я принесу сметану, — не споря, ответил парень и сразу же ушёл. Я огляделся, Ирины нигде не было.
«А вообще, Барсуков, — не мог остановиться я в своих размышлениях, не дойдя до логического конца, — на всё это деньги нужны, особенно на Алину! Ты сколько на неё слил? А прикинь, жить с такой? Ведь билетом в ЦДФ не отделаешься! Вкачивать и вкачивать! Нее, на хер, лучше эти деньги на семью потратить. На детей, к примеру, они ведь тоже ни хрена не дешевое удовольствие! Я вон смотрю, как на работе парни обсуждают, сколько кому обходится питание, памперсы, одежда детская, все эти поездки по паркам развлечений — ужас! Последние штаны отдашь либо на работе будешь безвылазно батрачить, лишь бы семья была довольна. А себе чего? Отпуск раз в год с теми же детьми рядом? Сомнительное удовольствие. А уж если зарабатывать много, чтоб прям много-много, то дети тем более не нужны! Ведь если деньги есть, то их тратить надо на себя в первую очередь. Жизнь-то, она одна. Если нет смысла экономить, то экономить нет смысла».
Эта глубокая мысль мне самому понравилась. Я почувствовал, как улыбаюсь. Выпрямившись на стуле, я вновь оглядел зал. Часть лиц сменилась, но оставались и знакомые. Свободных мест в кафе не было. Ирины тоже.
— Ваша сметана, — сказал Гек и поставил плошку на край стола.
— Спасибо, а где Ирина?
— Какая Ирина? — монотонно спросил парень.
Я поднял глаза и пристально посмотрел на Гека. Тот ждал ответа.
— Официантка Ирина, которая заказ у меня принимала.
Гек смотрел на меня с высоты своего роста холодно и спокойно.
— Ирина давно уже тут не работает. Ещё весной ушла.
— В каком смысле? — переспросил я.
Гек слегка сузил глаза, явно не понимая, что я хочу от него услышать.
— Уволилась Ирина. Весной ещё. Куда ушла — не знаю, но на связь больше не выходила.
— Ну и шутки у вас, — ответил я, не зная, что ещё ответить.
— В каком смысле? — иронично переспросил Гек.
Где-то в глубине бара дзинькнул звонок.
— Извините, у меня заказ, — всё так же спокойно сказал парень и ушёл.
Я в очередной раз изучил кафе взглядом: Ирины нигде не было. По залу ходил ещё один официант, низкорослый пухлый парень, явно студент на подработке. Гек вернулся за стойку и усердно колдовал около кофемашины. Фоном играла спокойная музыка, блюз или что-то подобное.
Вынув из кармана телефон и убедившись, что пропущенных звонков нет, я пролистал список вниз до надписи «Голина Ирина» и нажал зеленую кнопку. «Аппарат абонента временно заблокирован», — уже изрядно надоевшим голосом рапортовал робот.
Сырники уже остыли и были невкусными, обожжённый язык болел и зудел. Через силу впихнув в себя пару глотков кислого чая, я расплатился с Геком наличными и вышел из кафе. Погода всё так же была дождливая, асфальт на Ленинском хлюпал лужами, вдоль тротуара текли потоки воды, не давая сухим подойти к припаркованным автомобилям.
— Сука Собянин, — выругался я, мгновенно промочив ноги по щиколотку, — лишь бы бюджет пилить. Урод.
Глава 18
Не успел я завести машину, как в кармане завибрировало. Я достал телефон, на дисплее высветилось «Роман». Не раздумывая ни секунды, я ответил:
— Алло, слушаю!
— Лёха, привет! — бодро поздоровался Роман.
— Рад тебя слышать!
— Ты где сейчас?
— В «Шоколадке» на Ленинском.
— Где? — переспросил Рома, но не потому, что не расслышал, а скорее, чтобы убедиться.
— В «Шоколадке». Завтракал. В общем, забей. Ты-то где?
— Я в Серебряном Бору. Можешь приехать?
— Вот это тебя занесло! — ответил я, хотя был необычайно рад его звонку.
— Так сможешь?
— Смогу, но мне минут тридцать надо, как трафик будет.
— Без проблем, тогда буду тебя на четвёртом пляже ждать.
Я сфокусировал взгляд на лобовом стекле. По нему густыми потоками стекала дождевая вода. Дёрнув подрулевой рычаг, я стёр её щетками стеклоочистителя.
— Ты прикалываешься? — спросил я Романа.
— Почему? Нет. Что не так?
— Ты погоду видел?
— Нормальная погода, не брюзжи.
— У нас с тобой, видимо, разное понимание нормальности. Льёт, как из ведра. И холодно, капец.
Ответа не последовало, Роман молчал. Я тоже выдержал лёгкую паузу, но быстро спохватился. Отказываться от встречи с Романом было не в моих интересах.
— Ром, приеду, не проблема, — нарушил я общее молчание, — просто даже зонт с собой не взял.
— Ладно, не ной, подтягивайся, — голос Романа слегка повеселел.
— Хорошо. Наберу тебя, как буду на месте.
Роман повесил трубку. Капли дождя в том же монотонном ритме стучали по лобовому стеклу. Я включил заднюю передачу, развернулся и выехал на промокший, как губка, Ленинский.
Автомобильный трафик был не плотный, стандартный для субботы. Домчав до трёшки и выскочив на Звенигородку, я съехал в сторону Серебряного Бора и упёрся в шлагбаум КПП на въезде на территорию парка. Погода не улучшалась.
— Не вижу пропуска, — зарычал низким голосом охранник из будки рядом со шлагбаумом, как только приоткрыл запотевшее окно.
— Я на пляж, — честно ответил я, приспустив боковое стекло.
— Куда? — ещё громче спросил тот же голос, и сквозь его окно стало видно, как охранник придвинулся ухом ближе к проёму.
— На пляж, — тоже слегка громче ответил я.
Охранник выдержал паузу. Я ждал.
— Въезд по пропускам, — буркнул он.
— А где мне машину оставить?
— Парковка за вами, — чуть раздражённо ответил голос из будки, не производя никаких прочих видимых действий. Щётки стеклоочистителя театрально скрипнули, сгоняя воду с лобового стекла.
— Дождь льёт же, а до пляжа идти минут пятнадцать. Может, разрешите заехать? — Мой тон сделался более дружелюбным и даже слегка просящим. Для пущего эффекта я до конца опустил стекло в автомобиле.
— На пляж въезд платный.
— Сколько?
— Пятьсот. — Эта сумма была названа так тихо и аккуратно, что, очевидно, была завышена раз в пять. А может, и десять. Спорить желания не было.
— На какой пляж-то? — успел крикнуть охранник, хотя я уже почти закрыл боковое окно. Тон его голоса резко сменился, став менее агрессивным.
— На четвёртый.
— Нудист, что ли? — подколол охранник.
— Ну да, — не задумываясь, ответил я, закрыл окно и поехал дальше, дабы не получить очередную порцию уже абсолютно ненужных вопросов. Тут, в Бору, и вправду был известный московский пляж, на котором летом собирались любители продемонстрировать своё интимное хозяйство. Окружающим это очень нравилось, поэтому на пляже могла собраться пара десятков нудистов, а вокруг же пляжа толпами гуляли зеваки и подростки, которых очень забавляло зрелище голых мужских писек. Раздетых женщин, по обычаю, было значительно меньше. Был ли этот нудистский пляж по номеру четвёртым или
