все, что мало видели здешние: рыбные и мясные нарезки, уложенные в мудрящий узор, вина, в высоких бутылках с яркими картинками, блюда с горячими закусками. Натка постаралась на славу, угощая приглашенных. И вначале все было чинно и мирно, как говорится: тосты и пожелания, восхваления рукам хозяйки вкусно и красиво приготовленным кушаньям. Потом, когда уже немного освоились и уже наелись, понеслись разговоры о житье-бытье и местных отношениях. А также танцы. Как же без них! И для этого подвинули еще и стол, в то же время не притесняя сидевших за ним.
Музыка гремела и выливалась в открытые окна. А там, вовсю, была весна: хмельной воздух от недалекой тайги, уже зазеленевшей в своем первом уборе. Солнце светило мягко, но ярко. И иногда было даже жарко. Вот и сейчас здесь, в этой компании после быстрых телодвижений, некоторые дамы входили в кураж и от тепла и от вина. Они принялись раздеваться прямо перед округлившимися от неожиданности глазами мужчин. И те быстро, овладев ситуацией, начали снимать с себя галстуки и расстегивать рубашки. Веселье превращалось в бесстыдный балаган. Андрей, вышедший из кухни, где она с Наткой варили кофе, отреагировал просто на крики и визги. Он свистнул, сложив губы и все тут же притихли.
— Всем одеться и выйти на улицу прохладиться, кому уж так жарко! — выкрикнул он, показывая на выход, — А если кто будет опять оголяться без надобности, то мой УАЗ рядом, вывезу сам, и куда подальше. Понятно? Не слышу?
Все оголившиеся бросились к своей одежде, а остальные, кто не принимал участие, разбрелись по своим местам. По прошествии некоторого времени, опять понеслись тосты и веселье продолжилось. Некоторые особы, не простившись, со смешками, ушли совсем.
Уже после мытья посуды и вечернего чая, Натка поблагодарила Андрея за остановку вакханалии. Она до сих пор не пришла в себя, увидев такое в своем доме. И как сказала на эту картину тетка Вера, присутствовавшая тут же, «чертовы девки пошли в разнос» и все завидуя Натке во всем: в новом жилье, в обстановке, и конечно, в лучшем женихе поселка.
— Вот и решили тебе спортить праздник, — продолжала она, прихлебывая чай из большой кружки и причмокивая после каждого куска торта.
— Ну, зачем? — пожимала плечами Натка, — Неужели так хотелось безобразия? Только сами себе испортили веселье.
— И тебе тоже, — подытожила тетка Вера, утирая губы, — Но теперича им будет, што рассказывать по поселку, про ету самую «столичную» веселуху с раздеванием. Так и хорошо, что ты их разогнал, — уже обратилась она к Андрею, — а то што еще могло быть. Порядок навел и молодец.
Потом попрощавшись, она ушла, прихватив с собой несколько пакетов с остатками пиршества, что позволила взять Натка.
— Спасибо тебе, — сказала она парню, когда они сидели в полутьме кухни за чашкой чая, — Не думала, что сделают мне такую подлость. Просто могло все перейти в какую-то необузданную оргию, если бы не ты. Я даже растерялась, честно говоря.
— Да, ладно, — хмыкнул Андрей, — похлопывая ладонью ее руку, — Бывает тут у наших сдвиг по фазе. Особенно у женщин. Они-то на особом положении, потому что их мало и на всех тутошних мужиков не хватает, вот они и выпендриваются, почем зря. А уж тебе хотели показать, что и ты такая же, как и они — зэчки и сосланные в основном. Хотя, и приняли тебя за свою, помня рассказы о твоем прошлом, но все же завидуют и твоему ученому статусу, и работе, и отношению к тебе начальства. А они же здесь все на подсобках. И тут еще и квартиру купила! Вот и изгалялись, чтоб нагадить хоть чем-то. Не обращай внимание. Я не позволю так поступать с моей невестой, — припечатал он ладонью по столу.
Натка посмотрела на него внимательно и не стала возражать. Она понимала, что сейчас не время и не место. Уже все переговорено, все пересмотрено. У нее есть время. Через неделю она уходит с группой в тайгу. И ей должно хватить те три летних месяца изысканий для определения их отношений.
Глава 23
Группа собиралась у яркого вертолета нефтяной компании. Здесь было восемь человек: трое геологов и она в их числе, начальник партии, двое практикантов парень с девушкой и двое обслуга из медсестры-стряпухи и рабочего. Проводника и охотника они встретят уже на месте.
Вертолет летел час. Болтанка была жуткой: то ли ветер сильный, то ли пилот не опытный, и все это время Натка пыталась бороться с приступами рвоты, голова кружилась, и состояние было, как при сотрясении мозга. Вскоре ее мучения закончились и машина, покачавшись еще раз над лесной опушкой, села и заглушила мотор. Лопасти перестали гнать ветер и все выгрузились, принимая и складывая в сторону коробки и ящики.
Натка, познакомившись со всеми участниками группы, помогала перетаскивать нужные вещи и раскладывала их по рюкзакам. Их они будут нести на своих плечах и спине, и поэтому тут необходимы знания и сноровка. В свой она упаковала еще и некоторые личные вещи из сумки, которую, как и пустые коробки и ящики увезет вертолет. Они будут двигаться по маршруту пешим ходом со своим мешком за спиной. Поэтому все участники собирали рюкзаки тщательно и профессионально. Видно было, что не впервой и это радовало.
Вскинув на плечо карабин, который пристреляла еще в поселке, Натка оглядела присутствующих. Пятеро мужчин и трое женщин, проводив вертолет, вошли в лес, следуя друг за другом. Впереди шел начальник партии, моложавый, подтянутый мужчина с легкой небритостью на лице и внимательным прищуром голубых глаз, с ним рядом шел главный геолог партии, такой же по возрасту и сложению и даже чем-то схожий. Они время от времени останавливались и сверяли по планшету и компасу дорогу в лесной чаще. Натка шла за ними, переговариваясь с практиканткой третьекурсницей Валей, симпатичной девушкой, выспрашивавшей спутницу об оружии и ее умении с ним обращаться, просила поучить и Натка обещала. Второй практикант, парень Витька, как звала его Валя, шел следом и молчал. Он был черноволос, худ и жилист. Рюкзак, висевший на спине, нагруженный больше обычного, он нес легко, и это было заметно.
— Видно и у Валюхи кое-что забрал, — усмехалась про себя Натка, видя, как та время от времени интересуется: не тяжело ему, не устал ли он, на что тот отмахивался от нее и цедил тихо, «нормально», чтобы не приставала.
По истечении четырех часов пути, когда солнце уже перевалило далеко за полдень, начальник Иван
