Ирочку взбесило еще больше: разъяренно топнув ногой, она вихрем летела из кафе.
— Ну, наконец-то, хоть поем спокойно! — проворчала я.
И лучше бы я молчала. Порой мне вообще кажется, что стоит только сказать что-то подобное, как вселенная снова щелкает рубильником. Спокойно — значит, добавим перцу!
И перец ждать себя не заставил.
— Шестерых? Маша, а ты мои силы не переоцениваешь?
От этого вкрадчивого голоса, который раздался со стороны диванчика, расположенного за моей спиной, захотелось мгновенно провалиться под землю. Да что же за проклятье такое?!
— Неужели в этом городе только одно кафе? — скривившись, я обернулась.
— Да, так и есть. — протянул улыбающийся Воронов.
В первое мгновение мне показалось, что он упивается моим смущением. И во второе, и в третье — тоже. Этот негодяй и правда наслаждался всей этой дурацкой ситуацией.
— Не смей издеваться! — возмутилась я, чувствуя, что острить-то я еще могу, а вот прекратить краснеть ни в какую.
Нужно ведь было ему именно сегодня и именно здесь появиться!
Иронично приподняв бровь, Воронов и вовсе рассмеялся.
— Да разве я издеваюсь? — картинно изумился он. — Впрочем, да, издеваюсь. Имею право, раз меня здесь решили на развод пустить.
Фыркнув, я вообще развернулась к нему спиной, взявшись за кофе. С одной стороны было стыдно, с другой — Воронова хотелось придушить.
— Ох, Маша, как же мне с тобой жить спокойно…
— Уже со мной! Так, что, на шестерых согласен? — не упустив возможности, поинтересовалась я и даже обернулась к нему. Если уж оплошала, буду гнуть свою линию до победного конца.
Вновь приподняв бровь, он только рассмеялся.
— Сколько же в тебе наглости! — протянул мужчина и поднялся с места.
— Что ни есть — все мое. — только и фыркнула я.
А вот нечего смущать девушек и загонять в тупик, мы можем ответно выбросить такое, что дважды пожалеешь, что связался с нами!
Хмыкнув, Воронов смерил меня взглядом.
— Да твое, никому другому такое счастье и даром не нужно.
Ах, ты, нахал! Прищурившись, я попыталась максимально точно скопировать его взгляд. Судя по ироничной усмешке Воронова, вышло не очень.
— Не жалуйся! Может я вообще твоя судьба!
Мать моя женщина, куда это меня понесло? Ну, да ладно, продолжаем в том же тоне, сворачивать поздно. И, судя по лицу Воронова, его это поразило… Ну, если не в сердце, то в печень точно.
Хмыкнув, он вдруг склонился ко мне. Так, это что за наступление? Мигом растеряв весь запал, я осторожно отодвинулась, глядя на этого усмехающегося нахала.
— Ну, моя ли ты судьба еще определить нужно… Так что сегодня к шести приглашаю вас на кофе. Буду проверять.
И пока я, почувствовав себя рыбкой, ошеломленно смотрела на него, это бессовестное создание быстро выпрямилось и стремительным шагом покинуло кафе.
Впрочем, и после того, как дверь за ним закрылась, я еще долго рассеянно смотрела в одну точку. Вот кто бы объяснил: мне радоваться или печалиться?
Радоваться или печалиться. Этим вопросом я задавалась всю осень. Пересекались мы с Вороновым все так же часто: острили, несколько раз сходили в кафе, и… Черт, как бы неловко это ни было признавать, но мне было с ним хорошо. На удивление тепло, приятно и надежно.
Даже когда октябрьским вечером нас у подъезда поджидала уже знакомая лысая парочка, мне не было страшно, я не рвалась закрыть спутника своей не шибко широкой грудью. И пока парочка как могла извинялась, явно получив нагоняй от вышестоящего начальства, я выглядывала из-за плеча Воронова, и меня нет-нет, да тянуло на улыбку.
Вот только к ноябрю эти прогулки пришлось прекратить. Дни и ночи я тратила на треклятые документы и почти валилась с ног от усталости. Тяжела работа лаборанта в период аккредитации! Этим вечером, снова с головой погрузившись в отчеты и таблицы, я приготовилась провести уже привычно безрадостную и бессонную ночь, но нет.
Стоило устроиться за ноутбуком, как в дверь требовательно постучали.
— Ну, кого еще принесло… — на миг прикрыв глаза, я искренне понадеялась, что этот «кто-то уйдет», но не тут-то было.
В дверь продолжали настойчиво трезвонить, и в конце концов я была вынуждена подняться.
— Да иду я, иду! — ворчливо бросила я, уже скоро вступив в схватку с дверью.
Та, точно сказочный дракон, скрипела, хрипела, хрустела, но сдалась рыцарю с железным ключом только после шестой попытки и поминания какой-то матери. Толкнув дверь, я на миг даже замерла удивленно.
— Архип?
Хмыкнув, мужчина только кивнул. Улыбается, паршивец, а мне вот вовсе не до улыбок! Как-то совсем не радостно встречать на пороге красивого мужчину в идеальном деловом костюме, будучи одетой в халат и тапочки с собачками.
— Ты хотела шестерых детей? — как-то вкрадчиво протянул он.
— Эм… Ну, не то, чтобы сильно… — осторожно отозвалась я, не совсем понимая, куда он клонит.
— Поздно, — отозвался он, в мгновение вытащив меня из дверного проема и так же на буксире подтащил к двери своей квартиры.
Так, мужчина, что за настрой?! Дайте тазик льда и ведро валерьянки, нужно срочно успокаивать товарища!
— Да ты что, сдурел? — возмутилась я, но сопротивлялась все же не сильно активно.
По опыту уже знала, что этот негодяй вполне может подпихнуть коленом под зад.
— Давай, вперед, еще вперед! — сопровождая меня к гостиной, скомандовал он.
При этом объяснять мне никто и ничего не собирался. Только бессовестно посмеивались, пока не подвели к какой-то коробке. Нахмурившись, я бросила недовольный взгляд на Воронова, вообще не понимая, что происходит, но мне так же молча указали все на ту же коробку. Закатив глаза, отчаявшись разгадать это чудовище, я склонилась над коробкой, откуда на меня тотчас взглянули.
— Елки… — только и смогла протянуть я, глядя на черно-белую кошечку и шестерых крохотных черно-белых котят.
Расцветка, учитывая имеющихся во дворе котов, не позволяла сказать, что соавтор этого проекта был неизвестен. Вполне себе известен, и жрал сосиски в моей квартире.
— Ну, что,
