Узкие окна напоминали узкие бойницы. В храме, казалось, все должно утопать во мраке, смиренном и спокойном. Подойдя к входу, я осторожно постучалась. Дубовая дверь открылась. Симпатичная девушка с бледным лицом и яркими глазами, одетая в черное закрытое платье, решительно сделала шаг вперед. Казалось, солнце впервые за год коснулось ее лица. Самая настоящая моль из платяного шкафа.
— Здравствуйте, — улыбнулась я, вызвав ужас у этой особы своей радостью. Одарив меня далеко не милосердным взглядом, она резко захлопнула дверь прямо перед лицом. — И что это было?
Не думала, что проблемы начнутся так скоро. Когда Эн говорил, что сюда сложно войти, я думала, он образно выражался. Трудно войти в доверие, чтобы настоятельница пустила в архив, а не трудно переступить порог. Может, покалечиться? Где-то тут лежал большой камень! А, может, разозлить стражника и попросить укрытие? Я стучала еще раз десять, но госпожа моль с безразличным взглядом закрывала дверь. Неужели ко всем прихожанам такое отношение?!
— Через окно, что ли лезть? — посмотрела на полосочку стекла и на свою тень, сравнивая габариты. — Не пролезу.
Через несколько часов блуждания вокруг храма, желудок неприятно сжался, а голова предательски заболела. С лица стекал пот, а ноги подрагивали от постоянного хождения. Какой позор, я даже не зашла внутрь! Энлаэль будет смеяться! Привалилась у двери и принялась постукивать костяшками пальцев по дереву. Неожиданно дверь открылась, явив настоятельницу. И, великие создатели, на ее лице было подобие улыбки:
— Вижу, ты смирилась, дитя мое! Терпение помогает нам выдержать все невзгоды судьбы.
Это усталость, но уже не важно. Если измученный вид так радует эту девушку, то я могу продолжить. Тяжело вздохнув, кивнула.
— Что привело тебя в храм Милосердия?
— Мне нужна помощь, — сказала я.
— Надеюсь, для души? — уточнила госпожа моль.
— Исключительно для нее, — кивнула, стараясь незаметно рассмотреть храм изнутри. Ну и фейс-контроль здесь! — Понимаете, я оказалась не в лучшей компании, вокруг меня сущие демоны! Они буквально очернили мою душу.
— Вырваться из их оков сложно, — кивнула девушка. — Как же ты поняла, что больна? Чтобы решиться изменить свою жизнь, когда в ней столько сладких пороков, нужно обладать светлым умом и сильной волей.
— В один день я просто поняла, что моя жизнь мне не принадлежит, — вполне честно сказала, но девушка нахмурилась.
— Твоя жизнь должна принадлежать богине Милосердия, чтобы смыть черноту, — казалось, она сейчас завизжит в благом порыве, если я не кивну в ответ. — Если желаешь остаться у нас, то должна укротить свою плоть, избавиться от эмоций и принадлежать храму.
Звучит жутко. По сути, я должна превратиться в моль, бледную, серую, немного противную и занудную. Денек можно помучиться, а потом снова кинуться во все тяжкие. Настоятельница, а мне все больше казалось, что это именно она, пропустила меня внутрь. Солнце померкло, сменилось тусклым огнем свечей, небосвод — кирпичным куполом храма. Вместо голосов людей приходилось слушать топот шагов и шорох платья, который громогласным эхом разносился по всему храму. Да, здесь ночью тихо не поешь, даже падение крошек на пол будет похоже на камнепад.
Я любопытно озиралась, изучая храм и пытаясь восхититься убранством, но пока не получалось. Из внутренних украшений только фрески, из радости — пение у алтаря, из еды — белый хлеб и фрукты. Казалось, в этом здании не было людей, но я все чаще замечала выглядывающие из теней симпатичные личики молодых девушек. Они еще не растеряли своего интереса к жизни, но настоятельница позаботиться об этом.
— Прихожан много? — спросила я, стараясь не выдать обычного любопытства. — Может, нужно помочь?
— Тебе еще рано. Сначала нужно пройти обучение, чтобы войти в другую часть храма.
Знать бы еще в какой части храниться архив! Придется пройти усиленный курс, чтобы к ночи попасть туда. Как бы подобраться поближе к настоятельнице?
— Вы примите меня в ваши ряды? — с надеждой спросила я, едва не пуская слезу. — Прошу, мне так нужна помощь…Помогите стать кроткой, как вы.
— Ох… — вдруг растерялась девушка-моль.
— Не понимаю, почему такой молодой и красивой нужно дарить храму свою цветущую жизнь? — прозвучал стальной голос за спиной, а через несколько секунд я увидела перед собой полную женщину. Судя по ее виду, она всю жизнь сражалась с пороками голыми руками. — Ами, ты свободна. Я поговорю с гостьей.
— Но хранительница вы устали и не должны лишний раз напрягаться, — удивительно, но у моли, то есть Ами, прорезался властный голос.
— Я еще не ушла на покой, — спокойные глаза женщины не давали шансов к сопротивлению, Ами покорно отступила. Вскоре этот убийственный взгляд пригвоздил меня к полу. — Я хранительница и настоятельница по рождению, правда, Ами давно сменила меня на посту. Эта девочка когда-то храбро сражалась за храм с новыми властями, чтобы его не снесли в суровые годы бесчинства короля ДОКа. Что ж, Ами донесла ценность Милосердия до сердца правителя. Я все еще интересуюсь делами своего бывшего храма. Что привело тебя?
— Хочу стать скромной девицей, — все же произнесли губы. Женщина нахмурилась, казалось, она все знает.
— И давно ли девицы на выданье жаждут стать служительницей храма?
— У каждой свои причины, — вздохнула я, вспоминая о событиях минувших месяцев. После такого действительно можно уйти в монастырь, но меня не тянуло в тихую гавань. И все же врать этой женщине, которая была связана с рождения с храмом, не хотелось. — Понимаете, мой мужчина сильно пострадал от моей пылкости. Признаться, я и сама зачастую являюсь источником зла, наношу вред и себе, и окржуающим.
— Хитра, — протянула женщина, приготовившись продолжить, но вдруг она увидела Ами и передумала. — Другие времена, другие порядки. Она решила пустить тебя, я бы не пустила.
Женщина удалилась, напоследок шепнув что-то на ухо девушке-моли. Последняя явно была недовольна и не постеснялась высказать свое мнение хранительнице. Вот не пойму, то ли у нее сердце доброе, то ли что-то тут нечисто. Во всяком случае, Ами быстро принялась рассказывать мне, как все у них тут устроено. За час я узнала о милосердии больше, чем за всю свою жизнь. После второго часа лекций начала превращаться в моль, уже ощущая на лице тонкий слой пыли. Кроткой быть сложно, нужно постоянно сохранять невозмутимый вид; когда что-то не нравится, не перечить, не смотреть прямо в глаза, не высказывать свое мнение, не отказывать мужчине… Сложно, я бы сказала, непосильно. Мне даже показалось, что прислужницы демонов — это адаптированная к порокам копия служительниц храма. Такие же послушные, только одетые красиво.
Конечно, мой путь к смирению начался через труд. Ами вручила мне ведро с
