Шилов вздохнул:
– Эх, жалко терять золотое время. Невольно вспомнишь расхожую у зэков истину: года идут, а счастья нет. И какой бес попутал меня связаться с идиотом Копалкиным…
– Неужели при вашем криминальном опыте и природной сообразительности не могли сразу его разгадать?
– Сразу Федя мне показался наивным, как великовозрастное дитя. Из Барнаула он уехал со мной охотно. Похоже, там у него был какой-то грешок по части рэкета.
– И вас это не насторожило?
– Нисколько. Во-первых, я придерживаюсь того мнения, что безгрешных людей в природе не существует. Во-вторых, из рэкетиров получаются толковые охранники. Признаки какой-то шизофрении Копалкин стал проявлять на прошлой неделе. Вечерами, когда я просматривал газеты, он несколько раз ездил к каким-то друзьям. Возвращался через час-полтора трезвым, но в этаком, знаете ли, повышенном тонусе.
– Не от наркотиков?
– Нет, вроде бы от приближения чего-то радостного. Без толку суетился, будто заядлый охотник перед открытием охотничьего сезона.
– Не поинтересовались, на кого он «охотиться» собрался?
– Спросил как-то: «Федя, чего ты суетишься, словно наркоты вдохнул?» Он глаза выпучил: «Да вы что, товарищ полковник! Водкой, каюсь, раньше злоупотреблял, а наркотическую гадость никогда не пробовал. И не собираюсь. Просто с бывшими сослуживцами встретился. Вспомнили минувшие дни. Ребята, понятно, выпили, но я отказался. Вы же запрещаете это дело. Дисциплина есть дисциплина». Такой ответ мне показался убедительным.
– А в тот день, когда, по вашим словам, вы приезжали в штаб… – начал было Антон, но Шилов не дал ему договорить:
– Насчет штаба, простите, соврал. Туда мне и соваться нельзя. Приезжал я к Дому офицеров.
– Зачем?
– Чтобы отпечатать типографским способом бланки договоров купли-продажи. Хотел провернуть этот заказ в «Фортуне», но без Надежницкого ничего не получилось. От такого тиража, всего-то сто экземпляров, да еще срочно, «фортунщики» отмахнулись и посоветовали обратиться в малое предприятие, арендующее один из кабинетов в Доме офицеров.
– Как вел себя Копалкин в тот день?
– Вроде без дурацких вывихов.
– Пока вы занимались бланками, он на машине никуда не ездил?
– Бланки в моем присутствии отпечатали на ксероксе часа через полтора. Когда я, оплатив работу, вышел из Дома офицеров, машина стояла на прежнем месте. Все дверцы были замкнуты, а Копалкин где-то прогуливался.
– Ключи от машины у него были?
– У нас два комплекта ключей. Один – у Феди, другой – у меня. Едва я подошел к машине, будто по команде нагрянули сотрудники ГАИ. Проверили мои документы, козырнули и, сверкая фиолетовой мигалкой, умчались. Буквально через минуту появился Федя. Сел за руль и повез меня в гостиницу.
– Беспокойства не проявлял?
– Ни малейшего. В этот день он больше никуда не отлучался. Весь вечер читал какой-то порнографический журнал и смачно хмыкал.
– Как вы присвоили ему офицерское звание?
– До моей поездки в Москву Копалкин числился, так сказать, вольнонаемным. Из столицы я привез ему комплект обмундирования, купленный в военторге, и сочиненный мною приказ министра обороны о присвоении воинского звания лейтенант.
– И он принял это как должное?
Шилов усмехнулся:
– Федя знал мою легенду, будто я кум королю и друг министру. Учитывая, что в нашем государстве испокон веков блатные да родственные связи важнее любых законов, в этом не было ничего сверхъестественного.
– Чем же вы занимались в Новосибирске почти три месяца?
– Готовился к предстоящей операции по сбору денег. Изучал экономическую обстановку в области. Проехал по наиболее перспективным районам, посоветовался с чиновниками сельскохозяйственного департамента, на совещании у губернатора заручился письмами некоторых глав районных администраций. Короче говоря, не бездельничал. Работы хватало по горло. Не зная броду, я не суюсь в воду.
– Каким образом попали к губернатору на совещание?
– Как представитель военного ведомства. При входе не успел показать постовому милиционеру удостоверение личности, тот козырнул и: «Проходите, товарищ полковник!» Теперь ведь не тридцать седьмой год, когда в каждом человеке подозревали врага народа. Я же не случайно сказал, что нынешняя Россия – страна непуганых идиотов.
– М-да, – хмуро проговорил Бирюков и вновь спросил: – На прошлой неделе ваше финансовое положение было надежным?
– Вполне. Моя фирма не знает неплатежей. На сбербанковском счету у меня не переводятся миллионы.
– В Барнауле?
– Здесь, в Новосибирске.
– А как рассчитывали получить перечисления по договорам купли-продажи в Барнаульском Сбербанке?
– Никак. Там нет моих счетов. Если какой-то чудак перечислит туда деньги, платежка вернется к нему назад за отсутствием получателя. Я не из тех скаредных фраеров, которых жадность губит. Собирал только авансовую наличку. Этого мне достаточно за глаза…
На все вопросы Шилов отвечал быстро и вроде бы без лукавства. Будучи человеком сообразительным, он явно понимал, что попался с поличным, и сейчас, похоже, преследовал единственную цель, лаконично сформулированную уголовниками: «Раньше сядешь – раньше выйдешь». Придуманный им способ добычи денег был по-гениальному прост. Имея густой навар, полученный хапком при минимальном риске, мошенник жил вольготно, без конкурентов, а следовательно, у него не было явной необходимости связываться с заказным убийством. Подозрение вызывал «адъютант» Копалкин, и Бирюков настойчиво пытался отыскать хотя бы тоненькую ниточку, ведущую к преступному клубку.
– В вашей машине обнаружены две матерчатых черных маски, – внезапно спросил Антон. – К какому маскараду готовились?
Шилов вздохнул:
– Эти тряпки, к своему великому удивлению, я увидел только вчера, когда здешние сотрудники милиции стали досконально осматривать машину. Раньше не заглядывал в багажник и не интересовался, какую дрянь напихал туда Копалкин. На мой вопрос – что это значит? – Федя понес ахинею. Дескать, наверно, милицейские для провокации подсунули. Сгоряча хотел набить его бессовестную харю, но милиционеры не позволили.
– Копалкин – не хилый мальчик. Не боялись получить сдачи?
– В свое время я имел звание мастера спорта по боксу. Несмотря на возраст, до сей поры не упускаю случая потренироваться в спортклубах с достойными партнерами. Так что, не посчитайте за хвастовство, мог бы одним ударом уложить богатыря Федю в такой глубокий нокаут, из которого он в течение десяти судейских секунд без посторонней помощи даже на четвереньки не поднялся.
– При таких физических данных вам и телохранитель не нужен.
