этих прохожих ещё ни разу даже не намекнул, что что-то знает. Чего уж говорить о прямолинейном диалоге.
— Очевидно, она примет тебя с распростёртыми объятиями, забудет обо всех обидах, стоит тебе только начать разговор, — Непризнанная слишком уверена в своих словах, хоть я и знаю, что она права. — Знаешь, Мими всегда переводит тему, стоит мне просто упомянуть твоё имя. Она не особо рада тому, что мы общаемся, но я не знаю почему. Я пока не разобралась — мы с Мими не говорим об этом, она молчит, прикусив язык, но, надеюсь, когда-то мне удастся узнать.
Усмехаюсь её словам: это вполне в характере Мими — замалчивать обиды, не говорить о том, что что-то расстраивает. Не сказать, конечно, что мне нравится её подход. В школьные годы у нас не раз были разногласия по этому поводу, когда она молчала, не говорила о своих чувствах, и мне приходилось лишь догадываться, что на этот раз пошло не так. А потом, спустя время, Мими лишь в шутку признавалась, /что именно/ её задело. Но я не провидец, чтобы читать мысли. Почему нельзя просто сказать напрямую?
И, кто знает, когда бы Мими показала мне свои эмоции, если бы не её хмельное состояние в тот день.
— Ты разберёшься в этом только со временем, — говорю я, борясь с желанием вынуть пачку сигарет из кармана бежевого пальто. Не буду делать этого в присутствии Вики — мне хватило того, что в прошлый раз она чуть было не задохнулась от приступа кашля. — Мими сама всё объяснит, но только тогда, когда ей станет уже всё равно.
— Что? Почему? — спрашивает она так искренне, словно никогда не сталкивалась с подобным. Неумение разговаривать — на самом деле, распространённая проблема в нашем мире.
— Уж на это я тебе точно не отвечу, — ухмыляюсь я, смотря на подъезжающее такси. — Наверное, ей так легче.
Мы встаём со скамьи и направляемся в сторону прибывшего жёлтого авто. Я услужливо открываю дверь перед Уокер, пропуская её внутрь, а сам сажусь с противоположной стороны. Называю водителю адрес, и машина трогается с места.
— А как же Ади и Сэми? Или я? Она делилась с нами своими переживаниями и, кажется, делала это с абсолютно чистой душой, — всё не унимается Вики.
— Она рассказывала вам о переживаниях, связанных с вами или с кем-то другим? — спрашиваю я и даю ей какое-то время на размышления, когда сам устремляю свой взор в окно, где кампус постепенно сменяется шумным Нью-Йорком и яркими небоскрёбами.
— С кем-то другим, — задумчиво отвечает Вики, тоже уставившись в окно.
— Ну вот ты и ответила на свой вопрос.
Да уж, куда проще рассказывать о проблемах друзьям, чем тем, с кем это произошло. Странно, но я вам не судья, чтобы решать, что правильно, а что нет. В любом случае, если Мими совершает ошибки, она должна понять это сама, а дальше решать ей — оставить всё как есть или поменять ситуацию и своё поведение.
Какой бы хорошей подругой для меня ни была Мими, я никогда не забуду, каким деспотом оказывался в глазах её окружения только из-за того, что от неумения высказать всё напрямую она шла к друзьям. Я не могу винить её, но и понять тоже. Правильно всё-таки говорят, что никто из не идеален. Это и делает нас /живыми/.
— А расскажи про Дино, — Вики резко сменяет тему, видимо, не желая больше копаться в белье подруги. — Почему ты так его ненавидишь?
— Ненавижу? — с искренним удивлением спрашиваю я и отвожу взгляд от дороги, встречаясь теперь с голубыми глазами Уокер. — Это Ангелок тебе так сказал?
— Ну, не то чтобы… Скорее, я сама сделала выводы, исходя из вашего поведения друг с другом, — говорит она, пожав плечами, но взор не отводит.
И мне определённо нравится, как уверенно она смотрит прямо мне в глаза, хлопая длинными ресницами.
— Я его не ненавижу, — я начинаю заливисто смеяться от её доводов.
— Странно, мне показалось иначе. Да и, к тому же, Дино сказал, что между вами конкуренция, так что это было довольно логично, — Вики кладёт ногу на ногу и поправляет пепельные волосы назад. Её осанка ровна, что говорит о том, что она нисколько не смущается, задавая мне такие личные вопросы.
/Пробирается прямо в голову. И я не могу противостоять этому. Кому угодно, но не ей. Она истинная дьяволица/.
— Не знал, что Дино такой обиженка, — на моих губах расплывается ухмылка: я что, действительно задеваю его /настолько/? Тогда это прекрасная новость! — И каково же это — дружить с обиженкой? — спрашиваю я без злобы, скорее, с интересом.
Вики морщится и недовольно складывает руки на груди
