своеобразный юмор был у князя Рюрика...
– Это точно. Но я не закончил. Есть и ещё один способ разрешения сложившейся конфликтной ситуации. Если он, конечно, не отменён позднейшими правителями. В тетрадях я нашёл записи о некоем указе, составленном и подписанном лично князем Рюриком. Вы могли бы узнать: действует ли по настоящую пору «Указ о разумных артефактах» от восемьсот семьдесят второго года? И как он звучит в нынешнем прочтении?
15. ПОВОДЫ
СТАРЫЕ ЗАКОНЫ
Талаев цепко на меня уставился:
– Простите, ваша светлость, вы ничего не путаете? Именно так – «о разумных артефактах»?
– Никогда не слышали?
– Не только об указе, но даже и разумные артефакты полагал мифологическим преувеличением. Частично разумных, может быть?
– Однако! – возмущённо возгласил Кузьма. – Вы меня ещё с дверным звонком сравните! «К вам пришли!»
Талаев выпрямился, отогнул манжет рукава и уставился на браслет с маленькой панелькой, который я изначально принял за часы.
– И что же говорит ваш датчик? – мне стало даже интересно.
– Хм... – он поводил рукой над экраном, нажал несколько заклёпок на ремешке. – Этот инструмент лишь показывает магические возмущения. Что касается остального, право... Боюсь, что здесь понадобится более сильный стационарный прибор.
Вот тут я удивился:
– Чтобы доказать разумность?
– Да. Чаще он используется в отношении людей. Возможно, вы слышали: «находясь в здравом уме...» Чтобы вписать в документы эту фразу одной беседы с душеприказчиком недостаточно. Мы проверяем людей, часто в спорах о дееспособности. Но никто не запрещал тестировать на аппарате и артефакты. Именно поэтому я спросил вас о... частичной разумности.
– То есть, все опыты показали?..
– В большинстве случаев в артефакты закладываются лишь алгоритмы, простые или сложные. В редких, очень редких случаях – малые осколки разума. Или обрывки эмоций. А этого для признания разумности, недостаточно. И... Я прошу простить мою настойчивость, ваша светлость, но раз уж мы слышим голос, могу я просить представить мне для осмотра меч? Это совершенно необходимо, прежде чем предпринимать дальнейшие шаги.
– Это можно, – я отколол от лацкана пиджака фибулу и положил её на стол перед юристом.
К его чести, он не стал поражённо всплёскивать руками и недоумевать – просто поднёс к Кузьме свой прибор.
– Фон интенсивный. Однако в иске сказано, что, содержась в хранилище, предмет имел вид двуручного меча с простой рукоятью...
– Вот так? – ехидно спросил Кузя и преобразился. – Похоже? Да можете не отвечать, что я, не помню, как последние семьдесят лет выглядел?
– А вы можете и по-другому? – слегка приподнял брови юрист.
– Конечно! – довольно похвастался Кузя. – Могу, к примеру, сабелькой парадной, – он начал преображаться, – или палашом шотландским. Каролингом, скьявоной, катаной заморской – да чем угодно, хоть клевцом, хоть топориком. А могу и так, – Кузьма принял вид человека и слегка поклонился: – Позволите присесть, господа?
Вот здесь выдержка юристу Талаеву немного изменила. Даже удивление в лице отобразилось!
– Вы позволите? – он потянулся измерителем к Кузьме, но спрашивал меня.
– Так вы его спросите, – усмехнулся я. – Он у нас парень вольный. Кому-то даёт себя за всякое трогать, а с кем-то сразу в драку лезет.
Юрист в замешательстве посмотрел на меня (не шучу ли?) затем на меч.
– Знаете ли, господин Талаев, ваши сомнения в моей разумности до некоторой степени оскорбительны, – Кузя скроил весьма чопорную мину. – Во мне, если хотите знать, значительная часть души самого Дмитрия Пожарского первого и вся его первичная архимагическая сила. И с точки зрения некоторых древних свитков, я – не просто артефакт, а... – я понял, к чему он клонит, и мысленно велел: «Кузьма, прекрати!» – Кузя мгновенно сориентировался и завершил: – а артефакт высокоразумный.
– Да-да, я вижу, что ваш случай как минимум неодринарен. Однако это не меняет сути дела – если только мы не найдём упомянутого в разговоре указа. Ваша светлость, вы не могли бы припомнить, о чём в общих чертах шла речь?
– Конечно, мог бы, – в общем-то, я же его и составлять помогал. – Документ не слишком маленький, но нас интересует та его часть, согласно которой разумный артефакт может выбирать между двух и более претендующих на него хозяев.
– Это в корне меняет дело.
– Именно.
– Прошу обождать несколько минут, я свяжусь с архивами.
Талаев извлёк из нагрудного кармана небольшой магофон, отошёл в сторону и принялся кому-то звонить. В процессе переговоров он сделался так взволнован, что начал стремительно выхаживать туда-сюда вдоль садовой дорожки. Промчится в одну сторону, постоит, чего-то спросит – назад бежит.
– Значит, не просто артефакт? – спросил я Кузьку, когда юрист отбежал достаточно далеко.
Кузя покраснел:
– А ты сам как думаешь, пап?
– Головой я думаю, Кузя, а не тем местом, на котором сидишь. В Рюриковом указе об аватарах и слова нет. Вякнешь где-нибудь про такое – признают тебя аватаром мага Пожарского – и пойдёшь к Салтыковым в вечное холопство. Или ты забыл, что на человека тоже можно собственность оформить?
Кузьма разинул рот.
– Вот так, сынок. Хочешь в человеческом мире жить – начинай вести себя как взрослый. Человек высокоразумный, тоже мне...
– Так людей в холопы лет триста уж не продают.
– А чего так? Мода прошла?
– Наверное, – Кузя пожал плечами.
– Будь уверен, Салтыковы первым делом бросятся доказывать, что аватар – не совсем человек. А, значит, холопом быть может. Вот получим бумагу, что никто на тебя претендовать не в праве, тогда и дальше думать будем.
Талаев шустро вбежал в беседку:
– Ваша светлость! И уважаемый э-э-э...
– Кузьма, – подсказал Кузя.
– Да, Кузьма! Нашли! Полный текст «Указа о разумных артефактах» есть в Большом юридическом архиве. Он не упоминался в юридической практике более трёхсот восьмидесяти лет, со времён Великой Магической Войны, не изучается в учебных заведениях – я говорил, в связи со спорностью существования разумных артефактов – но не отменён! Однако должен предупредить вас: экспертиза на разумность всё равно понадобится, я запрошу направление от имени суда заранее, чтобы избежать многократных заседаний.
– Теперь вот ещё что, – я слегка навалился на стол. – Салтыковский человечек от имени своих бояр
