тот самый сон, что уже бесчисленное количество раз приходил ко мне по ночам. Весенний рассвет, крыша и Настя. Я вновь вижу, как она улыбается, вновь чувствую те чувства, которые я так долго пытался забыть, вновь ощущаю ужасное чувство животного страха. На моих глазах начинают наворачиваться слезы, а сердце прожигает грудную клетку, пытаясь вырваться наружу.
Как только я пришел в себя, в голове пронеслись слова Амикуса, что я найду Сабрину только тогда, когда найду Настю, он даже не представляет, насколько был прав. Мне хочется задать вопрос, однако язык меня не слушается, и я лишь смотрю взглядом, полным боли на ту, которую любил.
— А теперь, самое интересное, — начал Кукловод, и я по голосу понял, что он улыбается. — Ты можешь выбрать только одну, другую я убью.
Прогремел гром и начался дождь, который быстро перерос в ливень. Волосы быстро намокли и стало очень тяжело стоять, но я не понял, было ли это от волнения или от страха.
— У тебя десять секунд, просто назови, кого мне убить. Если промолчишь, умрут обе.
Я метался между двух зол, я понимал, что это неправильно, однако я не мог решить, чего конкретно я хочу. Раньше я и представить не мог, что в столь короткий срок мне придется делать настолько значимый выбор, который затронет не только мою жизнь. Руки начали дрожать, а взгляд метался от девушки к девушке. Сабрина была вся в слезах и в ее глазах читалась мольба о помощи, в то время как взгляд Насти был абсолютно пустой, а лицо не выражало никаких эмоций, казалось даже, что она хочет умереть. Настя понурила голову.
Это было последнее мгновение в моей жизни, когда я сомневался насчет Сабрины. Именно сейчас в момент наибольшей уязвимости я решил, что готов любить. «Настя умрет», — пронеслось в мое голове.
— Сабрина, — вылетело из моих уст, и мое лицо исказилось в гримасе ужаса. Не успел я понять, что произошло, как прозвучал звук выстрела и бездыханное тело девушки упало на мокрую крышу. Тупая боль пронеслась по всему моему телу и мне захотелось вырвать себе сердце, разорвать грудь или застрелиться. Слезы моментально проступили на глазах, а я до крови прикусил губу.
«Прости, конечно, но у нас был уговор: если увидим Настю, я с ней поговорю», — произнес голос.
Мое сознание начало заполняться ненавистью, однако я полностью потерял контроль над телом. Голос вновь стал главным. Кукловод толкнул удивленную Настю к нему, и он начал ее целовать. Я все еще чувствовал все, что чувствует мое тело и мне было противно, было ужасно противно от того, как его руки скользят по телу этой стервы, от того, как губы сцепляются и расцепляются, от того, как Настя начинает обнимать мое тело. Я впервые за все время почувствовал, что изменяю, однако я не готов оставить все как есть.
Не осознавая, что я делаю, и полностью погрузившись в пучину гнева, я смог вернуть контроль над правой рукой и, резко достав из-за пазухи револьвер, сделал пару отверстий в голове Насти. Я ощутил приятный жар, который начал идти от брызг крови, что попали мне на лицо и почувствовал небывалое облегчение, когда тело девушки начало падать мне на руки. Я также внезапно понял, что голос просто исчез, оставив меня самому себе.
Медленно опустив тело Насти на крышу, я направил револьвер на застывшего Кукловода, однако только и смог, что сорвать с него маску, и тут меня ждало еще одно ужасное потрясение. Это был Люкс. За всем этим, за всеми моими страданиями стоял никто иной, как мой родной брат. Я хотел было вновь выстрелить, однако Люкс опередил меня, он прострелил мне руку, чтобы я не смог его убить.
— Давид, я поражен… — сказал он с дьявольской улыбкой.
— Завали свое поганое рыло, ты…
— Нет, правда, я и подумать не мог, что ты учинишь такое, у тебя диссоциативное расстройство личности?
Я ничего не ответил, лишь плюнул в его сторону.
— Понимаю, ты меня ненавидишь, понимаю, что ты чувствуешь боль, но так и должно быть. Ты — порождение Дьявола! Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ! Скажи, зачем ты тогда убил мать, скажи, зачем пырнул отца в живот, зачем?! Ты понимаешь, как мне было тяжело жить с тобой?! ТЫ ЧУДОВИЩЕ! Я все это терпел только из-за просьбы отца, я все ждал, когда у меня появится возможность отомстить тебе, и я, наконец, дождался!
— Что ты несешь?! — прокричал я, а в сознании начали всплывать какие-то непонятные воспоминания, которые точно не принадлежали мне, по крайней мере, я упорно отрицал, что я их владелец.
Я видел, как нахожусь в своей старой квартире, чувствовал ту злость и ненависть, которые переполняли меня. Я зашел на кухню, где находилась моя мать и что-то готовила, стоя спиной ко мне. Медленно повернув голову, я увидел нож, который блеснул на солнце и моментально вскружил мне голову. Я в одно движение схватил его и воткнул под ребро собственной матери. Раздался истошный крик и на кухню прибежал отец, он попытался меня схватить и остановить, однако у него не получилось, каким-то непонятным мне самому образом я увернулся от всех его захватов и воткнул уже ему в живот нож. Я помню приятное наслаждение, которое я испытывал, когда видел, как темно-бордовая кровь разливается по кухне, помню, как жаждал смерти своих же родных, помню свой безумный смех, вызванный этим поистине страшным зрелищем.
Мне бросило в невыносимый холод. Руки задрожали, а из глаз полились слезы. Я начал терять связь с реальностью: было чувство, что еще немного и я точно отключусь.
— ТЕПЕРЬ ТЫ ОСОЗНАЛ КЕМ ТЫ ЯВЛЯЕШЬСЯ?! Я БЫ МОГ ТЕБЯ УБИТЬ, НО ЭТО БУДЕТ СЛИШКОМ МИЛОСЕРДНО. ТЫ БУДЕШЬ СТРАДАТЬ ОСОЗНАВАЯ, ЧТО ОСТАЛСЯ В ПОЛНОМ ОДИНОЧЕСТВЕ! — прокричал на меня Люкс, правда, я его уже почти не слушал. Все мои мысли сосредоточились лишь на том, что тем злом, от которого я все это время пытался спасти всех в этом городе, был я сам.
Эпилог
Все, что происходило дальше, было словно в тумане. Я не помнил больше абсолютно ничего из того вечера, однако, как мне позже рассказал Амикус, он получил мой звонок в воскресенье около девяти тридцати вечера, где я только невнятно назвал адрес и попросил побыстрее приехать, а после сбросил. По приезде они обнаружили полный особняк лежащих без сознания членов секты, однако меня нашли не сразу. Я успел весь промокнуть, и где-то еще неделю
