территорию на которой проживает не меньше миллиона человек. Часть уже наверняка пустили под нож, а другие ждут своей очереди — тут всё упиралось в количество рабочих рук, которое имелось у этого отродья Эребуса. Но если прикинуть, что они успеют запытать миллион человек, полученной силы будет более чем достаточно, чтобы разделаться с группой сильных противников. Даже таких, как я со своей свитой.
Сандал показал, что мы уже скоро окажемся на месте и я определился — набрав текст приказа, отправил его Кристине, продублировав Ульриху, Олегу, Измайлову и Махову. Войск, чтобы противостоять Болод у меня не было. Отправлять в бой членов свиты тоже было бесполезно. Они могли бы пригодиться, иди речь об атаке на какую-то одиночную цель. Но если использовать их на передовой, против полевых соединений, то особого толку не будет. Даже если они остановят Болод на одном из участков, те продвинутся на остальных, взяв их самих в кольцо. Да и Цин от такого поворота событий в восторге точно не будут.
Послать последователей за головой Лаптева было слишком рискованно. Если тот понимал с кем имеет дело, то и ловушку готовил соответствующую. А члены свиты значительно уступали мне по силе. Сам я туда тоже полететь сейчас никак не мог. Версаль и охота на Основателя — вот приоритет на ближайшее будущее. Последний нёс угрозу целому миру и был куда опаснее монголов.
Тем не менее, оставлять всё так, как есть, я не хотел. Не дело это, позволять смертным массово истреблять себе подобных, ради обретения силы. Тем более, если они добьются успеха, то ситуация может стать крайне плачевной. Население провинций, что остались под властью Цин — не меньше девятисот миллионов. Вырезать даже десятую их часть и Болод наберут такую мощь, что станут угрозой по масштабу превосходящей Основателя. Но до этого им было ещё далеко, а учитывая отданную мной команду, вполне вероятно, монголы своей конечной цели так и не достигнут.
Стоило убрать дарфон, как выяснилось, что мы достигли промежуточной точки нашего путешествия по дворцу — громадных двустворчатых дверей, перед которыми замерли все османы. Трое тех, что явились после боя и Курт Чаглар, которого тоже прихватили с собой — султан велел доставить всех участников боя. Впрочем, в его случае, турки решили, что будет достаточно только главы рода.
Стоявшие перед дверями янычары, замерли истуканами. А выскочивший из неприметного прохода смертный в роскошной ливрее, склонился в глубоком поклоне.
— Сиятельный визирь, Голос Его Великолепия, Истанбул агасы.
Уже выпрямляясь, небрежно покосился в сторону Курта и добавил.
— Уважаемый господин Чаглар.
Патриций раздражённо поморщился, но заострять внимание на этой мелочи не стал. А вот седой осман буквально придавил слугу тяжёлым взглядом.
— Его Великолепие хотел видеть тех, что уберегли город от разрушения. Доложи и впускай.
Слова вроде бы звучали вполне нормальные. Никакой угрозы в себе не несли. Но смертный в ливрее, кажется на момент забыл, как правильно дышать. Потом резко согнулся пополам и в таком положении развернулся к дверям, вцепившись в те руками и распахнув. Разогнулся, только войдя в зал, из которого почти сразу донёсся его голос.
— Сиятельный визирь Айдин Туран, Голос Его Великолепия Умут Авчи, Истанбул агасы Кудрет Шентюрк. С ними господин Курт Чаглар и послы Рюриковичей.
Сразу же отступил в сторону, скрывшись из виду. А тройка османов уверенно двинулась вперёд. Визирь прошёл первым, а вот командир гарнизона с разодетым турком едва не столкнулись плечами, желая если не опередить друг друга, то хотя бы не позволить второму захватить первенство.
Скрививший губы Курт спокойно двинулся четвёртым, а следом за ним вошли и мы.
Оказавшись в зале, я на момент замер. Стены помещения были напитаны силой и являлись цельными артефактами, потому Сандала внутрь я не отправлял. И сейчас впервые смотрел на тронный зал султана.
Что сказать — не так часто можно встретить людей, которые настолько любят роскошь. И при этом не наделены чувством прекрасного. Местному правителю не помешала бы серия уроков от тех, кто действительно разбирался в подобном. Но сомневаюсь, что кто-то из подданных рискнул бы озвучить такие слова, смотря ему в лицо.
Пол покрывали многочисленные ковры, уложенные вперемешку со звериными шкурами. Около стен выстроились статуи, среди которых я опознал, как минимум, несколько работ римских скульпторов. А между ними красовались пустые металлические доспехи, тоже служившие своего рода украшением.
На стенах висели картины самого разного формата. От портретов до пейзажей. Где-то справа тихо журчал установленный фонтан, выполненный в виде огромного крокодила, из пасти которого лилась вода. А за спинкой трона, на котором восседал султан, стену закрывало громадное по своим размерам панно, изображающее сцену битвы.
По отдельности и при должном расположении, каждый компонент интерьера мог бы смотреться великолепно. Но все вместе они производили весьма странное впечатление. Как будто смотришь на коллекцию подарков старой куртизанки, которая за свою жизнь успела поработать с людьми разного происхождения и достатка. При этом, в основном обслуживая купцов из разных земель.
Сам Мехмед Пятый выглядел не так уж и внушительно. Худощавый смертный в чём-то вроде камзола, украшенного золотой вышивкой и россыпью драгоценных камней. Несмотря на мощные защитные артефакты, я смог оценить его потенциал — не выше Мастера.
Правда, это с лихвой компенсировалось стражей — два воина, что мраморными изваяниями застыли позади трона, давно перешагнули порог Великого Мастера и были способны дать бой, что Оболенскому, что визирю. Да что там, вдвоём они бы наверное смогли сдержать и меня. По крайней мере, на какой-то промежуток времени.
Султан манерно отставил правую руку со сжатой в ней чашкой и осмотрел нас. Ненадолго задержал взгляд на Оболенском и я уже подумал, что правитель Порты обратится именно к нему, но тот быстро переключил внимание на визиря.
— Рассказывай, Айдин. Что случилось с моим гаремом? И куда подевалась Дениз? Почему моя сестра не с вами?
Седой турок склонил голову в неглубоком поклоне и я заметил, как недовольно дёрнулись губы султана. А его чиновник, сделав вид, что ничего не заметил, принялся излагать.
— Нечто вырвалось из подвалов комплекса зданий гарема султан. Неизвестно, что это была за сущность и как она там оказалась, но мои люди уже приступили к изучению места событий.
Монарх свёл вместе тонкие брови, негодующе уставившись на визиря.
— Из подвалов? Как там могло оказаться что-то, способное накрыть целый квартал силой, которой никто не мог противостоять. Мне доложили, что лучшие воина рода Чаглар отправились в бой, но не смогли ничего сделать. Один из моих гвардейцев, который не знал поражения в бою, пожелал разобраться в одиночку и не достиг успеха. Я спрашиваю — КАК ЭТО СЛУЧИЛОСЬ?
Безусловно, я бы мог рассказать ему, что каждый воин, подвергшийся атаке, имел уязвимости. Нереализованные желания, связанные с женским полом. Которые либо на самом деле были тёмными, либо казались такими ему самому. Оттого, на них и сработала сила Умай. К тому же, на Одарённых, что шли в бой, она концентрировалась особенно сильно.
Взгляд машинально скользнул в сторону Оболенского. Почему мощь того монстра, что возник на месте богини, не смогла пробиться через защиту князя? Всё, что он сделал — предложил двум женщинам выйти за него замуж. Всё. Как и чем это могло помочь?
Ратибор, как будто почувствовавший мой взгляд, усмехнулся, а зал вновь наполнил голос визиря.
— Я хотел оставить эти новости на потом, Ваше Великолепие. Но раз вы желаете знать немедленно — под гаремом обнаружен скрытый ярус. Отделённый толщей земли и находящийся глубоко под основным зданием. Там… Мои люди только недавно отыскали проход и сейчас разбираются. Но уже понятно, что этот этаж использовался для весьма грязных дел.
Лицо султана на момент обратилось в каменную маску. Потом плеснуло силой и в воздухе мелькнула чашка, спустя секунду разлетевшаяся осколками о лицо одной из статуй.
— Под моим гаремом был подземный ярус, где укрывался неведомый монстр? В том самом здании, где я бываю максимально беззащитен. И ты об этом ничего не знал? Как такое возможно, Айдин? Мне поискать тебе замену?
Сандал предпочёл остаться в коридоре — была вероятность, что дракона заметит один из телохранителей султана. Так что
