и сам лично вышел на арену. Сначала я было подумал, что он собирается напасть на победителя, чтобы отомстить за своего лучшего бойца, но он лишь склонился над поверженным чемпионом удостовериться, что тот уже не поднимется на ноги.
Толпа бесновалась так, что, казалось, содрогались стены домов и вот вот из окон вылетят стекла. Понадобилось некоторое время, чтобы успокоить зрителей и продолжить соревнование. К тому времени, как я сам вышел на арену, я уже чувствовал себя выдохшимся, как будто предыдущий бой, в котором я не принимал участия, выпил все мои силы.
«Эмоциональное выгорание» — это почти стопроцентная гарантия проигрыша, я прекрасно это понимал, но поделать ничего не мог — все мои мысли были заняты тем коротким, на вид совсем не опасным ударом, отправившим в глубокий нокаут чемпиона орков. Я прокручивал его в голове, даже когда перед моим лицом то и дело мелькал гигантский кулак моего противника, но после того, как я едва не пропустил удар в солнечное сплетение, мне все-таки удалось собраться, а когда я, неудачно отклонившись, позволил зацепить правое плечо, которое тут же пронзила острая боль — наконец-то пришла так необходимая мне сейчас злоба.
Победитель из второй пары и в самом деле был неплох, это я смог оценить в полной мере — мне никак не удавалась подловить его, чтобы нанести сокрушительный удар, он был достаточно внимателен и осторожен. Я подозревал, что у меня сломана ключица, но в пылу боя болевой порог отодвигается за рамки обычных человеческих возможностей. Сейчас для меня самым важным было только одно — бой затягивался и я начал уставать. Движения мои уже не были такими же быстрыми и мне становилось все сложней и сложней избегать выпады противника. Впрочем, и он уже не двигался с прежней скоростью — будучи от природы намного более выносливее меня, он, однако, вкладывал в свои атаки больше сил и энергии, чем я на то, чтобы уклониться. Возможно, он бы сумел вымотать меня окончательно, но характерная его расе вспыльчивость вкупе с полным отсутствием страха часто подводила и более опытных бойцов. После серии атак, так и не достигших цели, он рассвирепел и стал забывать об осторожности. Я знал эту особенность орков, их самое слабое место, и вне зависимости от того, насколько техничен и силен был мой противник — как только он начинал терять контроль над эмоциями, я понимал, что победа рядом.
Этот бой не стал исключением. Не смотря на старую шутку про апперкот в подбородок, который вызывает сотрясение мозга, но на орков не действует из-за отсутствия предмета сотрясения, удар склонил результат в мою пользу. К чести моего соперника, сознания он не потерял, лишь припав на одно колено. Я ждал, что он еще поднимется на ноги и продолжит бой, но после нескольких неудачных попыток встать, ему было засчитано поражение. И в этот же момент на меня лавиной обрушились боль в плече и усталость, так что я едва сам устоял на ногах.
Шатаясь, я покинул арену, прекрасно понимая, что финальный бой мне уже не выиграть.
— Ник, Ник… ты как?..
Мне в лицо кто-то начал брызгать водой и спустя несколько секунд я сумел сфокусировать зрение на Кузьме.
— Ему больше нельзя выходить на арену, он не в состоянии драться дальше, — сказал стоящий рядом Михаил.
Я с удивлением обнаружил, что сижу на лавке на некотором отдалении от арены, но как я до нее дошел, в моей памяти не сохранилось.
— Мне нужно… еще один бой…
— Ник…
Но я его уже не слышал, в уши будто запихали ваты. От боли в плече темнело в глазах и все тело ломило от усталости… Но должно же быть что-то, что даст мне сил на один бой… всего лишь один единственный бой.
Я достал из кармана крохотный пузырек с золотистой жидкостью — чудом не разбившийся за все это время, хотя я совершенно про него забыл — и открыл его, в воздухе сразу разлился сладковатый запах пряностей. Тягучая, маслянистая мирра слегка засветилась, попав на мою ладонь. Я совершенно не знал, что с ней делать, но мне хотелось провести рукой по своему лбу и вискам — быть может так покровитель поймет мои мысли и успокоит стонущее тело. Молиться ему меня не учили, хотя наверное у каждого своя молитва…
— Помоги мне… Святой Плам… помоги…
Не знаю, произносил ли я это вслух, а может эти слова звучали только в моей голове, но через некоторое время я понял, что боль притупилась, мир вокруг меня перестал расплываться перед глазами и слух снова стал улавливать звуки.
— Ник… НИК!.. Ты с нами?!
Орел хотел ударить меня по лицу, но я перехватил его руку.
— Не надо. Я с вами.
Времени на отдых у нас было очень мало и вскоре я уже стоял перед своим третьим и последним соперником. Я старался задавить мысль, что мне ни за что не победить его, но она упорно лезла мне в голову. Однако, сдаваться было не в моих правилах и я собирался драться до последнего.
Орк не делал необдуманных движений, не стремился атаковать очертя голову и мне приходилось делать ложные выпады, чтобы раззадорить его. Мы кружили по арене, не отрывая глаз друг от друга и я начинал нервничать — делать ту же ошибку, за которую мои предыдущие противники уже поплатились. Первую серьезную атаку я едва не проворонил, но мне в какой-то миг показалось, что она была намеренно не завершена, иначе я бы уже валялся на земле в отключке. Эта же мысль преследовала меня на протяжении следующих минут. Со стороны этого не было заметно, но едва уловимое чувство странной незавершенности действий противника меня не покидало. Может это просто игра? Может он таким образом дает мне понять, что держит все под контролем и что я ему не соперник?
Открылся для точечного удара он не скоро. Я понимал, что усталость берет свое и я не смогу придать кроссу столько силы, чтобы он стал последним, но я выложился для этого удара так же, как и для тех, которыми обычно оправлял в нокаут. Зрители взревели, когда орк упал на спину — упал от удара, который точно мог выдержать… и тут я наконец вспомнил, где видел его. Он все еще лежал на земле, когда я подошел и протянул ему руку — жест чисто символический, он и сам был в
