оперативных работников, отвечающих за координирование деятельности закордонной агентуры. Все остальные сотрудники работают за рубежом в качестве нелегалов. Вполне очевидно, что руководство может по своему выбору использовать силы и средства Иностранного отдела и Особой группы для проведения особо важных операций, в том числе диверсий и ликвидации противников Советского Союза за рубежом. Особую группу иногда называют «Группа Яши», потому что более десяти с лишним лет она возглавлялась Яковом Серебрянским. Именно его люди организовали в 1930 году похищение главы белогвардейского РОВСа в Париже — генерала Кутепова. К сожалению, неделю назад Серебрянский оказался под арестом. Но конкретно ваша троица отправится по месту назначения как часть Особого отдела. Ты ведь это хотел узнать?
Шипко пялился прямо мне в глаза. Я делал тоже самое. Оба мы после его речи, выданной залпом, молчали.
Просто лично меня поразили две вещи. Первое — как четко и конкретно он дал всю информацию. Второе — только что Панасыч намекнул мне, перспективы совсем не радужные. Он ведь не просто так упомянул этого Серебрянского, который именно сейчас оказался под арестом. Я ни о чем подобном не спрашивал, если что. Меня интересовала общая информация по структуре разведки на сегодняшний день, чтоб понять место своей группы в этой структуре. Но Панасыч открытым текстом дал понять, мы точно не для сбора информации едем в Берлин.
А еще, именно в этот момент, по его взгляду я понял, что он — все понял. Вот такая вот тавтология вырисовывается. Панасыч знает, выходит, что я догадываюсь о своей не самой благополучной перспективе в ближайшем будущем. И в принципе, судя по всему, чекиста моя сообразительность не напрягает. Наоборот. Он так смотрит сейчас, будто сам давно хотел, чтоб я, наконец, включил башку и додумался до правды.
А потом, в следующую секунду, меня вообще, как обухом по голове долбануло.
На протяжении долгого, очень долгого времени Шипко ходил вокруг да около. Буквально, имею ввиду. Кружил рядом. Очень часто я ловил на себе его задумчивый взгляд. Необычно задумчивый. Такой, будто Панасычу что-то очень сильно хотелось мне сказать. Так может, дело в том и есть? Может, ему реально известно больше, чем я раньше думал?
О Витцке знает Бекетов — это вполне понятно. Берия — тут спасибо Игорю Ивановичу. Хотя, я так понимаю, у товарища старшего майора госбезопасности просто не было выбора. Он таким образом выторговал себе дальнейшее существование.
Дальше — Клячин.
