у меня дыхание перехватывает. Безумно хочу его в себе и хнычу, требуя взять меня.
— Сводишь с ума, — шепчет муж, обжигая горячим дыханием, и, прогибая меня, врывается.
— Да-ааа-а! — выкрикиваю, утыкаясь затылком в него.
Бартольд гладит моё тело, ласково, трепетно, растирая капли воды. Бёдра, бока, грудь. Я тяжело дышу, нанизанная, распятая. Мне хочется продолжения, хочется освобождения. Тугая спираль внизу живота пульсирует, скручивает и тянет.
— Ба-арр-рт! — почти рычу, зарываюсь в его волосы и тяну на себя.
Он тут же целует в губы. Глубоко, страстно и толкается тазом.
В несколько быстрых и мощных толчков муж доводит меня до вершины. Я почти не соображаю, разбиваясь на мелкие крошки в таком нужном освобождении, скольжу по его телу, содрогаясь. Барт не останавливается, приходя к своему финишу, подхватывает меня удобнее на руки и, опускаясь на кафель, укутывает в коконе своих рук.
Мы тяжело дышим, на нас льётся чуть тёплая водичка. Когда она изменила температуру? Была же горячая, почти обжигающая. Похоже, Рома стоит прямо за шторкой. Гад бестелесный!
Почему-то присутствие кого-то постороннего не расстраивает и не возмущает меня. Может, всё дело в том, что я не ассоциирую его с живым человеком? Да и он сто раз сказал, что у него нет ног, глаз и, соответственно, других частей тела. А может, всё дело в том, что мне хочется его присутствия. Это какое-то скрытое, извращённое, потаённое желание. И я в принципе не такая. Не должна быть такой.
Это неправильно, и нужно сказать Бартольду. Обязательно скажу, как только Алард уедет. Не хочу, чтобы из-за меня Рому заперли в реликт. Он нам жизни спасает, и раз ему так нужны мои эмоции, то пусть питается ими.
— Вот теперь доброе утро, — улыбнулась, открыв глаза, и погладила по лицу.
— Уже полдень, — усмехнулся муж, целуя ласково в губы. — Но соглашусь, он тоже добрый.
— Сад от дождя не пострадал? — мы так и сидим под потоками воды, наслаждаемся друг другом.
— Нет, артефакты Мирабеллы всё сохранили в целости, — Барт перехватил мои пальцы и поцеловал их с такой щемящей нежностью, аж дыхание перехватило.
— Я тоже по тебе очень соскучилась. Ты успел разобраться со всеми делами?
— Хотел сделать небольшой сюрприз, — хмурится муж. — Не успел. Как прочёл письмо, бросил всё.
— Ты мой большой сюрприз, — улыбаюсь, мысленно четвертуя Мирабеллу.
Мой хмурый и благородный полковник счастливо жмурится и целует в губы.
— Пора выбираться, — со вздохом обняла мужа, прикусывая от переизбытка чувств смуглую кожу на шее.
Барт выключил воду и, подхватив удобнее, вынес меня в спальню. Мы быстро переоделись, я села на пуфик перед зеркалом вновь сушить волосы и делать причёску.
Мужчина поторопил, напоследок обжёг влюблённым взглядом и вышел. За спиной заклубилась чернильная Тьма и перетекла в человеческую форму.
— Почему тебя не слышат другие? — спросила, смотря в зеркале на тёмное отражение. Рома вытянул руку и провёл поверх моей головы, будто погладил. Ничего не ощутила, конечно же.
— Ус-сс-слыш-шш-шат, ес-сс-сли я захочу, — безэмоционально ответил он и, мне показалось, посмотрел прямо в глаза.
— Ты сказал, что ты сущность Аларда. Он не человек? Ты его душа? Что это всё означает?
— Ты крас-сс-сивая, — проигнорировала вопрос Тьма.
— Рома.
— Чего? Я не отвечу. Тебе нельзя об этом знать.
— А что можно? — скрестила руки на груди.
— Вс-сс-сё ос-сс-стальное, — хмыкнула Тьма.
— Значит, вас нельзя разъединить и тебя освободить?
— Нет. Без Аларда я не выживу.
— Король может узнать о наших разговорах?
— Ес-сс-сли я не захочу — нет. Не бойс-сс-ся Аларда. Он тебе ничего не с-сс-сделает. Не пос-сс-смеет! — зловеще процедил Рома, подлетая ближе.
— И всё же мне непонятно, — протянула я.
— Что? — настороженно замерла Тьма.
— Если вы одно целое и разъединить вас нельзя, почему он подчиняет тебя реликтом? Разве вы не должны априори взаимодействовать сообща.
— Мы делим одно тело, а не разум, — фыркнул Рома. — Без меня он с-сс-слабый мальчиш-шш-шка.
— Сейчас ты не в его теле, — подметила я.
— Я с-сс-свободолюбивое с-сс-сущ-щщ-щес-сс-ство. И потом, ему и так приходитс-сс-ся прилагать титаничес-сс-ские ус-сс-силия, ш-ш-штобы удержать меня в этом мире, — Рома уселся перед носом и будто гладил моё лицо.
— В этом мире? Значит, ты не из этого мира? — зацепилась я и начала заплетать косу.
— Можно и так с-сс-сказать. Мы за гранью с-сслилис-ссь воедино. Он удерживает в с-сс-себе тяжкий груз, — проболтался Рома. Опомнившись, злобно зашипел, заклубился и отлетел подальше. — Больш-шш-ше ничего не с-сс-скажу!
— За гранью? Ты точно Каспер, — пробормотала, хмурясь.
— С-сс-сама такая, — зловеще процедила Тьма, продолжая клубиться и разрастаться.
— Не злись. Я никому не расскажу о ваших взаимоотношениях с королём. Обещаю. Хочешь, поклянусь?
— Не нуж-шш-шно. Иди поеш-шш-шь. Ты голодная.
— Ладно, как только Алард уедет, позову тебя. Услышишь?
— Ус-сс-слыш-шш-шу, — буркнул Рома и схлопнулся.
Осмотрев комнату, улыбнулась своим мыслям и выскочила, наконец, на встречу новому дню.
Глава 25
— Наташа, — сложив руки в молитвенной позе, выдохнула Мирабелла. Я смущённо улыбнулась от её восхищённого взгляда и сморгнула подступающие слёзы. — Не реви!
— Не реву, — проглотив ком в горле, просипела.
— Вот и не реви! — рыкнула подруга. — Лучше покружись перед нами, девочками.
Девочками, ага. Наша экономка Сэра, предпенсионного возраста дама, и Мира, дважды вдова. Но я с радостью покружилась, раскинув в стороны руки. Мы уже час торчим в спальне. Сначала Мирабелла делала причёску, потом макияж. И завершающий образ — платье. Оно было именно таким, какое я хотела. Воздушным, цвета слоновой кости и нежным. Никаких жёстких корсетов и юбок колоколом. И зона декольте не очень открыта. В этом мире дамы любят оголять грудь, выставляя товар лицом.
— Красавица, нашему полковнику повезло! Да, Сэра? — протянула Мира.
— Очень повезло, — согласилась экономка.
— Вы меня совсем засмущали, — пробормотала, поправляя завитые локоны у висков.
— Лиры, поторопитесь, или жених сбежит! — пробасил Аарон за дверью.
— Жених уже никуда не сбежит, — фыркнула подруга. — А если надумает, мы его тюкнем по темечку и к ноге.
— Мира! — возмутилась я.
— Вам, Мирабелла, ничего тяжелее книги в руки нельзя давать, — проворчал Аарон.
— Если припечёт, и книгу в оружие можно превратить, Ваше Сиятельство, — огрызнулась женщина.
— Ваши мужья точно на войне умерли? — хохотнул Аарон.
— Ты сказала? — прошипела Мира, нахмурившись. Замотала головой. Подруга резко распахнула дверь и, уперев руки в боки, пошла на бедолагу возмущённой фурией: — А вы, собственно, откуда знаете о моих мужьях? Справки наводили?!
— Я тоже пойду, — поднялась Сэра и бочком-бочком протиснулась между Миркой и герцогом.
Дальнейший спор двух противоположностей остался за дверью. Выдохнула, улыбнулась отражению и, немного уняв небольшой мандраж, вышла из спальни.
На лестнице меня ждал Орэт. Он осмотрел наряд и, улыбнувшись,
