он знал, что Дхан украл его деньги. Наполненный яростью, он хотел отомстить.
Ловиса, мать-земля, отличница среди отличниц, потрясенная и напуганная плагиатом Дхана. Она предъявила ему претензии, а он рассмеялся.
Симона, любительница сенсаций. Отвечала за страховочный зажим на запястье, чтобы никто из нас не ушел под лед. Беременность Симоны, власть Симоны над Дханом.
Сосед Кларка по квартире, любовь Кларка, худощавые загорелые руки Кларка хватают меня за запястья, чтобы увести в безопасное место. Отказ Кларка говорить о событиях двадцатилетней давности.
Предупреждаю: нет гарантии, что этот список полон. Это только то, что я смогла собрать за двадцать лет. Может, фактов было больше?
Их четверо, вокруг дыры в замерзшем озере. Ловиса отправляет меня обратно в дом, свет гаснет, Дхан без подготовки пытается показать себя, как клоун, которым он всегда и был.
Я подперла щеку рукой и уставилась в огонь. Они не могли этого спланировать, но были все шансы, и, когда появилась возможность, они ею воспользовались. Возможно, они не убили его, а просто дали ему умереть.
Мика нарушил молчание.
– Возможно, пришло время быть полностью честным. Ловиса давно знает, и недавно я рассказал Гаэль. В 1998 году я одолжил Дхану тридцать тысяч евро как свою долю инвестиций в стартап. После его смерти я обнаружил, что стартап потерпел неудачу отчасти потому, что мои деньги так и не дошли по адресу. Я потерял их. Вчера вечером, когда я ложился спать, я обнаружил несколько шоколадных монет под одеялом. Тридцать серебряных шоколадных монет. Либо у Гаэль или Ловисы плохое чувство юмора, либо происходит что-то странное.
Мы все переглянулись в ожидании объяснений, но их не последовало.
Ловиса покачала головой.
– В этом нет смысла. Гаэль и Симона готовили фондю. Первый раз я поднялась на третий этаж сегодня утром, когда мы катались на лыжах. Готова поклясться: ни Гаэль, ни я не сделали бы ничего настолько неприятного.
– Пожалуйста, послушайте меня, – попросила Симона низким и серьезным голосом. – Я думала об этом, пока вы разговаривали с полицией, и я думаю, что Мика прав. Происходит что-то странное. В глубине души я доверяю всем вам и прошу вас так же доверять мне. Перед тем, как вы приехали вчера днем, я видела, как кто-то смотрел в окно. Я знаю, вы думаете, что я всё это выдумываю, но нет. Не истерика, не паранойя, не драматизм Симоны. Кто-то был там. Когда таксист нес мои сумки, на снегу были свежие следы.
Бутылка шампанского, оставленная на подоконнике, была Moët et Chandon, как и двадцать лет назад. Фартук на кухне разрисован в стиле французской горничной. Извините, что сообщаю слишком много информации, но когда мы с Дханом играли в ролевые игры, я одевалась как французская горничная. Когда мы вернулись с катания, на крючке висел детский лыжный костюм. Когда мы уезжали, его не было. – Она посмотрела на Ловису и Мику, ожидая подтверждения.
Они оба кивнули. Симона продолжила:
– Либо один из нас разыгрывает остальных, чтобы напугать, но я не подумала бы ни на одного из вас, либо у кого-то еще имеется гораздо больше информации, чем мне бы хотелось.
Я оглядела сидящих за столом. Их лица были сосредоточены. Приступы паранойи Симоны были мне знакомы, но я искренне удивилась Мике. Конечно, если только моя теория не была верна и чувство вины не настигло каждого из них. Я открыла рот, чтобы заговорить, но Кларк прервал меня.
– О’кей, признаемся по полной. Последние два дня вымотали мне все нервы. Мы с Дханом были соседями по квартире два года, но на одну ночь, и только на одну, мы стали чем-то бóльшим. В тот вечер, когда мы поехали в Монтрё на концерт Аланис Мориссетт, у нас был секс. Мы согласились, что это была ошибка и что мы никогда не будем обсуждать это снова. – Он умоляюще взглянул на меня. Я медленно моргнула, это был единственный жест, который я сумела придумать, чтобы убедить его, что их секрет в безопасности.
– Вчера ночью музыкальный плеер был запрограммирован на воспроизведение Аланис Мориссетт через каждые два трека. Я проверил это сегодня утром перед завтраком. Когда мы сегодня утром катались на лыжах, что-то светило мне в глаза. Вы знаете, как это бывает: когда катаешься на лыжах, иногда тебя ослепляет. Но здесь это было преднамеренно. Кто-то пытался дезориентировать меня, направляя свет прямо мне в глаза. Из-за этого я упал и вывихнул плечо.
Атмосфера за столом была настолько напряженной, что, когда в камине треснуло полено, мы все подпрыгнули. Ловиса рассмеялась и наполнила наши бокалы.
– Мы не можем допустить, чтобы приличное вино пропадало зря, – сказала она. – Кларк, пожалуйста, продолжай.
Кларк протянул руку и постучал своим стаканом по стакану Ловисы.
– Спасибо, мама. Когда я вернулся сюда, одна из картин в моей спальне изменилась. Карандашный набросок Альп был заменен ксерокопией газетной заметки. История «Дыма над водой», пожара в казино в Монтрё. Я не знал предыстории этой песни, пока Дхан не рассказал мне ее той ночью. У меня есть и другие вопросы. Почему у новенькой арендованной машины спустило колесо? Что за странное дерьмо случилось на дороге? Гаэль не хуже меня знает, что это был не олень. Что-то более крупное вырвалось из леса на середину заснеженной дороги, и мы в него врезались. Если честно, все это дерьмо меня бесит, и я хочу прервать визит. Я уезжаю завтра, ребята, извините.
Я не могла дотянуться до руки Кларка, поскольку он придерживал больной локоть, но я погладила его по плечу.
– Понимаю. Я отвезу тебя на вокзал, когда захочешь. И всех, кому уже хватило. Может быть, это место было не лучшей моей идеей.
Мика пристально посмотрел на Ловису.
– У троих из нас были необъяснимые переживания. Ловиса, твой эмоциональный интеллект сильнее, чем у всех нас, вместе взятых. Как ты это объяснишь? Мы сверхчувствительны из-за годовщины, или из-за удаленности от цивилизации, или из-за какого-то совпадения звезд? У нас разыгралось воображение? Кто-то подсыпал что-то в фондю?
Ловиса заправила волосы за ухо и сделала несколько глубоких вдохов.
– Почему сейчас? Если наше воображение создает необъяснимые феномены, то это наверняка должно было происходить спустя год после события, а не через двадцать лет. Кроме того, особый опыт, связанный с Дханом, был у троих из вас. У меня нет, и я не думаю, что Гаэль связала бы инцидент на дороге с потерей нашего друга двадцать лет назад.
Я не спорила с этим, хотя шампанское и спущенное колесо выглядели странно.
– Ловиса, знаешь… – начал говорить Мика.
Его прервала Симона, резко вздохнув и прижав руку ко
