из родственников.
До начала работы в «Соснах» Нина никогда не видела труп. Смерть была чем-то пугающим и неизвестным. Но здесь она быстро стала обычным явлением. Нина видела, как умирали десятки людей. Многие из них прямо в этой комнате. Она дежурила у их постели. Видела, что смерть приходит относительно внезапно, как сейчас, или наступает медленно и неумолимо. Случалось, что она не могла сдержать слез, сидя рядом с умирающим, и тот ее успокаивал: Девочка, не стоит расстраиваться из-за меня. Или, напротив, пыталась утешить умирающих, держала их за руку, пока они переходили на ту сторону в ужасе от того, что их там ждет.
Сама Нина не боится смерти с тех пор, как сидела у постели мужчины по имени Бенкт. Тогда она работала в отделении В. Стояла ночь, и в отделении больше никого не было. Его дыхание становилось все слабее, а паузы между вздохами все длиннее. А потом Бенкт совсем перестал дышать. Нина измерила пульс, но его не было. Она как раз собиралась закрыть бедняге глаза, когда он вздрогнул. Посмотрел на нее. Там так прекрасно, изумленно сказал он. Поэтому мы ничего и не знаем. Если бы знали, не оставались бы ждать здесь на земле.
Нина поглаживает щеку Анны. Надеется, что Бенкт был прав. Что сейчас она уже в том прекрасном месте. – Мне будет вас не хватать, – тихо произносит Нина. – Вы мне очень нравились. И не только мне – всем нам.
На парковку въезжает машина, и Нина узнает звук двигателя. Эти люди приехали забрать тело Анны.
В квартире сделают уборку. Продезинфицируют кровать. Элисабет позвонит следующему человеку в списке ожидания и сообщит, что в «Соснах» освободилось место. Но еще некоторое время эта комната будет домом Анны.
Нина берет ее холодную руку в свою. Сидит, пока не раздается стук в дверь. Тогда встает, наклоняется и целует Анну в лоб. Выпрямляясь, она чувствует, как на щеку падает капля. Пальцы машинально тянутся к ней, одновременно Нина смотрит вверх.
Блестящее пятно на потолке над кроватью Анны. По размеру чуть больше головы.
Оно всегда там было?
Нина трет пальцы друг о друга. Жидкость без запаха и цвета, скользкая на коже.
Как пятно на стене в комнате Моники. Но это… свежее.
Нина сильно трет щеку тыльной стороной ладони, чтобы избавиться от ощущения чего-то сального.
Вентиляция. Люминесцентные лампы. А теперь еще и это. Кажется, будто «Сосны» разваливаются. Словно щели, через которые повсюду проникает хаос, есть и здесь.
Юэль
Скоро полночь. Мидсоммар. Юэль лежит не двигаясь на диване в гостиной. Слушает, как сухие крылья ночных бабочек бьются о москитные сетки. Жужжит холодильник.
Больше нет сил терпеть.
С тех самых пор, как Юэль сюда приехал, его окружали только болезни и запах тлена. Все напоминало о плохих отношениях, несбывшихся мечтах, длинной череде ошибок, которые завели его в этот тупик.
Ему нужно что-то другое. Один лишь раз. Передышка. Пауза. Сейчас он совершит очередную ошибку. Он это знает, но ему наплевать.
Юэль садится на диване. Тянется за телефоном. Отправляет сообщение. Ответ приходит сразу:
А Я ВСЕ ДУМАЛА, КОГДА ЖЕ ТЫ ОБЪЯВИШЬСЯ. К.
«Сосны»
Будиль смотрит на мужчин за окном. Ее рука под одеялом двигается быстро и целеустремленно. Она сводит их с ума. Они едва сдерживаются. Сильные, взрослые мужчины и все равно совершенно беспомощные. Они сделали бы что угодно, лишь бы оказаться здесь с ней. Прикасаться к ней большими теплыми руками. Накрыть ее своей кожей, прижаться к ней со всех сторон. Они боготворят ее. Один из них прижимает свое обнаженное возбужденное тело к окну. Заходи же, посмеивается Будиль. Увидев благодарность в глазах мужчины, она хохочет. Теперь он стоит у ее постели. Остальные жадно прижимаются к окну у него за спиной. Ее рука двигается все быстрее. Прикроватная лампа мигает.
В квартире Г5 Лиллемур стоит, прижавшись ухом к стене. Возмущенно слушает стоны из соседней квартиры. Из-за этой бесстыдницы ангелы отвернутся от нас. Она прикладывает руки к уху, чтобы лучше слышать.
Моника лежит в постели в квартире Г6, развернув перед собой кроссворд. Она лихорадочно пишет, так сильно нажимая на ручку, что в бумаге образуются дырки. Надо спешить. Он всегда где-то рядом. И становится сильнее. В каком-то смысле это ее вина, но она не понимает, в чем именно.
Квартира Г7 пустует. Окно закрыто. Последний вздох Анны выветрился много часов назад. Большинство проживающих в коридоре Г уже забыли, что когда-то знали ее.
Но Горана помнит. Она сидит в комнате для персонала. Вспоминает свой первый день в «Соснах». Полтора года назад, посреди зимы. У нее не было образования, не было опыта, и она не знала, справится ли с этой работой. Именно благодаря Анне она позволила себе думать, что все образуется. Анна, которая лишь смеялась, когда у Гораны не получалось ввести аппликатор с противогрибковым средством ей во влагалище. Сегодня у Гораны первая ночная смена, когда надежды на то, что Анна проснется и они смогут немного поболтать, уже нет.
В коридоре около квартиры Г6 мерцают люминесцентные лампы.
Моника отбрасывает журнал, и тот с шуршанием приземляется в прихожей. Срабатывает датчик движения. В коридоре раздается писк. Монике не хватает воздуха. Ее тело напрягается – оно жаждет следующего вдоха. Из горла вырываются щелкающие звуки. Секунды идут.
В квартире Г8 постукивают, касаясь друг друга, Верины спицы. Иногда она поглядывает на дверь в ванную. Она завесила зеркало полотенцем. Но сегодня ночью ей не так страшно. Она заползла в постель рядом с Дагмар, и та успокаивает ее своим ровным дыханием.
Горана открывает дверь в квартиру Г6 и слышит доносящийся изнутри квартиры металлический лязг. Она торопится войти и почти поскальзывается на журнале. Моника сидит на полу рядом с кроватью. Голова ее свисает на грудь. Она тяжело дышит сквозь стиснутые зубы. Левая рука судорожно сжимает бортик кровати. Так, что тот трясется. Моника поднимает сверкающие гневом глаза. Убирайся! – произносит она мрачным, хриплым голосом. Несколько секунд Горана стоит как вкопанная. Я здесь, чтобы вам помочь, говорит она. Шершавые губы Моники растягиваются в кривой ухмылке, обнажающей все зубы. Она сильно бьет правой рукой по раме кровати. По шишке на ее предплечье Горана понимает, что кость сломана. Она наконец срывается с места. Опускается на корточки, берет Монику за плечи, но старушка на удивление
