бессмыслицу, которую девчонкам нравится слушать. И вдруг Ева застыла рядом со мной.
— Что случилось? — Чтобы спросить, я открыл глаза.
— Что ты сейчас сказал? — Она смотрела на меня, сдвинув брови.
А я откуда знаю?! Ничего важного. Обычная болтовня перед сексом, больше ничего. Из-за чего Ева так взъелась на меня?
— А что не так? — нахмурился я.
— Ты назвал меня Кара, — сообщила Ева.
Со мной всякое бывало в жизни, но чтобы возбуждение пропадало так быстро — это в первый раз. Я отстранился.
— Да не может такого быть.
— Да, назвал, — уперлась Ева. — Ты назвал меня Кара.
— Тебе показалось.
Ева не стала спорить, но по лицу было видно все.
— Я, наверно, пойду. — Я стал натягивать трусы. Сейчас я не смог бы заняться сексом даже под страхом смерти.
— Тебе не обязательно уходить, — сказала Ева.
— Не, все-таки пойду. — Я надел брюки.
— Кара — это твоя бывшая?
— Я не называл тебя Кара, — сказал я с нажимом, повернувшись к ней. — Не знаю никакой Кары.
— Ладно, не знаешь так не знаешь.
— Не знаю.
Я надел рубашку и двинулся к двери.
— Тебе не обязательно уходить! — сказала Ева мне вслед. — Я не хочу, чтобы ты уходил!
Я вышел за дверь. И побежал со всех ног.
Глава 33 × Сеффи
И вот я стою под дверью «Росинки» и нервничаю так, что впору упасть в обморок. Право слово, это же просто клуб! Не какой-нибудь Королевский концертный зал — чего я такая взвинченная? И хотя на то, чтобы как следует нарядиться и накраситься, у меня ушло больше часа, это меня ни капли не успокаивало. Сначала я примерила любимое кремовое платье, потом — бежевые джинсы с черной рубашкой, но все было что-то не то. В конце концов я остановилась на черных джинсах и просторным топе из серебряных пайеток. Решила, что слишком обтягивать грудь, пожалуй, не стоит.
Я сделала шаг назад, чтобы как следует рассмотреть фасад «Росинки». По крайней мере, так я это себе объяснила. Мне понадобились все запасы силы воли, чтобы не начать пятиться, пока не станет можно повернуться и удрать. Место, впрочем, было неплохое: клуб напротив пустыря, а по обе стороны — пустующие магазины, закрытые и заколоченные. Значит, жителей тут немного и никто не будет жаловаться на шум.
Джексон с остальными пытались найти безопасное место, чтобы припарковать фургон, поскольку там лежало все оборудование. Сонни притащил свой портативный синтезатор, а Джексон — гитару. Барабаны в клубе были свои, но Носорог, оказывается, везде ходил со своими палочками. Я спросила почему, и он снисходительно ответил: «Я профессионал. Палочки — продолжение моих рук. Вот я и ношу их с собой, куда я, туда и они».
Спасибо, кэп, думала я, глядя ему вслед. Носорог меня явно недолюбливал. Но рыдать по этому поводу я не собиралась.
Я потребовала, чтобы меня выпустили подышать воздухом и размять ноги. На самом деле мне нужно было передохнуть от ребят с их болтовней про выступления в прошлом, настоящем и будущем. Похоже, они не понимали, что от каждого слова я только сильнее пани- кую.
Уже собиралась очередь, и я решила встать в нее, чтобы занять место для ребят. Прошло пять минут, ребята так не появились, а очередь уже подходила. У двери стояли два свирепых мускулистых вышибалы-Креста в черных костюмах и с потайными переговорными устройствами и решали, кому можно войти, кому нельзя. На одном из вышибал была фиолетовая рубашка, а на другом — темно-синяя, так что с виду они были очень похожи. Может, это такая униформа для вышибал? Оглядевшись по сторонам, я невольно отметила, что очередь состоит исключительно из Крестов, и только иногда попадаются девушки-Нули.
— Ты одна, красавица? Заходи, — с улыбкой показал мне на вход Фиолетовый.
Я в отчаянии заозиралась. Нельзя же мне внутрь без Джексона с ребятами. Я абсолютно не понимала, куда мне идти потом и вообще что полагается делать.
— Ты идешь или нет? — нетерпеливо спросил Синий. — Не задерживай очередь.
Тут я увидела ребят — они бежали ко мне.
— Где вы поставили фургон? — спросила я. — На другом конце страны?
— Найти тут парковку — это тебе не фунт изюму, — отозвался Джексон.
Мы двинулись ко входу вместе. Вышибалы тут же преградили нам путь.
— Все нормально, они со мной, — сказала я им.
— Им нельзя, — сказал мне Фиолетовый.
— Что, простите?
Фиолетовый посмотрел на меня с нескрываемым презрением:
— Им нельзя. Тебе можно. Им — нет.
— Почему?
— Правила клуба, — сказал Синий и добавил ради моего же блага: — По-моему, тебе стоит тщательнее выби- рать… друзей.
— Слушай, ты, громила, нас наняли выступать здесь сегодня, — сказал Джексон. — Мы — развлекательная программа.
Вышибалы переглянулись.
— Вам надо через служебный вход.
— Значит, петь нам здесь можно, а пить и танцевать нет? Нас даже через парадный вход не пускают. Так? — рассвирепел Джексон.
— Правила клуба, — повторил Синий.
Я уже хотела сказать, как ему следует поступить с правилами клуба, но тут он добавил:
— А ты что, тоже в группе?
— Да, — выдавила я сквозь стиснутые зубы.
— Ладно, можешь войти здесь. Но остальные пусть зайдут сзади, — сказал Синий.
Я уставилась на него, онемев от возмущения.
— Пошли, Джексон. — В голосе Носорога слышалась холодная твердая решимость. — Нам нужно это выступление, не забывай.
Сонни, Носорог и Джексон двинулись прочь, даже не взглянув на меня. Они восприняли как должное, что я сейчас войду через парадную дверь, а их брошу разыскивать служебный вход. Так что я вошла в парадную дверь. Но про себя подумала, что я этого так не оставлю. Не собираюсь мириться с подобным.
— Сегодня, кроме нас, будут другие группы? — спросила я вышибал уже с другой стороны порога.
— Да, еще одна. Они уже приехали, — сказал Фиолетовый. — Ждут в гримерке за сценой.
— Где я могу найти владельца клуба? — спросила я с улыбкой.
Синий смерил меня взглядом и, очевидно, решил, что я слишком щуплая, чтобы представлять реальную опасность.
— Мистер Косслик у себя в кабинете, над баром. Но он не любит, когда к нему приходят без договоренности.
— Ну что вы, не беспокойтесь. О моем визите он уж точно не пожалеет, — медовым голосом проговорила я.
Я вошла в клуб. По одну сторону коридора были туалеты, по другую — гардероб, где сидели гардеробщики-Нули. За двойными дверями прямо передо мной виднелась танцплощадка. По одну сторону от нее была сцена, а вдоль стен стояли столики и стулья. Сцену и танцплощадку заливали огни софитов. У дальней левой стены располагалась барная
