class="p1">— И мне налей, — Алекс был странно молчаливый, но при этом Серый фиксировал у него выброс адреналина. Словно тот нервничает, но старательно это скрывает. Может, ему опять того сбора заварить, а не кофе? Хлебает эту горечь литрами…
Серый поставил перед Алексом кружку с горячим чаем, уселся за стол и с удовольствием откусил сразу полбутерброда. Нет, всё-таки колбаса — это классная штука! Пусть Система и ворчит про соль и специи.
Вдруг рука Алекса резко дёрнулась, и кружка с полосатым кошаком скользнула по клеёнке и рухнула на пол. Это было настолько неожиданно, что Серый еле успел поймать её в нескольких сантиметрах от пола.
— Ну ты чего? — Серый укоризненно посмотрел на Алекса, — Аккуратнее надо быть.
Алекс нервно улыбнулся и нарочито равнодушно бросил:
— Ловко ты кружку поймал… Как фокусник в цирке.
Про цирк Серый пока знал мало. Цирк не попадал в сферу его интересов, поэтому информацию об этом виде культурного досуга людей он пропускал мимо глаз.
Серый неопределённо покрутил рукой в воздухе, типа, можем, знаем, практикуем.
— И железку с крыши тоже.
— Ты о чём? — Серый сам почувствовал фальшь в собственном голосе.
Система была явно с ним согласна: «Эндокринная система работает нестабильно. Произведена активация дополнительной группы наноботов.»
Глаза Алекса были чёрными от расширившихся зрачков.
— Покажи руку, — но говорил человек спокойно, хотя Серый видел — Алекс волнуется как никогда.
— Руку? — это было глупо, но Серый переспросил.
— Да, руку, можно — обе. Ты сейчас поймал лист железа, который по всем законам физики и анатомии должен был переломать тебе все кости на руке или вообще — оторвать. Но ты улыбаешься, ешь колбасу и шутишь, как будто ничего не случилось, — Алекс не сводил с него странно блестящих глаз. — Ну, ты покажешь мне руки или нет?
Серый молчал, на душе было паршиво, и дело было даже не в эндокринной системе. Как-то разом всё стало бессмысленно. Серый прикрыл глаза: видеть Алекса не хотелось. Он на секунду выпал из реальности, туда, где всё начиналось.
Самое смешное, что первыми установками, которые получали все андроиды, синтетики и уники, были — три закона робототехники.
А затем им методично подгружали сто одну поправку, в каких случаях законы не работают.
Так что в результате оставался только один постулат: «Хозяин всегда прав». Программист UNIX-компани, остряк-самоучка, добавил: «А хозяин тот, у кого больше прав».
Для их партии всё тот же шутник-программист включил в приоритетные настройки ещё пятый закон, почему-то минуя четвёртый: «Робот всегда должен знать, что он робот». С припиской: «А уник никогда не станет человеком».
Уник никогда не станет человеком.
Тут два варианта развития событий.
Первый — Алекс сдаст его спецам. Пусть тут нет UNIX-компани, но учёные-то есть? Их очень заинтересует такой вот экземпляр. С биопроцем и наноботами. Разберут на запчасти. Его не жалко, он — не человек.
Второй вариант — убить Алекса.
Серый открыл глаза и посмотрел на человека. Убить его легко. Он даже мучаться не будет. Пусть не мучается. С ним было забавно. Одно движение рукой, и у человека хрустнут шейные позвонки. И на турнир не придётся идти…
Но что же так ему паршиво-то⁈
А если всё же попытаться всё перевести в шутку? Ну, хотя бы попробовать. Убить-то он всегда успеет.
— Я Универсальный солдат. Оборудование типа «универсальный солдат soldger», сокращённо уник s, идентификационный номер 6XY78102-s5, год выпуска 2247 с биопроцессором и наноботами, — приподнял уголки губ и закончил: — Прибыл из другой временной ветки, чтобы спасти тебя из психушки. Ты очень нужен человечеству.
Алекс подался вперёд и впился в него напряжённым взглядом. И Серый не выдержал: Алекс на самом деле выглядел сейчас очень забавно, даже убивать его совсем расхотелось.
— Ха. Ха. Ха. Ты глупый человечишка, — но тут же заржал в голос: выражение лица Алекса было бесподобно.
Алекс выдохнул, но тут же нахмурился снова:
— Серёг, ты что хочешь говори, но так нормальные люди не могут. Ты — какой-то биологический эксперимент? Сбежал из секретной лаборатории? Это всё бы объяснило.
Серый опять поскучнел. Вот ведь настырный. Зачем ему та правда? Хотя правду он ему сказал.
Серый молча встал, взял кочергу и завязал её бантом, потом легко аккуратно распрямил в первоначальное состояние. Он сам не знал, зачем это делал, но вдруг его охватил какой-то злой азарт.
Взял нож и полоснул себя по ладони. Алекс тихо охнул, а Серый молча показал ему ладонь, на которой на глазах затягивался порез, превращаясь сначала в шрам, потом — в тонкую белую полоску, которая тут же и исчезла.
И тут Алекс снова удивил Серого. Он не испугался, не забился в истерике, он внимательно посмотрел в глаза Серому и тихо сказал:
— Серёг… А тебя не ищут? Ты прячешься? Ну, от тех, кто это с тобой сделал. А ты из-за меня с этим турниром светишься… Тебя же вычислить могут! Слушай. Давай что-то другое придумаем. Бежать надо! Хотя… Тебе со мной бежать опасно будет. Тебя может и не вычислят, а вот меня точно искать будут… Надо что-то придумать!
«Человек говорит правду или то, что соответствует его представлениям об истине».
Серый опешил. Он реально не знал, что сказать. Алекс был не первым человеком, который переживал за него, но он был первым, кто переживал за него, зная о нём правду.
Это очень дорого стоило. И тут Серый понял. Он никогда не убьёт Алекса. Просто — не убьёт и всё. И не бросит в беде.
— Меня не ищут, хотели бы — давно нашли, — почему-то голос самого Серого стал хриплым и глухим. Это было глупо, но Серый испытывал странные и противоречивые чувства. Ему хотелось смеяться и плакать. Это длилось всего полсекунды (спасибо верной Системе), но за эти полсекунды вся его жизнь практически поменяла полярность.
— Ты уверен? — в голосе Алекса звучала тревога и недоверие.
— А ты меня не боишься? — вместо ответа спросил Серый. Сейчас ему было очень важно, что ответит человек.
Алекс удивился так искренне, что Серый поверил ему до того, как это подтвердила Система:
— А почему я должен тебя бояться?
— Ну… Я же могу тебя убить…
Алекс пожал плечами:
— Марату Донатычу далеко до суперсолдата, но вот он пытался меня убить.
— Универсального солдата, — машинально поправил Серый и приподнял уголки губ.
Но Алекс
