в последний год у студенток начались странные сны, в которых девушки перекидывались в драконов и летали. Я опросила четвертый и пятый курс, такие сны были у тринадцати девиц…
— Если они все еще девицы.
— Лорд Рикошет! — восхитилась дознавательница. — Что это с вами! Ося, не смотри на меня, я его не кусала! Вот правда! Клянусь… — она бросила взгляд на лорда Грайси и поправилась, — клянусь, ректор заразился не от меня.
Лорд Грайси скривился, прекрасно понимая, что дознавательница планировала поклясться его штанами, но промолчал.
— Я просто подумал про Жанну Одейро-оро, — зарделся лорд Рикошет. — Получается, она вступила в интимную связь с этим… любителем экспериментов. Если мы принимаем эту версию взамен версии с, кхм, «смертельными потрахушками», хотелось бы выяснить, всегда ли он соблазняет леди перед тем, как дать зелье. Вы случайно не уточняли у девушек, девицы они или нет?
— Под девственность девиц у меня есть отдельная графа в опросном листе! — обрадовала его Кларисса. — Только это не показатель, студентки могли и соврать, не экспертизу же мне проводить!
Вообще, изначально Кларисса добавила пункт про девичью честь только для того, чтобы скрыть цель расспросов. Сомнительно, что почти сорок студенток будут держать язык за зубами, и пусть они лучше болтают, что после истории с Жанной Одейро-оро Кларисса и ректор решили проверять всех подряд на невинность, чем то, что дознавательница интересуется полетами во сне.
— Ну и сколько у нас девиц?.. Хотя нет, молчите, я не хочу расстраиваться. Скажите лучше, сколько девиц из тех, кто летал во сне.
— Половина, если не врут, — пожала плечами Кларисса. — Но мы не знаем, является ли отсутствие невинности обязательным критерием для… полета. Может, это просто с Жанной так получилось. Вообще, я думаю, он не хотел ее убивать. Я более чем уверена, что это вышло случайно. Лорд Генрих рассказал, что Жанна боялась высоты, так что в полете она могла запаниковать и сорваться с крыла. Но эта версия, как и версия с безумным, но соблазнительным ученым, решившим вернуть леди крылья, нуждается в доработке.
На этой чудесной ноте она попрощалась со слегка ошалевшими от подобных перспектив искателями кристалла и пообещала присоединиться к ним за полчаса до заката.
Дело в том, что перед визитом к Рикошету Кларисса успела послать весточку лорду Генриха, проинформировать Крылатого Короля и господина Драко — ситуация была слишком серьезной, чтобы молчать. Дознавательница была более чем уверена, что ректор предпочел бы держать это в тайне хотя бы первое время, поэтому сейчас она снова чувствовала себя крокодилом-сдавалой. Ей было сложно смотреть в глаза Рикошету и шутить о девицах, которые, возможно, уже не девицы. От огорчения она даже ни разу не помянула Багрового демона!
После ректорского кабинета дознавательница проверила почту, забрала записку от Генриха Одейро-оро и задумалась, что делать дальше.
Сначала она хотела пойти к себе и отдохнуть перед поисками кристалла, но потом вспомнила, что за весь день так и не заглянула к лорду Магарычу, и тот рискует остаться без ее бесценных советов о том, куда ему следует засунуть свои загадки. Которые им еще предстояло разгадать.
Рикошет, как выяснилось, внял рекомендациям Клариссы насчет круглосуточного дежурства и нанял медсестру. Ей выделили кровать и отделили ее закуток ширмой, так что лорд Магарыч, по сути, все равно оставался в одиночестве.
Дознавательнице это не очень понравилось. Она недовольно взглянула на сонную не то от природы, не то после ужина медсестру и сказала:
— Ну, вы хоть разговаривайте с ним, что ли. Мы тут не специалисты и не можем оценить, слышит Магарыч нас или нет. Но так, на всякий случай.
— О чем? — зевнула медсестра.
— Ну, я же рассказываю ему о чем-то, — о том, что беседы Клариссы с лежащим без сознания лордом Магарычем обычно сводятся к претензиям насчет его любви прятать сокровища, дознавательница уточнять не стала. — И Рикошет тоже.
Медсестра не была настроена препираться с Клариссой и ушла за ширму. Через минуту оттуда донесся храп — видимо, она хотела как следует выспаться перед ночным дежурством у кровати больного.
Дознавательница присела на постель к лорду Магарычу, поправила одеяло и принялась вполголоса рассказывать завхозу о том, во что превратилась версия Крылатого Короля со смертельными потрахушками.
Что в Академии орудует какой-то экспериментатор, который пытается возродить драконью расу и пробуждает в леди драконью сущность. И совершено непонятно, ни кто это, ни как подобные эксперименты влияют на женский организм. Ясно только то, что девушки ничего не помнят и воспринимают полеты как красочный сон.
И да, как минимум половина из них уже не девицы.
А Жанна Одейро-оро, которую как раз и видел лорд Магарыч в драконьем обличие, скорее всего, стала жертвой несчастного случая — студентка ведь боялась высоты. Она могла запаниковать и разбиться, а человеческий облик вернулся к ней уже после смерти.
И что Кларисса проинформировала о своей версии господина Драко, Крылатого Короля и отца Жанны, и снова чувствует себя духовным лидером крокодилов-сдавал.
Утешает лишь то, что лорд Генрих Одейро-оро уже отписался:
«Найдите, кто это сделал, я оторву этому экспериментатору голову и засуну ее туда, куда вы отправляете Багрового демона», — зачитала Кларисса. Настроение немного улучшилось.
— Мне очень нравится эта мысль, лорд Магарыч. В этих вопросах мы с лордом Генрихом прекрасно понимаем друг друга… Ну все, я пошла, скоро закат, — она коснулась холодных пальцев завхоза и встала. — А, чуть не забыла! Еще меня страшно раздражает лорд Ригаллион. Бывают моменты, когда он распускает перья, и мне начинает казаться, что его драконьи предки где-то скрещивались с павлинами. Вчера лорд Генрих вправил ему мозги, но хватило ненадолго. Надо что-то придумать, не бить же его каждый день.
Глава 27
Делегация искателей Аринского кристалла собралась у ворот Академии незадолго до заката, когда лужайки и дорожки уже расчертили длинные тени. Лорд Рикошет кивнул подошедшей Клариссе и проворчал:
— Вы бы хоть со мной посоветовались, прежде чем информировать господина Драко о ваших версиях. Вдруг они не подтвердятся.
Дознавательница вспомнила, как начальник Королевского следственного управления отчитывал Рикошета за бестолковость, и ответила смущенной улыбкой:
— Вы же понимаете, я на службе.
— Я не сержусь, — улыбнулся ректор. — И ты, Грайси, тоже не сердишься, правда?
Преподаватель манер скривился и изобразил вежливый кивок с поклоном. Дознавательница ответила ему нежной улыбочкой, и на сухой острой мордочке Грайси немедленно отразилась десятилетняя порция отменного драконьего снобизма.
Кларисса удовлетворенно отвернулась и принялась рассматривать ворота. Лорд Рикошет тем временем вытащил из кармана обнаруженную в часах железку и
