class="p1">Почему он не может избавиться от мыслей о ней, выходящих за пределы расследования? Кто она ему, наконец? Они ни разу не только не переспали, но даже не поцеловались. При каждой встрече она подчёркивала, что никакого романа между ними не предвидится.
Фаер-шоу показало предел их отношений, она способна изредка составить компанию, выпить кофе, поболтать, даже чуть-чуть пооткровенничать. Но не более. Тут без иллюзий.
Чужая любовница. Платная. Позволявшая делать с собой за деньги всё что угодно старому извращенцу, утолять любые его изощрённые фантазии.
В наше время ответы ищут в интернете. Даже на самые личные вопросы. Забрасывая самые дурацкие сочетания слов в поисковик Google, Лёха обрушил на себя водопад бесчисленных охов, ахов, соплей и слёз, в абсолютном большинстве случаев — женских, ибо почему-то именно девушки стремятся излить чувства в форумных постах, заваливают социальные сети сентиментальными стишками, а Инстаграм — печальными лицами. За редким исключением, истории их схожи и банальны до ужаса, а ситуации вроде «он не посмотрел в мою сторону» служат основанием для суицидальных мыслей.
Совсем случайно кто-то подсказал: раскройте «Блеск и нищета куртизанок» Бальзака. Лёха хмыкнул на весь гараж, выпустив облачко пара в морозный воздух. Книжки из классической литературы достали ещё в школе, их он практически и не читал. Пролистывал только, чтоб учитель отцепился. На посёлке книжных мальчиков держали за «ботанов».
Шёл второй час ночи. К «Тойоте» даже собаки не подбегали.
Вытаскивая на экранчик Бальзака, Лёха усмехнулся. Что сказали бы парни, узнав, что он, сидя в засаде, не порно смотрит, а вот такое? Решили бы — Давидовичу больше не наливать, крыша съедет окончательно.
Примерно через четверть часа чтения по диагонали Лёха начал впиваться в каждую строчку. Конечно, язык старомодный и тяжеловесный, отношения между персонажами ничуть не напоминают современный мир, а за длинноты хочется выкопать автора из могилы и надавать ему подзатыльников… Но как всё похоже! Героиня романа Эстер — наёмная любовница у богатого мужика, как и Инга. И отношения купи-продай, вроде бы ясные и оговоренные, не разрешают проблем.
Главный герой влюбляется в продажную. Ничего необычного. Но очень глубоко прописано: просто и легко восхищаться, как говорит Бальзак, «добродетельной дамой». А полюбить «падшую» — это и есть настоящая любовь, игнорирующая предрассудки и обстоятельства.
Что же получит мужик, испытывающий такие высокие чувства? Награду? Ни за что. «Женщина, гениальный палач, искусный мучитель, была и всегда будет гибелью для мужчины».
У Бальзака всё портит ненужное полицейское рвение. Здесь Лёха сам в роли полицейского, неужели, распутывая преступление, причинит Инге неприятности?
«Ни одна женщина не устоит перед мыслью, что она была любима безраздельно», — заключил Бальзак, но не факт, что француз прав в данном случае.
⁂
Его разбудил грохот кулаков и ботинок о дверь гаража. Через щель между створками пробивался дневной свет.
— А ну открывай! Где «Тойота»?
Лёха спросонья вперился взглядом в экран планшета, демонстрирующего кусок кирпичной стены без малейшего следа «Камри». Открывать не хотелось. Может, разумнее дать Папанычу вдоволь наораться? Или, наоборот, гнев будет нарастать от созерцания запертой двери? С решимостью самоубийцы опер отодвинул засов.
— Бухал? — начальник розыска втянул утренний воздух, надеясь уловить запах перегара, потом сунулся внутрь гаража. — А если нет, тем лучше. Почки береги. Как раз одной хватит, чтоб за машину рассчитаться.
Торопливо отмотав запись назад, Лёха нашёл место видеоряда, где толстый должник Папаныча придирчиво рассматривает кузов, затем садится за руль… Конечно, шеф прав, что отчитал за сон на посту, но шутка была дебильная. Тем более сон сморил минут двадцать назад, когда рассвело, и народ косяком потянулся в гаражи за машинами.
Под аккомпанемент начальственного бурчания опер сладко потянулся.
— Да, я понял, босс, что не способен охранять баранов на пастбище, а моё развитие не дотягивает до скунса. Вопрос в другом. С таким же успехом приманку можно ставить перед домом правительства.
— Что ты мелешь?
— Машина на виду. Сторож замечает её, даже если идёт по нужде, а не обходит владения. То есть дежурный должен быть в сговоре с ворьём. Это настолько очевидно, что он вряд ли позволит расковырять тачку в свою смену.
— И что, спрятать в гараж?
— Да. В гараже развинчивать удобнее.
Сопение Папаныча свидетельствовало о смешении напряжённого умственного процесса с остатками злости.
— Валяй. Но учти — это твоя идея. Отвечаешь. Иди ищи гараж.
— Не-а. Не пойду. Если я, вы или Гаврилыч… В общем, кто-то из нас начнёт про место для «Тойоты» спрашивать, спугнём. Разберут через месяц или два, когда засаду снимем.
— Вот те здрасьте, лейтенант. Мало того, что человек нам машину доверил, он же ещё должен место искать?
Лёха начал неторопливо складывать электронику в рюкзак. Закоченевшее тело просилось в тепло, лучше всего — в парную баню.
— Вам решать. Могу хоть в форме про гараж спрашивать. Буду работать ночным сторожем, днём отдыхать. Выслуга лет идёт, зарплата начисляется. Глядишь, до старлея здесь проваляюсь.
Пудовые кулаки Папаныча приподнялись до уровня челюсти. Лёха краем глаза следил за его передвижениями. Конечно, драке с боксёрами обучен — те не умеют бить ногами и не приучены отбиваться от нижних конечностей… Если не принимать во внимание, что в юные годы начальник взял молодёжный кубок республики, в финале победил нокаутом. А его выражение «выговор с занесением в челюсть» всегда стоило принимать всерьёз.
Не в этот раз. Коротко матюгнувшись, капитан удалился с шумным грохотом гаражной двери, ни в чём не виноватой.
После обеда пришлось-таки зайти в управление, окунуться в текучку: новые заявления граждан… Подождут. Экстренные поручения с грифами «секретно» и «совершенно секретно». Это ждать не должно, пишем: «Принятыми мерами… с привлечением агентуры и специальных средств… не представилось возможным по причине…»
Василий, не вникая в подробности — раз Лёха не поделился по поводу своего очень заспанного и недовольного вида, то имел резоны — посочувствовал, что приходится по ночам напрягаться, а днём разгребать бумаги.
Глава двадцать первая
Засада
К вечеру того же дня «Камри» перекочевала в гараж, удобный для раскручивания её по винтикам, даже с ямой и набором гаечных ключей, за два ряда боксов до гаража Бекетова. Лёха натащил к своему лежбищу продуктов, одеял, словом, сделал службу максимально комфортной. Когда вечером перемахнул через забор, подальше от будки сторожа, собаки прибежали к нему без лая, радостно разинув пасти в ожидании колбасы.
С собачьим эскортом опер проследовал к месту бдения. Включённая аппаратура показала проезд вдоль гаражей, освещённый фонарями. Картинка не менялась часами, будто экран демонстрировал фотоснимок. Лёха запустил на смартфоне игрушку, отгоняя дремоту.
