находились под защитой. Решение суда по делу "Доббс против организации женского здоровья Джексона" ясно показывает, что государство имеет больше прав на беременность, чем женщина или любой другой человек, желающий сделать аборт, чтобы прервать беременность. Фигура чрезмерной свободы, которая должна быть ограничена, уже ставшая мишенью антигендерного движения, появляется и здесь, повторяя убеждение католиков и евангелистов в том, что права на аборт, как и права транссексуалов, а также права геев и лесбиянок на брак, представляют собой ложные, незаконные или чрезмерные формы свободы, которые должны быть справедливо ограничены государством и его неявно патриархальной властью. Формулировки решения лишь намекают на влияние религиозной критики "гендерной идеологии", но следы явно прослеживаются, особенно в отдельном согласии Кларенса Томаса.
Томас предупредил, что отмена решения "Роу против Уэйда" - лишь первое из грядущих решений, и что ключевые решения Верховного суда, основанные на доктрине неприкосновенности частной жизни, введенной в 1965 году в деле Griswold v. Коннектикут (1965), теперь будут уязвимы для отмены: эти решения гарантировали однополые браки, право на доступ к контрацепции и получение медицинских консультаций по этому поводу, а также отмену уголовного наказания для тех, кто занимается тем, что в законе называется "содомией". Лозунг, циркулирующий сейчас в социальных сетях и недавно повторенный губернатором Калифорнии Гэвином Ньюсомом, предостерегает от плана Томаса: "Они придут за тобой следующим!". Опасаясь, что решение по делу Доббса - лишь первое из тех, что ожидаются от правого суда, Конгресс США довольно быстро принял законопроект, защищающий однополые браки, хотя это право остается под защитой и в настоящее время. По мнению большинства, это решение расширяет и усиливает "интерес государства" к плоду, превалируя над любыми правами беременной на свободу и телесную неприкосновенность. Власть государства над женщинами, их сексуальностью и свободой, а также над их правом на медицинское обслуживание теперь стала откровенно пугающей и гротескной. Когда судья Томас рекомендовал суду "пересмотреть все прецеденты этого суда, касающиеся материального права, включая Грисволд, Лоуренс и Обергефелл", он утверждал, что некоторые свободы - право давать и получать советы по выбору репродуктивной функции (Грисволд), право на содомский акт (Лоуренс) или право на однополые браки (Обергефелл) - могут быть справедливо ограничены или отменены государственной властью.
Материальные процессуальные права закреплены в Пятой и Четырнадцатой поправках к Конституции США и относятся к свободам, на которые не должны посягать никакие государственные органы. Обычно считается, что они носят частный или личный характер или относятся к свободе отдельных лиц. Хотя содомия, аборты и контроль над рождаемостью не упоминаются в Конституции, суды, применявшие эти принципы в подобных случаях, признавали их защищаемыми действиями именно потому, что они носят личный и частный характер и относятся к свободе личности. Для Сэмюэла Алито заявлять, что он не может найти в Конституции термин "аборт", или для Томаса утверждать, что ни одно из этих смежных прав не может быть там найдено, значит отказывать в применении абстрактных прав к конкретным социальным проблемам, которые Конституция не предусматривала и не могла предусматривать в их нынешнем виде. С одной стороны, консерваторы превратились в активистов, стремящихся помешать или продвинуть определенные политические платформы. С другой стороны, они преследуют свои цели с помощью умопомрачительного буквализма, который в случае с Бостоком относительно хорошо сработал для прав транссексуалов и геев/лесбиянок, но в случае с Доббсом разрушил репродуктивную свободу.
Одна из причин, по которой не стоит отбрасывать угрозу, прозвучавшую в согласном мнении Томаса, как одинокий голос изгоя, заключается в том, что Суд уже некоторое время подает неоднозначные сигналы о своих намерениях. Активисты движения за репродуктивные права знали об этой угрозе уже много лет, и Томас просто несет факел, переданный ему консервативными евангелистами.
Дело "Планируемое родительство против Кейси" (1992 г.) подтвердило основной принцип дела "Роу против Уэйда", согласно которому женщины имеют право самостоятельно решать вопрос об аборте без вмешательства государства, и постановило, что штаты не могут запрещать аборты до того момента, когда плод может выжить вне утробы матери - примерно на двадцать третьей неделе беременности. В этом постановлении 1992 года суд подтвердил основные принципы Роу, но поставил под сомнение его правовой статус. В нем суд прямо заявил, что не готов принять такое "непопулярное решение" - отменить Роу, - хотя и поставил под сомнение ключевой вывод Роу о том, что аборт можно оправдать, прибегнув к клаузуле о надлежащем процессе. Они не признали "свободу" женщин - Алито теперь добавляет эти пугающие кавычки - прерывать беременность как свободу, которая должна быть защищена от государственной власти, и подтвердили законный интерес государства к жизни плода. Суд отказался действовать в соответствии со своими выводами по этому делу тридцать лет назад, но комментарии судей, несомненно, предсказали то, что консерваторы теперь называют более "смелым" решением в Доббсе об отмене Роу.
Если Томас добьется своего, если он будет открыто говорить о консервативной программе, которую другие еще не объявили своей, то ряд социальных движений увидят, как некоторые из их самых трудно завоеванных и необходимых прав будут аннулированы на федеральном уровне. Права равенства, свободы и справедливости остаются абстрактными правами до тех пор, пока они не реализуются в конкретных исторических обстоятельствах, вынужденные реагировать на новые социальные реалии и выносить по ним решения с течением времени. Когда мы спрашиваем, включает ли право быть свободным право свободно вступать в брак с человеком того же пола, мы отвечаем "да" и тем самым расширяем и углубляем наше представление о свободе. Или, анализируя историю освобождения порабощенных людей, ученые в целом соглашаются с тем, что до освобождения представления о свободе были ограничены белыми владельцами собственности и поработителями, основывались на повсеместном расовом неравенстве и должны были быть переосмыслены. К счастью, наши представления о свободе меняются с течением времени, и суды обязаны пересматривать и переформулировать свободу в ответ на законные исторические вызовы, которые выявляют неравенство и стирание, заложенные в прежних представлениях о свободе. В Обергефелле суд заявляет, что основные права не возникают исключительно из "древних источников", а должны рассматриваться в свете развивающихся социальных норм. История неизменно участвует в процессе принятия решений. В судьбоносном решении, установившем права на однополые браки, содержится предостережение от того, чтобы основывать закон на традиционной практике, в результате чего нетрадиционным партнерствам будет запрещено претендовать на равные права. Здесь, как и везде, консерваторы ставят под сомнение, действительно ли новые свободы должны считаться "свободой". И мы видим, как Суд, самый мощный судебный инструмент Соединенных Штатов, теперь отстаивает интересы государства в принятии репродуктивных решений, а не любые претензии, которые могут иметь женщины и беременные
