Михаила, хотя, как вы вероятно догадываетесь, мы максимально узнали и про отца его — Игоря Федотовича Полиевктова, и про его прекрасную супругу, и про удивительную жену Федота Ивановича, и про всю эту чрезвычайно интересную и развитую семью. Девочки — то растут какие разумные и живые! Дай им Бог счастия и мира!
Уж извините за наш стиль. Мы наблюдательны иногда впрок. Простите, простите нижайше.
Наша сеть достаточно развита, так что узнать некоторые подробности незаметно и настолько этически тонко, чтобы не задеть этим «чрезмерным» вниманием указанную семью, нам по — видимому, удалось. И так ставилась задача нашим людям: тише воды, ниже травы, никаких заносов, грубостей, дешёвых и прямых расспросов. Это чрезвычайно важно. Никто из вас не должен пострадать или высветиться перед обществом в любом, даже в минимально подозрительном, свойстве.
Нас сильно заинтересовал также Федот Иванович — ваш родной брат. Наслышаны про его занятия и про его способности.
Мы вообще удивлены, насколько в почти деревенской глуши встречаются такие замечательные, порядочные и весьма, весьма грамотные, широко образованные и передовые люди. Среди вас инженеры, научные работники, естествоиспытатели, писатели, математики, лингвисты, историки, собиратели книг и коллекционеры практически кунсткамерных редкостей.
Это можно назвать династией науки и просвещения, вами сообща продолженной.
Дерзайте, дерзайте.
Комплимент и вам, Макар Иванович, мы про вас тоже наслышаны. И, уверяю вас, наслышаны только с хорошей стороны.
На таких людях как вы, и как старшие члены семьи Федота Ивановича зиждется лучшая часть России, поверьте.
Извините, но по роду службы мы «пробили» вашего племянника Геродота. И опять тот же результат. Честнейший бизнес. Честнейший человек. Ну, просто тяжело верится, что так бывает!
Но не удивляйтесь дальнейшему развитию нашей с вами скрытой беседы.
Про скрытость это величайшая просьба. Подчёркиваю слово «величайшая». Про это письмо не знают в самом верху (понимаете: в самом — самом). Это, честно сказать, лично моя инициатива, и тайна этого разговора останется между нами двоими, если не повернётся по — другому, о чём я и хочу сказать далее.
Независимо от результатов нашей дружеской «болтовни» на перспективу, постарайтесь, пожалуйста, не говорить никому ничего лишнего. Даже отцу мальчика. Недаром это письмо прислано к вам проверенным и серьёзным нарочным из нашего круга: мы хотели, чтобы это письмо даже миновало наши параллельные службы…
Вы, пожалуй, в курсе, что в наше время письма выборочно перлюстрируются, и мы… вернее я, не хотел бы, чтобы это письмо (подчёркиваю) особой важности попало бы в любые руки кроме вас.
Прочтёте и, просьба такая: больше ради безопасности, нежели для чего — то другого, сожгите его, запомнив только адрес совершенно непосвящённого посредника, где я буду забирать ответ.
Писать мне много не надо, напротив — чрезвычайно коротко. Вам нужно ответить единственно: согласны ли вы поддержать наше начинание или нет. И ответьте только единственно: «да» или «нет» без прочих текстов. Если нет, то мы забудем этот разговор навсегда без всяких последствий. Если «да», то дальше мы сами вас найдём, и тогда уж поговорим о деталях в нормальной обстановке.
Мы специально выбрали вас, а не Игоря Федотовича, и даже не Федота Ивановича: именно вы можете стать хорошим посредником для перспективнейшего дела.
Теперь главное и по существу. Больше всего — да вы уже поняли, наверное, куда идёт наш корабль, — нас интересует именно молодой человек — пусть даже ему сейчас всего, надо же, всего двенадцать лет! А такие категорически колоссальные успехи!
Такие люди, как он, называются просто молодыми, может начинающими, гениями, людьми «индиго», без всяких преувеличений и натяжек, а при надлежайшем осторожном воспитании и грамотной работе в этом направлении с ним — Михаилом, могут получиться весьма впечатляющие результаты.
Во — первых, я хочу сказать, что род нашей деятельности, приближенной к государю и со вкусом безопасности таков, что нам тоже приходится порой ковыряться в химии, но больше тяготеем к тайной переписке. Причём чужой переписке, преимущественно явной и враждебной важнейшей переписке. И, поверьте в очередной раз, это делается исключительно из добрых побуждений, а не для наживы, не для сотрясания основ или запугивания более слабых иностранных сообществ и отдельных бедных, слабых, поддающихся пропаганде и прочим порокам существ.
Наши основные побуждения — каюсь как на духу — это охрана нашего государства, нашего монарха и его семьи, духовной сущности от различного рода посягательств. Тут речь и о суверенности державы, и о здоровье важных членов и чинов, и о благости России во всяких больших и достойных смыслах.
Я не знаю ваших политических убеждений совершенно точно. Точность для нашего дела даже не важна, а важен общий настрой без всяких подтекстов и контекстов.
Тем не менее, мы провели соответствующую работу, которая далась нам не без затруднений.
Преимущественно затруднения связаны с моральным порядком, а не от абсолютно прозрачного по существу — и если внимательнейшим образом присмотреться — проистечения жизни.
Согласно паспортно точным докладам, вы, прежде всего, — патриот отчизны, извините за избыточность украшений, и человек, далёкий от политики вообще.
Вы занимаетесь историей в том очищенном виде, как она есть. То есть без всяких намёков о политизированности и направленности исторических сведений в сторону нашего времени. Тем более вы занимаетесь артефактами, в том числе расшифровкой законспирированных артефактов с научной, естественноисторической целью, а вовсе не с целью делать из них глубоко идущих политических выводов или флагов, под которыми кружкуют избранные лица, передовики, двигатели настроений и истории в целом.
Вы не состоите ни в одной из партий, не ходите в кружки, не посещаете демонстраций.
Ваш брат в точности такой же. Он занимается математикой, помогает бедным детям, воспламеняется географическими исследованиями и по — научному бредит структурой земной коры, интересуется сотворением мира, связывает некоторые человеческие проявления натуры с космическими влияниями.
Но то, что является важным для нас условием, он — честный, чистый человек.
А имея заслуженные деньги, никоим образом «не клюёт» на современный варварский и обманный способ зарабатывания: он не составляет ни с кем мерзкий исторический бизнес и чиновничий альянс, не участвует в терроризме и не финансирует политических движений.
При всём при том Федот Иванович знаком с некоторыми влиятельными людьми и гостями нашей страны, уж которые, поверьте, готовы снимать пенку хоть с котла инквизиции, хоть соскребать съедобный жир с адской сковородки, где жарятся грешники и несчастные, поддавшиеся на посулы и обман. А уж грешников в наше время развелось столько, как никогда не было.
Десятая… какое, тридцатая часть из них настоящие смутьяны, а остальная их паства —
