ободряюще. – А с остальным я разберусь. Просто, ты сам видишь… Артуру без папы тяжелее всех. Но мы это уладим.
Я подняла руку, понуждая сына немного ко мне наклониться и поцеловала его в лоб.
– Ты молодец, – проговорила с гордостью и нежностью одновременно. – А теперь присмотри, пожалуйста, за сестрой, а мне нужно позвонить.
Муж откликнулся на первом же гудке, будто только и ждал, что этого звонка. Мне даже показалось, что голос его слегка дрогнул, когда он произнес:
– Привет, Кирюш.
Я не стала размениваться на приветствия и тем более – сюсюканья, и потребовала ответа сходу:
– Белозеров, что это за история с тем, что ты приехал в школу к детям, не уведомив меня?
Он ответил не сразу. Немного помолчав, шумно выдохнул и бросил с вызовом:
– Это мои дети и я имею право их видеть…
– А я тебе запрещала? Я же русским языком сказала – налаживай с ними отношения, как хочешь! Но почему нельзя было сначала меня предупредить о том, что ты приедешь?
– Я боялся, что ты не захочешь даже говорить…
– Ну да, а травмировать детей ты не боялся?! Артур теперь заперся и не выходит из комнаты! Короче, так, Леша. Поднимай свою задницу, где бы она сейчас ни была, и живо тащи ее сюда. И мне глубоко плевать, занят ты сейчас или нет…
– Я выезжаю.
Даже не дослушав меня до конца, он нажал отбой. Я растерянно посмотрела на телефон в своих руках: то ли ему настолько не хотелось меня слушать, то ли…
То ли он только и ждал этого приглашения и опасался, что в следующую секунду я передумаю.
Вот только прием, который я устрою, ему сильно вряд ли понравится.
Глава 36
– Проходи.
Кира повелительным жестом указала ему на дверь кухни, как только он вошел в квартиру. Спорить не стал, хотя краем глаза уловил, как из гостиной на него посмотрели две пары глаз. Кирилл – зло и неодобрительно, Олька – с любопытством.
Хотелось подойти и просто обнять их. Но старший этого не позволил бы, а дочь… чего ждать от нее – он и вовсе не знал.
– Не понимаю, почему ты злишься, – произнес осторожно, притворяя за собой дверь кухни. – Я всего лишь хотел увидеть своих детей…
– Тебе стоило меня предупредить, – парировала она. – Мы назначили бы время и место.
– Почему я вообще должен об этом с тобой договариваться?
– Потому что так делают все нормальные люди, которые в разводе?
Слово «развод» хлестнуло по самому сердцу, точно удар плетки. Он даже думать не желал вообще о подобном исходе…
– Мы не в разводе, – проговорил он тоном, который ясно давал понять, что ничего такого и не планируется.
– Но будем. И, так как дети останутся со мной…
Он двинулся к ней, стоявшей у подоконника, запечатал в кольцо своих рук, мешая сдвинуться с места. Посмотрел ей в глаза, неприятно усмехнулся…
– А почему ты так уверена, что они останутся с тобой?
Хотел всего лишь, чтобы она одумалась, чтобы поняла, что с ним тоже стоит считаться…
Но вместо этого получил смех – прямиком в лицо. Запрокинув голову, Кира от души хохотала над тем, что он преподносил, как предупреждение.
– Хочешь оставить их с собой? Вперед! Вот только Кир с тобой не останется. А в остальном – желаю тебе удачи! Дети уже и так знают, что у тебя другая женщина, а теперь ты угрожаешь… чем? Оставить их без матери? Отличный способ наладить отношения, браво, Белозеров! Мало тебе ненависти Кирилла, да?
Она била – каждым словом, попадавшим прямо в цель. Она смотрела ему в глаза – прямо и твердо, и ничуть не боялась того, что он ей говорил…
Она восхищала и пугала одновременно. Потому что у него не было никакого способа на нее повлиять.
– Молчишь? – насмешливо заметила Кира. – Уже радостно представляешь, как легко и хорошо тебе будет с двумя маленькими детьми?
Он отвел взгляд, но не отступил. Прикрыв глаза, просто дышал. Просто вбирал в себя запах женщины, бывшей сейчас так близко – физически, и так далеко – душевно, и… просто завис в этом моменте. Не зная, что делать дальше. Не в силах прервать даже этот миг, когда мог просто дышать с ней одним воздухом…
– Я не хочу развода, – произнес глухо, сдаваясь перед ее стойкостью и какой-то внутренней силой. – Кира, я не хочу…
– А я – хочу, – отрезала она. – И обсуждать это не вижу никакого смысла. Для меня в наших отношениях все уже решено. Так что, может, перестанем упражняться в том, кто кого сильнее заденет и обсудим, как взрослые люди, более важные вещи – благополучие наших детей?
Она говорила спокойно, даже холодно. Ее сухой тон проходился по его душе, будто наждачкой, царапая, мучая, разрывая в клочья…
– Не могу. Даже представить не могу, что мы с тобой – раздельно…
– Зато как легко ты себя представлял в постели с другой, – язвительно парировала Кира. – На что ты вообще рассчитывал, Леша? Что я не узнаю? Что закрою на все это глаза? Тогда ты совсем меня не знал. Никогда не знал по-настоящему.
Может, она и была права. Жена действительно открывалась ему с новой стороны: более независимой, жесткой, гордой. Хотя она всегда была такой, просто он, видимо, успел об этом забыть…
– Давай начнем сначала, – проговорил он размеренно. – Узнаем друг друга заново, представим, что у нас все только начинается…
Она резко повернула голову и прядь ее волос коснулась его лица. Он поднял взгляд, увидел ее губы так близко от себя, совсем рядом и…
Не сдержался. Накинулся на них, как голодный, как одичавший, как сумасшедший. Будто ничего и никогда не хотел так, как этого украденного, внезапного поцелуя…
Она оттолкнула. Он – отступил. Но на губы сама собой наползла довольная улыбка: она отвергла его не сразу. И даже не ударила по лицу…
– Я просила меня не касаться.
Кира с отвращением вытерла губы ладонью, будто он был каким-то заразным, мерзким…
– Не смей целовать меня после того, что делал этими же губами со своей надувной куклой.
– Ты – последняя, кого я целовал. И единственная, кого хочу целовать дальше…
Кира устало закатила глаза, отвернулась от него и отчеканила:
– Мы говорим не о том. Давай не тратить время зря, Леша. Если ты собираешься быть нормальным отцом – ты идешь сейчас к Артуру и объясняешь ему, что не бросишь, что будешь рядом даже после того, как мы разведемся. Ты – их папа,
