Йен сумел убедиться в этом, когда сам испробовал действиетрубы. Он внимательно изучил уникальную систему, чтобы потом воспроизвести ее всобственном доме.
— Чего я не могу понять, так это того, как вам сталоизвестно о трубе, — сказал ему Вальдоне — Вы только подумайте — я всесвободное время проводил здесь, но понятия не имел ни о чем подобном. — Онговорил из гостиной, обращаясь к Фоскари, находившемуся в спальне.
— Это долгая история, и я бы не хотел ничего объяснять,пока не отвечу на все свои вопросы, — отозвался граф.
Великан был потрясен способностями Фоскари, однако он никакне мог взять в толк, как их находка поможет в поисках Изабеллы. И все же он былуверен, что они сделали шаг в нужном направлении. Он еще раз поздравил графа,когда они сошлись.
Йен отказался от предложения Вальдоне подвезти его домой,решив, что прогулка развеет его мрачные мысли. Существование потайной трубыотчасти подтверждало подозрения Бьянки. Едва ли она сама была убийцей. Правда,он никак не мог понять, почему она так странно ведет себя. И уж если онаубийца, то он не может понять ее мотивов. Возможно, подумал Йен, эта женщина неговорит ему правды, потому что он все время утверждает, что она лжет. А Энцо?..Он мог заподозрить правду или даже знать ее и за это поплатился жизнью.
И все же сомнения не оставляли Фоскари. Он заставлял себяверить в то, что Бьянка совершила оба преступления, но внутренний голос упорноподсказывал ему, что она не способна на такие страшные поступки. Йен выругался,коря себя за мягкотелость, за то, что опять поддается ее женским чарам, но егосердце забилось быстрее, когда он вспомнил, как она назвала его по имени, когдасказала ему о своей любви. Впрочем, его этим не разжалобить — Йен отлично знал,что словам, произнесенным в порыве страсти, верить нельзя. Он поступает глупо,думая об этом и вообще о ней.
К тому времени когда он оказался у своего палаццо,внутренний голос подсказал, что он просто обязан извиниться перед Бьянкой. Ктому же ей будет проще признаться ему в своих преступлениях, если отношениямежду ними будут более теплыми. И еще он хотел убедиться в том, что ее чарыдействуют на него уже меньше. Вот, к примеру, в библиотеке он ничего непочувствовал, когда говорил с ней. Так, может, его тактика сработала, и теперьон сам сможет манипулировать Бьянкой?
Не теряя времени, Фоскари направился в ее комнату. Оннадеялся увидеть Бьянку в той же позе, что и прошлой ночью, мирно спящей. Онбыстренько извинится перед ней, а потом он ляжет к ней в постель, чтобыпроверить правильность своих выводов.
Увы, его теории не суждено было подтвердиться потому чтоБьянки в спальне не было, не было ее ни в соседней приемной комнате, ни вбиблиотеке, ни в столовой, ни в комнате для встреч, ни в бальных залах, ни вкомнатах слуг… Йен был в отчаянии, он решил, что она бросила его или, скорее,сбежала.
Внезапно он понял, что найти Бьянку для него важнее всего,все остальное потеряло смысл. Вспомнив про лабораторию, он бросился наверх,перескакивая через четыре ступеньки, и ворвался в комнату, отведенную Бьянке,сорвав дверь с петель. Чуть позже он подумал, что с радостью сменил бы сотнюдверных петель, лишь бы не увидеть зрелища, представшего его глазам.
Она была там. Сидела на табуретке лицом к отверстию, котороераньше было окном. Бьянка закуталась в один из толстых шерстяных ковров,который подняла с пола, и смотрела прямо перед собой. Услышав шум, онаповернулась, но в глазах ее не было удивления — ничто больше не могло удивитьее.
Устроившись здесь часа два назад, она пыталась совладать собуревавшими ее эмоциями, стараясь думать о том, какие дальнейшие шагипредпринять в своем расследовании, но мысли ее упрямо возвращались к Йену.
— Я пришел, чтобы извиниться. — Его голос оторвалее от размышлений.
Бьянка не поворачивалась к нему, потому что не хотела, чтобыон видел, что ее глаза наполняются слезами.
— Когда я рядом с тобой, я временами… — Он замялся, незная, как правильно сформулировать свою мысль. — Короче, я иногда простотеряю голову.
Внезапно Бьянке захотелось рассмеяться, но она подавила всебе это желание. И наконец-то повернулась к нему.
— Думаю, это из-за того, что кто-то причинил тебе зло итеперь ты пытаешься отыграться на мне.
Взор Йена похолодел.
— Интересная теория, дорогая моя, — промолвил он.
— Думаю, это была женщина.
Тело Фоскари напряглось. Правильнее всего было выбежать изкомнаты в гневе, хлопнув дверью, и наказать ее потом за такие слова. Но дверьбыла сломана. К тому же любопытство не позволило ему уйти.
Он сменил тему разговора.
— Что ты здесь делаешь? — спросил он болеемиролюбивым тоном. — Тут же очень холодно.
— Смотрю на звезды, — ответила она. — Точнее,на звезду моего отца.
— Что ты имеешь в виду? — скептическим тономпоинтересовался Йен.
Она вздохнула:
— С тех пор как он умер, я все жду этого, но никак немогу найти его звезду. — (Фоскари услышал, как дрогнул ее голос.) — Язнаю, что он не забыл обо мне, никогда не оставит меня, но все же мне бы оченьхотелось увидеть его звезду. Так мне будет легче верить в то, что его душажива. И я не буду чувствовать себя такой одинокой.
Йен подумал, не стоит ли заключить ее в свои объятия исказать ей, что она не одинока. Он спросил себя, не поцеловать ли ее крепко ине подарить ли ей часть своего тепла. Ему так и хотелось сказать, что он будетзащищать ее и заботиться о ней. Ему даже пришло в голову сказать Бьянке, дочего она прекрасна и незабываема.
Он открыл рот, чтобы заговорить.
— Судя по тому, что я читал о звездах, — заявилон, — они вряд ли являются душами умерших.
Фоскари с тревогой заметил, что губы Бьянки задрожали, и онпонял, что это означает.
— Но конечно, я могу ошибаться, — продолжилон. — Если ты действительно интересуешься звездами, то в моей лабораторииесть специальный аппарат. Если посмотреть в него, то звезды станут ближе, и,возможно, это поможет тебе найти твоего отца.
Бьянка никак не могла понять странных доводов Фоскари, но отом, чтобы воспротивиться приглашению посетить его лабораторию, и речи быть немогло. Едва попав в этот дом, она мечтала посмотреть ее. К тому же онанаслушалась историй от невезучих слуг, которые, потерявшись в бесконечныхкоридорах палаццо, случайно забредали в его лабораторию, и там в кого-то из нихспециальная машина начинала бросать камни, а кто-то погибал от укусов ядовитыхзмей. У одного так никогда больше и не выросли брови после того, как ондотронулся до странного масла в лаборатории Йена, а потом прикоснулся к бровям.Оказалось, что это масло невозможно смыть, и позднее, разжигая плиту, оннаклонился к огню, и его брови, на которых осталась капля масла, вспыхнули.
