ему сказать! Но что слова? У Кристиана их тоже не оказалось. Он только жарко дышал ей в плечо и всё сильнее сжимал в своих объятьях.
— Горько! — услышала Виренея зычный голос отца и обернулась.
Не показалось. Её батюшка — царь Тридесятого стоял во главе стола с поднятым кубком. Гости тоже поднимались из-за стола, правда тост не спешили поддерживать. Вероятно, помнили матушкино упреждение или боялись очередного скандала.
Виренея вопросительно глянула на Ерофея.
— Он сказал, теперь все заклятья сняты, — ответил вместо целителя Кристиан и аккуратно приподнял её подбородок.
Виренея закрыла глаза. Поцелуй получился мимолётный, невесомый, но такой обещающий…
— А теперь? Ты сказал бы «да» у алтаря? — прищурилась царевна.
— Лучшей девушке на свете, рядом с которой даже Василиск не страшен?.. Да, — стал вдруг серьёзным Кристиан.
И снова её поцеловал, на этот раз отнюдь не невинно.
— Горько! Го-орько! — скандировали обрадованные гости.
Новость о снятых проклятьях разносилась по царскому терему со скоростью пожара.
А потом было празднование Старого Нового года. Все оделись и вышли на улицу. У костра уже пели и плясали ряженые, гремели шутихи и хлопушки. Иван с друзьями запускали фейерверки по континентальной традиции. Под конец жрец провёл исконную церемонию царства — сжигание высоченного соломенного коня.
После гости вернулись за стол.
Но об этом Кристиан с Виренее узнали уже из рассказов. Потому что сами они как ушли в царевнину горницу за тёплой одеждой для уличных гуляний, так до обеда следующего дня и не показывались.
Эпилог
Два дня спустя
Кристиан
После завтрака ему принесли срочную телеграмму.
— Что это? — Виренея собирала вещи для поездки в Тридевятое.
— От отца, — Кристиан запер дверь на засов и крутанул в пальцах плотный белый конверт.
— Как думаешь, что там?
— Не знаю. И если честно, ничего не думаю. Мне ничего от него не надо.
— Верно. Мы всё уже решили: в лавке не хватает мужской руки. А доход у нас уже такой, что через пять лет на собственный домик хватит. К тому же не забывай про дачу.
— Дачу? — усмехнулся Кристиан. — Ты о поместье на юге Тридевятого, которое твои родители на свадьбу подарили?
— Ну да. Загородный дом — он и в Африке загородный дом, — пожала плечами Виренея.
— А сюда будем приезжать? Мне у вас понравилось.
— Конечно, здесь летом знаешь как хорошо? Ну и не только летом. Когда наше дело разрастётся до международной сети, первый филиал откроем именно здесь, в столице Тридесятого.
— Ну раз заговорили о деле, надо понимать и размер внесённого мной капитала, — Кристиан вскрыл конверт. — Какие ставки? Я, полагаю, ноль.
— Я вне игры, — подняла руки Виренея. — И мне не нужен твой капитал, мне ты нужен. А лавке — твоя голова.
— Итак, — Кристиан принялся читать, подражая манере отца. — Кристиан, сын мой. Мы с матерью весьма рады твоему счастливому избавлению от проклятья. Поздравляем с бракосочетанием. Так же уведомляю: ты восстановлен в правах на престол. Немедленно возвращайся с женой, — он замолчал.
Виренея поставила руки в боки:
— Ну вот, у нас цейтнот, «Всё для зелий» уже 5 дней работает без владелицы. А у меня управляющего из-под носа уводят!
— Пока ещё не увели. Не переживай, папаша не скоро престол уступит. А когда это случится, много воды утечёт. Там глядишь, и новый наследник подрастёт.
— А как же требование явиться пред его королевские очи? Причём немедленно.
— Отец был бы не отец, если б не демонстрировал свою властность везде, где только можно, — Кристиан подошёл к Виренее и притянул её к себе. — Это ничего не значит. Мы приедем завтра в королевство, как и планировали, сделаем всё, что нужно в лавке. И только потом спокойно соберёмся и поедем в замок для исполнения церемониальных обязанностей. Как бы то ни было, надо обновить ваше знакомство с мамой.
— Ясно. Кстати, с телеграммой вроде бы что-то ещё передали? — Виренея глянула на стол.
— Да, газету какую-то… О, нет, я догадываюсь, что это. Виренея, не надо! — попробовал остановить свою жену Кристиан.
Но куда там? Царевна уже стояла у стола и разворачивала свежий номер «Тридевятого клеветника».
— Тебе интересно, что про нас написали? — сверкнула она прищуренными зелёными глазами.
— Нет.
— Мне вообще-то тоже. Я так, фотографии хочу посмотреть, заголовки пробежать глазами… О-о, вот это тебе понравится, — Виренея хихикнула и принялась читать: — Эту новость должна знать каждая девушка. Вы упадёте, когда узнаете.
— Так, ну и что там? — подошёл к ней со спины Кристиан.
— Тебе же не интересно, — усмехнулась Виренея.
Принц положил голову на её плечо и принялся читать сам:
— Снятие проклятья с принца Кристиана в Поворотную ночь привело к неожиданным последствиям. С древних времён Поворотная ночь отмечается в Тридесятом царстве, как… м-м-м, — Кристиан пропустил описание древнего праздника, называемого теперь Старым Новым годом, и продолжил чтение: — Теперь поцеловав его, девушка обрекает себя на проклятье безбрачия… Вот это новость, — сделал он серьёзную мину.
Но надолго его не хватило, улыбка уже рвалась наружу.
— Ты чего? — не поняла Виренея.
— Это самый классный свадебный подарок, — хохотнул Кристиан. — Кто бы его ни сделал, он угадал.
— Подарок? Если только мне, — пожала плечами жена. — Теперь ни одна красотка в твою сторону даже не глянет.
— Если учесть, что на самой красивой женщине я уже женат, а остальных мне не надо, всё складывается просто шикарно. Наконец, заживу по-человечески. Причём в полном смысле этих слов.
Он повернул свою жену к себе и поцеловал, наверное, в сотый раз, и это только за сегодняшнее утро.
— Кристиан, — Виренея выгнулась в его руках, а её зацелованные вишнёвые губы стали ещё более манящими.
— Что? — спросил он, касаясь её шеи губами и спускаясь всё ниже.
— Если ты не остановишься, мы никогда не соберёмся и не уедем из Тридесятого царства.
— А мы никуда не торопимся, — в предвкушении улыбнулся Кристиан.
