— Вы просто пытаетесь меня запугать, — прошептала она наконец.
После короткого молчания Дэниел сказал более мягким тоном:
— Если я испугал вас, Лаура, то прошу прощения. Вам нечего бояться Эмили, Маловероятно, что вы окажетесь у нее на пути.
— Не могу объяснить почему, но меня это не успокоило, — ответила Лаура.
Девушка почувствовала, что ей гораздо легче поверить словам Дэниела, чем Эмили. Внезапно ей пришла в голову мысль…
— Питер! Не думаете же вы, что она…
Дэниел отрицательно покачал головой:
— Ей уже восемьдесят, и она просто физически не могла убить Питера.
— А у нее есть алиби?
— По ее словам, она до самой полуночи разговаривала по телефону с подругой с Западного побережья. И это подтверждают и сама подруга, и телефонная компания.
— Вы как будто разочарованы, — заметила Лаура.
— Что ж, было бы проще, если бы это сделала она. Одного убийцы в семье вполне достаточно.
Дэниел вдруг замолчал и пристально посмотрел на Лауру.
— В вас есть что-то колдовское, Лаура.
Девушка пропустила его реплику мимо ушей.
— Вы думаете, что Питера убил кто-то из членов семьи? — продолжала допытываться она.
— Я думаю, — сказал Дэниел, взглянув на часы, — что Эмили, наверное, уже ждет вас, а поскольку дождь скоро не кончится, то нам лучше взять зонтик и вернуться в дом.
Лаура машинально поднялась с дивана.
— Но вы уверены все же, что это сделал кто-то из членов семьи. Но кто? И почему?
— Что бы я ни думал, — ответил Дэниел, — у меня нет никаких доказательств.
Он открыл на пороге зонтик и, взяв ее за руку, повел по мокрой аллее. Лаура взглянула на их руки, испуганная тем, как естественно ее пальцы переплелись с его пальцами. Это так потрясло девушку, что она обрела дар речи только через несколько минут:
— Ведь вы не делились своими подозрениями с полицией?
— Нет.
Глядя на его лицо, Лаура пыталась прочесть на нем правду — чему из сказанного можно верить, а что — ложь. Они шли так близко друг к другу, что ее мысли путались. Лаура вся отдалась ощущению их близости. Рука Дэниела была теплой и твердой, и девушка боролась с желанием потереться о нее щекой.
Он слегка сжал ее руку, как будто снова прочитал ее мысли, но вслух сказал только:
— Лаура, не думайте об этом. Делайте то, зачем вы приехали сюда. Пишите портрет Эмили. И оставьте расследование убийства полиции.
— Вам легко говорить. Ведь вас не подозревают в убийстве.
— Но вы же подозревали меня.
Она не собиралась этого говорить, но с удивлением услышала свой голос:
— На самом деле я так не думала.
Он снова сжал ее руку.
— Определенно, вы похожи на колдунью.
— Может быть, я смогу добиться ответа с помощью колдовства. Расскажите мне о зеркале, Дэниел.
На этот раз Лаура не смотрела на него.
— Мне нечего рассказывать.
Он ответил слишком быстро, словно ждал, что рано или поздно она снова задаст этот вопрос.
— Тогда скажите, почему вы ни разу не попросили меня показать его вам.
Дэниел немного помолчал.
— Наверное, я нелюбопытен.
— Знаете, это очень странно. Вы должны были проявить любопытство. Подумайте, незнакомый человек приходит к вам и рассказывает, что за несколько часов до своей гибели ваш брат пытался выкупить зеркало, купленное в этот же день на распродаже в вашем доме. И предлагал за него немыслимую сумму. А вы .даже не захотели взглянуть на это зеркало.
— И что же?
— То, что это выглядит неестественно. Вы должны были проявить любопытство. Почему вам это неинтересно, Дэниел?
— Я только что похоронил брата. И меня не интересуют зеркала.
В его голосе послышалось раздражение.
— Кроме того, все, что мне было нужно, я узнал из списка проданных вещей. Это зеркало не входило в число семейных реликвий Килбурнов, и поэтому оно меня не интересует.
Вы снова лжете мне, Дэниел.
Лауре хотелось продолжить этот разговор, но она видела его бесполезность: он не хочет рассказать ей правду, по крайней мере, пока. Да и она была так переполнена впечатлениями, что не могла ясно мыслить.
Лаура молча шла рядом с Дэниелом, не обращая внимания на извивы лабиринта. Поэтому она очень удивилась, когда заметила, что они оказались в саду.
Вздохнув, Лаура сказала:
— Наверное, я попрошу кого-то рассказать о загадке лабиринта.
— Почему у меня такое ощущение, что вы очень упрямая женщина?
— Почему у меня такое ощущение, что это риторический вопрос?
Она посмотрела на него, увидела, что Дэниел улыбнулся ее словам, и это сделало ее безгранично счастливой.
Дождь не прекращался. Капли равномерно барабанили по зонту. Идя по гравиевой дорожке в направлении дома, они ступили на лужайку, на месте которой когда-то был бассейн, и Лаура не удержалась, чтобы не спросить:
— Вы ведь на самом деле не верите, что она убила вашего дедушку, правда?
Помолчав, он ответил:
— Нет, конечно.
И солгал.
Жалея о том, что задала этот вопрос, Лаура вошла на веранду, а затем в оранжерею. Только тогда Дэниел отпустил ее руку, стряхнул с зонтика капли дождя и поставил его у двери.
— Эмили, наверное, в своей гостиной, — сказал он.
— Да, я тоже так думаю.
Лаура взяла рисунки с дивана, держа перед собой папку, как щит.
— Спасибо, что пришли мне на помощь, — улыбнулась она.
— Не за что.
Дэниел смотрел на нее так, будто хотел сказать что-то совсем другое, но, кивнув головой, скрылся в доме.
Оставшись одна, Лаура открыла свою папку и принялась быстро листать ее, проверяя, все ли на месте. Не хватало одного листа.
Пропал портрет Дэниела. Лист был вырван из папки.
И Лаура не знала, что пугает ее больше — сделал ли это сам Дэниел или кто-то другой?
Глава 8
— Вам понравился лабиринт, деточка? — спросила Эмили, когда девушка закончила рисовать ее на фоне мраморного камина в парадной гостиной.
Лаура, которая все это время отчаянно старалась не думать о своей модели как об убийце мужа, ответила рассеянно:
— Очень понравился. А беседка просто чудо.
— Вы так быстро нашли путь к центру?
