переулке казнит генерального директора агентства оценки кредитного риска, присваивавшего максимальный уровень токсичным ипотечным ценным бумагам, а также встречает загадочную женщину по имени Реа, которая обладает почти такими же сверхспособностями, что и он сам. Она выглядит очень знакомой, и он никак не может отделаться от ощущения, что знает ее.
Это интригующий и своевременный сюжетный поворот.
Хм-м. Посмотрим: женщину зовут Реа, что практически производное от «Андреа», она высокая, стройная и рыжеволосая, то есть моя противоположность. А значит, ее образ совершенно точно вдохновлен мной. Как лестно. Меня еще никогда не превращали в персонаж комикса. Это даже мило – заслужить такое уважение от конкурента.
Пятница, 1 апреля
Ого. Денек выдался напряженный, а сейчас всего-то три часа дня. Хорошие новости в том, что я, во-первых, выжила после двухчасового (!) обеда наедине с Валери, в котором почти не было неловких пауз (и вообще она оказалась довольно забавной), и, во-вторых, того, что я все это время смотрела прямо на странное лицо Валери, напоминающее невесту Чаки, и при этом смогла доесть свое блюдо. Плохие новости в том, что я узнала о катастрофическом столкновении Линды с огромной кучей дерьма, причем на полной скорости, что стало очевидно по некоторым тревожным деталям.
Оказывается, Валери выступала на частном мероприятии для инвесторов в гостинице «Фулертон» (на тему инвестиций в искусство для новоиспеченных миллионеров, у которых слишком много денег, а понимание предмета нулевое) и вышла из зала, чтобы ответить на звонок, и в этот момент ее цепкий взгляд выхватил Линду собственной персоной, заходящую в обнимку с мужчиной в лифт, который ведет наверх к номерам. И у этого мужчины, по словам Валери, на безымянном пальце левой руки было золотое кольцо – то есть он женат!
– Что? Ты уверена, что это была Линда? Это не первоапрельская шутка?
– Абсолютно. Я стояла в нескольких метрах от них, спрятавшись за растение в горшке, но это точно была Линда. Ее сложно с кем-то перепутать, особенно этот ее смех, как у Фрэн Дрешер.
Она была права, этот смех был слышен за километр.
Валери склонилась вперед с серьезным видом и прошептала:
– Больше всего шокировало то, что она покрывала его лицо поцелуями все это время! Средь бела дня!
Мы одновременно поперхнулись. Что это за тип и что он сотворил с нашей Линдой?
– И кто же Ромео? – спросила я, придя в себя и ощущая больше обиду, чем удивление. Поверить не могу, что она ничего мне не рассказала, из чего я заключила, что этот мужчина действительно был для нее особенным. Линда обычно выдавала мне все грязные подробности своих свиданий. В этом была часть удовольствия от дружбы с ней, ведь я могла опосредованно жить в ее сексуальных приключениях – многогранных и регулярных.
Валери пожала плечами, не меняя выражение лица.
– Он мне показался смутно знакомым, но я не смогла его узнать. У него на лице были очки-авиаторы, как у гопника. В помещении-то, – Валери умела выделять слова в речи.
Мы одновременно закатили глаза и вздрогнули. Нас объединяла неприязнь к людям, которые носят солнечные очки в помещении, если они не слабовидящие.
– И ты уверена, что он женат?
У Линды было одно непреложное правило – не встречаться с женатыми. Она знала, какими неприятными бывают последствия, так как ее родители друг другу изменяли.
– Может, кольцо – просто аксессуар? – спросила я без особой надежды. До меня наконец начало доходить, что Линда на это намекала в нашем последнем разговоре, хотя тогда я решила, что она толкует о моих потенциальных женихах в «Тиндере».
Валери фыркнула, что было немалым достижением – это означало, что она все еще может сокращать мышцы вокруг носа.
– Дитя, – сказала Валери таким голосом, которым обычно разговаривала, хм, с детьми. – Ни один мужчина не станет отпугивать цыпочек кольцом на безымянном пальце, даже если это просто аксессуар. Мы должны принять тот факт, что наша лучшая подруга… – («Моя подруга», – подумала я) – … занимается сексом с женатиком, хотя других за это разносит в клочья. Я уверена, что он сингапурец, если судить по акценту, и определенно богатый – из кармана брюк свисал брелок от «Феррари», а на ногах были умопомрачительные крокодиловые лоферы, ну и в целом он держал себя как человек, привыкший ко всеобщему вниманию и подчинению. А то, что он не стеснялся происходящего, определенно значит, что ничего хорошего от него не жди – он даже не пытался скрыть, что женат и изменяет, из чего я делаю вывод, что он весьма могущественный или же весьма тупой, и, упаси боже, как бы не оба варианта одновременно.
Я поразмышляла над этим по пути обратно на работу. Я хорошо знала Линду и не была склонна верить, что она отказалась от своего убеждения не разрушать чужие семьи. Тем не менее что-то определенно было не так, и я добавила это в список вопросов, который и так уже выглядел устрашающе длинным.
20:45. Мое нервное стаккато на клавиатуре разозлило Суреша.
– Ты могла бы печатать нормально, – сказал он раздраженно. – У меня тут недовольный клиент и еще сильнее недовольная невеста.
– Ох, – отозвалась я. Посмотрев на него, я увидела, что он не моргая уставился в экран с хорошо знакомым мне выражением. Я его называю «Ужастики по понедельникам» – сочетание запора, экзистенциального ужаса и покорности. Поколебавшись, я встала, подошла к нему и самым невинным образом похлопала по плечу. Плечи Суреша были опасной зоной – там чувствовались сильные мышцы, которые так и хотелось медленно погладить. Я быстро представила себе волосатых мужиков в тугих плавках, чтобы подавить все плотские позывы.
– Хочешь поговорить об этом? – спросила я, изображая голос профессионального школьного психолога.
Он вздохнул и откинулся на спинку стула.
– Да, но ты уверена, что хочешь это слушать?
– Конечно! – сказала я. – Разве не для этого существуют коллеги? – но внутренне вздрогнула, ведь кто знает, что еще за новые ужасы мне сегодня расскажут?
– Не совсем. – Он чуть заметно улыбнулся. – Но для этого есть друзья. А мы ведь друзья, хочется ве– рить.
– Ну, по меньшей мере дружелюбные конкуренты, – сказала я, пытаясь удержать взгляд на его лице, чтобы он не соскальзывал на эти плечи восхитительной формы.
– Мы поругались, – сказал он. – Мы с Нуш… крупно повздорили насчет Сингапура. Она не хочет переезжать сюда, а я не хочу возвращаться в Лондон. Ну, я ее понимаю, я в детстве и студенчестве любил Лондон. Но сейчас мой дом в Сингапуре. И я хочу быть с родителями.
Я пожала плечами.
