охраны не было необходимости даже один раз извиняться – он был просто исполнителем, о чем знали все стороны. И его навязчивые визиты действительно выглядели подозрительно.
– Да, Лариса. Потому прошу тебя, как друга, как единственного тут человека, который безоговорочно на моей стороне, дай мне еще немного времени. Если доверяешь, конечно. А если скажешь, то мы с тобой сразу идем к юристу. Прямо сейчас. Но после всего я уже в компании не останусь – не собираюсь спасать тонущий корабль, на котором не осталось никого, кого хотелось бы спасать.
– Я доверяю! Занимайся уже делами, Алексей, а то от пустых разговоров толку мало.
Напоследок даже удалось выдавить улыбку.
Однако в коридоре остановилась и бессильно прислонилась к стене. Прокрутила в голове разговор еще раз, потом еще и еще. Это была манипуляция чистой воды. Тавригин не хочет отдавать акции – и именно поэтому надавил сразу на несколько больных точек: мы с ним друзья, я единственный человек, недоверия которого он не перенесет… и прямая угроза, что если я сделаю неправильный выбор, то он уйдет. Возможно, прямо к команде Ромы. Более того, я была уверена, что если бы потребовала вернуть акции прямо сейчас, несмотря на последствия, он бы отказался.
Что это? Тавригин, получив такую долю, на которую в этой жизни и рассчитывать не смел, просто поддался искушению? Решил, что он ими распорядится уж точно получше моего – и в каком-то смысле прав. Он пока не стал злодеем, вряд ли собирается делать что-то во вред мне или компании… он просто поддался искушению. Откуда мне знать, как это происходит с простыми смертными? Мне, уже родившейся с тремя процентами, даже на секунду в их шкуру не влезть… Алексей потом одумается, поймет, что может отвоевать свою долю в компании и без обмана. Поймет, что ему выгоднее быть заодно со мной…
Но эту, далеко не самую плохую версию портил лишь один малюсенький аргумент – откуда Рома мог знать про нежелание Тавригина отдавать акции? Просто попал пальцем в небо? О, нет, такие совпадения случаются в добрых сказках. Не в этой.
Глава 15. Между черным и черным
Я не находила себе места и не могла придумать, к кому теперь обратиться. Сообщила домой, что на ужин не приеду, буду гулять с друзьями. На что мама сказала только: «Ты ведь понимаешь, дочка, что сейчас не можешь тратить деньги в любых количествах?». Мне ли не понимать? Счета обескровлены, уже очень скоро отец начнет увольнять персонал особняка. Но это только на время… как он сам думал.
Не хотела встречаться с родителями, потому что не могла смотреть им в глаза. А если бы посмотрела, то наверняка выдала бы всю правду и получила бы в ответ очередные унизительные эпитеты. И на этот раз совершенно справедливые.
На самом деле тянуло меня только в одно место и к одному человеку – единственному, кто мог бы остановить кошмар. Я даже приехала к дому Ромы в поисках ответов, которые только еще сильнее все запутают. Если спрошу о Тавригине прямо – Рома снова начнет юлить. Потому и не зашла, но и уехать себя заставить не могла. Так и сидела в машине, время от времени поглядывая на освещенные окна обшарпанного здания, успевая расписать самые неприятные сценарии: они не подослали к нам Алексея… нет, это было бы слишком сложно, но прямо сейчас он уже может играть на их стороне. Когда именно все произошло? До похищения или после? И не само ли похищение стало спусковым крючком? Сейчас казалось, что Тавригин слишком легко все оставил позади – не каждый человек, которого перепугали до смерти, способен на такое великодушие. Или все же не оставил… зато теперь получил доступ ко всем архивам. Я сходила с ума от переживаний и усталости. К двум часам ночи даже захотелось в Швецию – там мне вроде был обещан любовник и маникюрные салоны? Чем не жизнь, если сравнивать с теперешней?
На следующий день вновь зашла в кабинет Тавригина и застала его в той же самой обстановке. Интересно, он с таким упорством ищет способ спасти или подставить Королевство?
– Леша, – начала мягко, но уверенно. – Я поговорила с отцом, он уже не считает тебя виновным.
– И?
Он и сам прекрасно понимает, к чему я веду! Но будет делать вид, что не понимает. И ему плевать, соврала я сейчас или нет, – его осознанное непонимание кроется совсем не в этом.
– Давай перепишем акции. Так я буду чувствовать себя спокойнее. И отец окончательно убедится в собственной ошибке.
– Все-таки не доверяешь?
Вот прямо в конкретный момент – уже ни на копейку.
– Доверяю. Но волнуюсь. Просто перепишем – и затем точно вернемся к лучшим отношениям.
Мужчина спокойно улыбался – Алексей совсем не переживал о том, какую реакцию вызывает его поведение. А может быть, уже собрал все, что нужно врагам, – теперь ему вовсе необязательно даже видимость хороших отношений поддерживать.
– Если доверяешь, то поверь и в то, что сейчас правильнее будет оставить акции у меня.
– Почему?
– Лариса, я в самом деле сильно занят. Если есть прямые обвинения – иди с ними к отцу.
Ну да. И после этого я уже свое обратно не верну… Алексей Тавригин больше не боится ни отца, ни Петра Александровича, ему наверняка обеспечили какую-то защиту. А меня просто использовали…
– Очень надеюсь, что мы остались друзьями, Лёш.
– Не сомневайся в этом. Я не забыл, на что ты пошла ради меня. И не забуду. Перестань волноваться, просто дай мне немного времени.
* * *
Я снова сидела в машине, припаркованной возле дома Ромы, бесконечно поднимая глаза к окнам. Чувствовать себя беспробудно тупой дурой сложно. Так бы хотелось найти хоть какой-то моральный выход из этого состояния, но ничего не получалось. Даже смелости признаться отцу не осталось: все равно слишком поздно. В стороне Тавригина теперь сомневаться не приходилось. Но его уже даже от компании изолировать невозможно. Благодаря мне.
В начале третьего часа ночи Рома выключил свет. Хоть кому-то спокойно спится. Надо просто вернуться домой и проваляться в постели все выходные. И если к понедельнику настроение не улучшится, то точно рвану в Швецию… Однако я не спешила и потому заметила подъехавшее такси. Через минуту дверь подъезда открылась. Я встрепенулась, сонливость прошла мгновенно, когда я с первого взгляда по силуэту узнала человека. И куда это мы собрались в такое время? У них есть жучки и шпионы, зато я вооружена бессонницей и натянутыми нервами – хоть что-то для уравновешивания шансов! Захотелось смеяться – и только лишь оттого, что не напрасно высиживала тут ежедневно. Сейчас хоть что-то узнаю. Например, если Рома в такое позднее время отправится к Алексею… Или вычислю любого другого сообщника. Думать о том, что молодой парень едет просто развлекаться, душевных сил не хватило.
И отчасти я угадала: через пятнадцать минут было ясно, что такси направляется к аэропорту. Я немного отставала только до тех пор, пока мы не выбрались на центральные шоссе – там преследование уже заметить невозможно. Потом припарковала машину возле аэровокзала и побежала ко входу, потеряв Рому из виду. Меня не слишком беспокоило, поймает ли он меня – важно узнать хотя бы что-нибудь. Пробежалась глазами по электронному табло, замерла на одной строчке и сразу поняла: рейс до Ярославля! Рома летит в Ярославль, и несложно представить зачем. Объявили посадку, надо спешить.
Обернулась – он стоял метрах в пятидесяти и смотрел на меня с улыбкой. На плече только легкая спортивная сумка. Я уверенно направилась к нему, попутно доставая из кармана карту:
– Напарник! Какая неожиданная и приятная встреча! Мы или летим вместе, или не летим вообще, правда?
– Тогда составь мне компанию, Лариса Бергман. Я кое-как уговорил Данилина принять важного меня в собственном доме для приятельской болтовни и шанс не упущу.
Значит, Денис согласился на встречу… и это уже плохой знак, хотя пока ничего однозначного. Естественно, что враги пытаются пробить все варианты, вычисляя самые слабые точки, поэтому встреча с моим зятем состоялась бы непременно. Я сомневалась, что Рома сможет уговорить Данилина, но если он вывалит
