и понял, что прямо сейчас находится на месте землянки — ведет себя кротко и безропотно, лишь бы не разозлить отца еще сильнее.
— Избавься от нее как можно скорее. И от всех следов ее пребывания.
— Могу узнать, в чем причина такой спешки?
Владыка заерзал в кресле, недовольно оглядывая собравшихся. Убедившись, что лишних ушей нет, он раздраженно продолжил:
— Альянс через чур рьяно интересуется этими двумя.
— Какое им до нас дело? — Ма-Сои устремил негодующий взгляд на отца. — Как только у нас возникают проблемы с Санором, Альянс не при чем, разбирайтесь сами. А из-за какой-то землянки подняли на уши все планеты.
— Не все планеты, глупец, а только нас и Санор. Сюда летит представитель с отрядом файхонцев и мне проблемы не нужны. Избавься от девки немедленно и забудь о ее существовании.
Ма-Сои небрежно поклонился отцу, хотя, как наследник и не обязан. Уже уходя, владыка крикнул в спину сына:
— Назад пока не возвращайся, пережди пару дней где-нибудь. Файхонцы чуют, когда их пытаются обмануть.
«Убить землянку, убить землянку» — вертелось в голове у Ма-Сои, затмевая все прочие мыли. Как странно, длинный коридор от отца до дверей покоев стал ничтожно мал. Совершенно нет времени подумать и принять верное решение. Как убить, кто может быть свидетелем и куда вывезти тело, чтобы не нашли никаких следов ее пребывания на станции? Чертов отец все сделал не так, как надо. Из-за его глупых решений Туол окончательно испортит отношения с Альянсом, лишится заказов и сгинет в истории, как бесславное государство, виноватое в уничтожении планеты. Вину проще всего возложить на слабых, а Туол сейчас слаб как никогда. Уже не просто стоит над бездонной пропастью, а одной ногой в ней.
Ма-Сои остановился возле своих дверей, которые круглосуточно находились под надзором двух стражников. Принц отлично знал, что почти каждый его шаг эти двое отслеживают и докладывают отцу. Что ж, пора и им поработать на благо будущего владыки.
— Дай свой нож. — приказал Ма-Сои одному из стражников и протянул твердую руку.
Тот вначале замешкался, не сразу осознав требование, но руки уже тянулись к поясу, являя свету длинный нож с зеленой рукоятью — неотъемлемый атрибут древних охотников и современных защитников. Ножами редко пользовались по прямому назначению, но иметь его должен был каждый мужчина, ну или женщина, если пожелает.
Ма-Сои не долго пришлось искать землянку в покоях. Цепь вела через коридоры прямиком к обеденной комнате, где Алина так и сидела за столом, вертя в руках заморский фрукт размером с дикое яблоко. Совершенно безвкусное и ватное, но красивого рубинового цвета. Чем же этот фрукт так приглянулся туолам? И на вкус никакой, и пресный сок растекается по рукам, пачкая одежду и все вокруг.
— Пока не ешь, скоро принесут свежее. — Ма-Сои сел напротив девушки, положив нож на край стола.
Алина пожала плечами и отложила странный фрукт. Ну не есть, так не есть, все равно фигня. Вот бы курочки сейчас жаренной или шашлычка. Интересно, на Земле еще делают шашлык на весенние праздники? Сами праздники-то есть? Столько новой информации за последний год утрамбовалось в голове, а про такие мелочи прочитать забыла. А ведь когда-то майские праздники ждали с нетерпением, готовились к поездкам на дачу, закупали тонны шашлыка и пива.
На Лиине нет ни шашлыка, ни пива, ни мангалов. Только фрукты, салаты, водоросли и что-то похожее на пироги. Надо же, она забыла название, хотя даже рецепт смотрела.
— Как бы ты хотела, чтобы тебя запомнили, землянка? — неожиданно спросил Ма-Сои, вырвав девушку из воспоминаний.
— Не думаю, что тебе интересно.
— И все же?
— Наверно, чтобы меня запомнили, как хорошего человека. — меланхолично ответила Алина. — Не великого или изменившего историю целой планеты, а просто хорошего.
Ма-Сои пододвинулся к девушке неприлично близко, почти в плотную и чуть нагнулся, чтобы закрыть ее от невидимых наблюдателей. При этом длинный нож не прятал, а наоборот взял со стола и крепко держал в руках, почти касаясь острием одежды девушки.
— Ты, блин, серьезно?
Алина в ужасе попыталась отскочить от свихнувшегося полумужика, но он ловко схватил ее за плечи и усадил обратно на стул.
— Ты об этом пожалеешь, эрлинец. Альянс узнает и найдет тебя.
— Наверняка найдет. — согласился Ма-Сои и свободной рукой взял Алину за шею, придвигая все ближе к себе.
Он выглядел настолько хладнокровно и уверенно, что девушка оцепенела, не в силах ни сопротивляться, ни кричать. Даже голова перестала работать, ибо все происходящее никак не укладывалось. Как вообще простая поездка смогла превратиться в ЭТО? Да даже недолгая жизнь на безлюдной планете не наводила столько ужаса, как острие ножа возле тела.
Ма-Сои наклонился так близко, что горячими губами коснулся уха девушки, от чего та вздрогнула и попыталась отстраниться, но крепкая рука мертвой хваткой прижимала все ближе.
— Делай как я скажу. — прошептал эрлинец. — С этого мгновения не сопротивляйся, не кричи, не произноси ни звука.
Алина очень хотела жить. Так хотела, что была готова на все. Все ее сознание зацепилось за слова «делай, как скажу» и если надо молчать до конца жизни — она готова, словно фраза была обещанием спасения. Лишь бы эрлинец не обманул. Лишь бы опять не выкинул какой-нибудь фокус.
Зачем ему нож, если не хочет убивать?
Ма-Сои нежно коснулся губами щеки девушки и медленно опустился от уха до дрожащий губ. Прерывистое дыхание сменилось мертвой тишиной, потому что ощутив горячее дыхание убийцы на своих губах, Алина застыла, позабыв как дышать. Эрлинец же не останавливался, все сильнее прижимал лицо девушке к себе и в какой-то момент проник языком в рот Алины, не позволяя сомкнуть губы. Следом за его языком в рот попал небольшой предмет, похожий на круглую таблетку. Как только Ма-Сои убедился, что послание доставлено, тут же оторвался от побледневшей девушки и едва слышно произнес «раскуси».
Она даже представить себе не могла, что за таблетку ей сунул сумасшедший эрлинец. Наверняка отраву, а нож так, для отвлечения внимания. Потому что у него нет причин оставлять ее в живых. Она никому не нужна. Всего лишь песчинка в бескрайнем космосе, настолько неважная, что и смертельной таблетки для нее много. Просто бы выкинули со станции, да и забыли бы навеки. Никто не вспомнит об Алине, ни как о хорошем человеке, ни как о великом. Время все сотрет, даже
