большим удовольствием. Наверняка в её глазах я был очередным старым извращенцем, которых она привыкла обслуживать по несколько пачек за день. Осознание этого меня подкосило.
— А выпить есть? Я бы не отказалась промочить горло.
Ну вот, подтверждение моих мыслей. Девушка Кристина чувствовала отторжение от того, что ей предстоит переспать с каким-то старым засранцем, и потому попросила выпить. Сплошная фальш. Не то, что в контакте с Катей. Она-то как раз-таки всегда смотрела на меня с обожанием. Я это отчётливо видел. Я это отчётливо чувствовал.
— У меня есть коньяк, но я не уверен, что тебе можно.
— В каком смысле?
— Тебе, вообще, сколько лет? Паспорт есть?
Тут уже опешила сама девушка.
— Ты что, прикалываешься? Дядя, ты чего?
— Я не заказывал малолетку. Убирайся отсюда! — строгим тоном бросил я, сделав шаг назад.
— Чё за бред, папаша? Ну, не нравится тебе дядя Никита, давай буду называть просто по имени. В чём проблема?
— Проблема в том, что ты мне не нравишься, малая.
— Малая? — в негодовании всплеснула руками Кристина. — Да ты свою рожу в зеркале видел? Так и знала, что нарвусь на очередное кидалово. Импотент херов! Вот поэтому всегда нужно брать аванс.
Я решительно указал ей на дверь, хотя и чувствовал свою вину в происходящем. Для очистки совести бросил ей несколько мятых банкнот, после чего с лязгом захлопнул дверь. Выдохнув с облегчением, заковылял обратно в гостиную, где грузно опустился в любимое кресло. Некоторое время сидел не шевелясь, мысленно переживая минувшие события.
Я не знал, правильно ли сделал, выгнав девушку на улицу. Знал лишь, что не почувствовал никакого возбуждения от её присутствия, и это при том, что накануне выпил таблетку Виагры. Ничего. Ноль эмоций.
Спустя время боли в конечностях вернулись, и я подумал о том, что больше всего на свете мне сейчас хотелось вновь окунуться в прошлое. Скорей бы завтра. Скорей бы вновь увидеть знакомые лица людей, которые будут рады меня видеть. Я мечтательно закатил глаза, после чего погрузился в самый настоящий естественный сон.
Глава 20
Таисия Павловна принимала очередного пациента, когда я бесцеремонно ворвался в её кабинет. Мужчина, активно рассказывавший ей что-то, прервался, и они оба посмотрели на меня.
— Прошу извинить. Я на минуту.
Глупо улыбаясь, я извлёк из-за спины миниатюрный букет цветов, который приобрёл неподалёку. Подойдя к столу, протянул психологу.
— Что это такое, позвольте спросить? — равнодушно поинтересовалась она.
— Не подумайте. Ничего такого. Просто сегодня встал с хорошим настроением, и решил передать частичку вам. Вы ведь не откажете в удовольствии?
Я с надеждой смотрел на неё, а она на меня. Мужчина в кресле молчаливо откинулся на спинку. Рядом с ним лежали бланки с вопросами, подобно тем, что ежедневно заполнял я.
— Принять букет будет означать принять ваши ухаживания, а ведь это не профессионально, Никита. Я вас предупреждала, что границы между нами непоколебимы.
— А это никакие не ухаживания. Просто этот стол будет выглядеть приятнее, если на нём станет сей букет. — Я посмотрел на мужчину. — Вы так не считаете?
Тот удивлённо вскинул брови.
— Я? — изумился он.
— Да, вы.
— Вполне. Думаю, да.
— Ну вот. Возьмёте цветы?
По её выражению лица было видно, что от такой инициативы она не была в восторге, однако вынужденно приняла букет.
— Спасибо, — искренне поблагодарил я. — Больше мне от вас ничего не нужно. Пожалуйста, продолжайте.
Я покинул кабинет с полным удовлетворением. Нет, это не был способ флиртовать с Таисией Павловной. Просто сиюминутный порыв. Проезжая мимо цветочного магазина, что-то ударило в голову. В последнее время у меня стали часто появляться взбалмошные мысли. Вот и сейчас не смог устоять. Такие поступки стали служить для меня напоминанием, что я по-прежнему жив и молод, пусть даже только в душе.
Спустя полчаса меня вновь стали готовить к погружению в сон. Надели на голову неудобный шлем из проводов, уложили на кушетку, подвели маску для анестезии. Перед тем как дать команду Дмитрию, Шестаков спросил у меня:
— Какие планы на сегодня? Уже освоились в собственном прошлом?
— Да. Думаю, да. Сегодня хотелось бы немного похулиганить.
— Тоже надо, — сухо ответил профессор, хотя по его выражению стало понятно, что он вряд ли что-то понял из моего ответа.
— Всё как прежде, Никита. Начинайте считать, — услышал я голос Дмитрия.
Боли в теле отступили как по мановению волшебной палочки. Белая пелена перед глазами сменилась привычной обстановкой фойе. Шум голосов, музыка, а также сигаретный дым напомнили мне о том, где я нахожусь. Толпа ребят смеялась над рассказом Артёма, но мне на это было наплевать.
Ничего не говоря, я вышел из общей компании и направился к выходу из клуба. Наверное, это действие осталось никем незамеченным. Парни по прежнему смеялись у меня за спиной.
При выходе кто-то протянул мне руку. Я поздоровался. Это был один из моих одноклассников. К своему стыду я не помнил ни его имени, ни фамилии. Только веснушчатое лицо, да зачёсанная вверх чёлка. Как же его звали? Чёрт! Не помню.
Пройдя дальше, остановился на крыльце. Тут также кишело людьми. Кто-то целовался в стороне, а кто-то наблюдал за ними. Курильщики сгруппировались чуть ниже. Среди них я без труда узнал знакомую рожу Саши Борцова, так сильно насолившего мне в последнее время. Наверное ни одно погружение в сон не обходилось без его участия. Последняя стычка вылилась в моё избиение. От мысли об этом у меня самопроизвольно сжались кулаки. Хотелось во что бы то ни стало размазать его самодовольную рожу у всех на глазах.
Пройдя несколько шагов вперёд я остановился, вновь узнав одного из парней в толпе курильщиков. Парень тоже посмотрел на меня.
— Что, Никитос, курить охота? — ляпнул тот.
— Вот скажи мне, Юра, а правда что если сжать в кулаке зажигалку, то сила удара будет сильнее?
Парень усмехнулся.
— Наверное. Так говорят.
— Дашь проверить?
— На ком?
